Александр Смирнов - Свечи

– А если он не специально. Просто оторвал, а потом выбросил?

Капитан виновато пожал плечами.

– Он приходил в гараж?

– Приходил, но не он.

– А кто же?

– Те, кто ходили проверять его в больницу.

– Значит, и они интересуются?

– Так точно, интересуются! Они обнаружили нашего наблюдающего и хотели поймать его.

– Поймали?

– У наших солдат с физической подготовкой всё в порядке. Он успел скрыться.

– А что Смирнов?

– Он больше не показывался.

– А в больнице?

– К нему не подойти. Около него неотлучно дежурит профессор.

– Ой, не нравится мне всё это, – сморщился подполковник. – Слишком много посторонних в этом деле.

Начальник штаба в последний раз посмотрел на железяку и протянул её капитану.

– По-моему, здесь какое-то матерное слово зацарапано, – сказал он.

– Прикажете выбросить? – спросил капитан.

– У нас электропечка в караулке на деревянном полу стоит, пусть дежурный её на этот лист поставит, а то как бы пожара не было.

Капитан забрал железный лист, браво козырнул и вышел из кабинета.

Юрий Иванович снова беседовал с подследственным. Он долго смотрел на Петра Петровича и наконец задал вопрос, которого философ никак не ожидал.

– Вы можете описать вашего римлянина? – неожиданно спросил следователь.

– Римлянина? Какого?

– Значит, их было два?

– Вы про того, который приснился мне во сне?

– Да, про того самого.

– Вот уж не думал, что вас это заинтересует.

– И всё же, я прошу, чтобы вы рассказали мне о нём. Как его звали?

– Не знаю. – Пётр Петрович задумался, и вдруг лицо его прояснилось. – Я вспомнил! Когда я подходил к скамейке, Маша, кажется, обратилась к нему.

Следователь не дал договорить философу и остановил его.

– Не говорите. Я сам вам скажу, а вы просто подтвердите, так это или нет.

– Давайте попробуем, – улыбнулся философ.

– Ричард! – выпалил следователь.

– Увы, никакого Ричарда не было.

– Тогда, Джон, – твёрдо сказал Юрий Иванович.

Улыбка тут же слетела с уст философа.

– Но откуда вам это известно? – не мог поверить своим ушам Пётр Петрович.

– А одет он был в белую тунику и высокие коричневые сандалии.

– Да, – уже с испугом подтвердил философ.

– Туника была подпоясана верёвкой, – продолжал следователь.

– Один конец верёвки был завязан в узел, а второй разбахромился, – закончил философ.

– Значит, это он, – заключил следователь, то ли радуясь своей прозорливости, то ли пугаясь догадки.

– Он тоже приходил к вам? – робко спросил философ.

– Ко мне приходили двое, – сказал следователь. – С ним был ещё один – Ричард.

– Что же они хотели от вас? Неужели они хотели вас также, как меня…

– Что вам известно о формуле, которую открыл ваш студент Смирнов? – вместо ответа спросил Юрий Иванович.

– О формуле? – не понял Пётр Петрович. – Какой формуле?

– Которая нужна для расчёта вектора телепортации.

– Я не знаю никакой формулы, – испугался Пётр Петрович.

– А именно вам надо узнать про эту формулу в первую очередь, – сказал Юрий Иванович и просверлил взглядом философа.

– Мне? Не понял.

– А то, что все ваши рассказки про сны приведут вас либо на нары, либо в психиатрическую больницу.

– Да, но раз вы сами нашли этого Ричарда, то…

– …то, кроме разговора, у меня никаких фактов нет, – перебил философа следователь.

Пётр Петрович задумался и обречённо почесал затылок.

– Его концепция полностью противоречит марксистско-ленинской философии, – начал размышлять вслух преподаватель.

– Однако именно благодаря этой концепции вы находитесь сейчас под следствием.

– И всё равно, я не могу во всё это поверить.

– Поверите, когда на зоне окажетесь, только уже поздно будет.

– Я должен во всём хорошенько разобраться. – Философ с мольбой посмотрел на следователя.

– Разбирайтесь, только учтите, что от этого зависит вся дальнейшая ваша судьба.

В кабинет вошёл конвоир и увел подследственного. Юрий Иванович достал из сейфа протокол допроса Владимира и ещё раз перечитал его.

«Это не философ, – подумал Юрий Иванович, – его зоной не напугаешь».

Владимир ёрзал на стуле, как на иголках. Он вспомнил первую беседу со следователем, которую друзья приписали его воображению, и почему-то испугался.

«Нет, нет, не воображению, а сну, – вспомнил Володя. – Хотя, какая разница? Во сне может причудится всё, что угодно.»

Он начал вспоминать свои сны, но страх всё равно не проходил.

«Надо взять себя в руки, – пытался успокоить себя Володя. – Ну, что я трясусь? В милицию вызывают не только преступников, но и нормальных людей. Я никого не убивал, никого не ограбил, не изнасиловал…»

При последней мысли он с надеждой посмотрел на следователя.

«Ну конечно, меня вызвали сюда из-за этой странной истории с философом. Сначала вызвали Машу, затем Андрея, а потом Наташу. Теперь очередь до меня дошла. Это дело настолько странное, что, наверное, всех будут допрашивать».

– Вы меня насчёт этого изнасилования вызвали? – робко спросил Владимир, протягивая милиционеру повестку.

– Никакого изнасилования не было, – ответил тот. – Была только попытка.

– Ну да. Я, собственно, это и имел в виду.

– Нет, мы будем говорить на другую тему, – сказал следователь.

Эта фраза, словно палач, выбила табуретку из-под ног Владимира. Руки его снова задрожали, а по лбу покатились крупные капельки пота.

– Да что вы так перепугались? – удивился следователь. Он налил из графина в стакан воды и подал Владимиру.

Такое простое дело, как сделать глоток воды, оказалось не таким уж простым: рука так сильно дрожала, что не могла никак попасть стаканом в рот. Тогда же, когда злополучное стекло всё же добралось до рта, на его пути встала следующая преграда – зубы, они отбивали по стакану дробь, и вода попадала куда угодно, но только не в рот.

Следователь забрал у Владимира стакан и поставил его на стол.

– Не волнуйтесь вы так, – стал успокаивать его Юрий Иванович, – я хочу поговорить с вами о вашем сне.

Силы совсем оставили Владимира. Кровь отошла от его лица, он как-то обмяк и медленно стал сползать со стула.

На этот раз Юрий Иванович в чувство приводил своего собеседника не водой, а нашатырным спиртом.

– Вы какой сон имеете ввиду? – спросил Владимир, придя в чувство.

– А сколько их у вас было? – спросил следователь.

– Два.

– Так… тогда, давайте по порядку. Что вы видели в первом сне?

– В первом вы меня вызывали относительно дезертирства моего друга.

– Почему вы считаете, что это был сон?

– Потому что никакого дезертирства не было.

Следователь полез в сейф и достал протокол допроса Владимира.