Евгений Прошкин - Зима 0001

НА ПЯТОМ ЭТАЖЕ.

В конце стояла точка. Значит, это не с Земли. Это не Близнецу.

- Вы что-то сказали? - улыбнулась незнакомая женщина.

Егор не ответил, лишь посмотрел - так, что она отошла от кабины.

Дождавшись лифта, он шагнул в него, будто в пропасть, и несгибающимся пальцем ткнул в "пятерку".

Август. 7

На пятом почему-то никто не жил. Егор обошел просторную, неправильной формы, площадку - все десять квартир были открыты для осмотра, и на каждой из десяти дверей висела броская табличка "СДАЕТСЯ/ПРОДАЕТСЯ".

Егор побродил по этажу, заглянул в подсобное помещение, на аварийную лестницу и даже в технический ствол со множеством кабельных стояков. Он уже собрался подняться к себе, как из угловой студии, точной копии его собственной квартиры, донесся голос Топоркова:

- Сюда, сюда, Соловьев. И заприте дверь. Он юркнул в комнату и растерянно остановился посередине - здесь, как и везде, было пусто.

- Соловьев! - позвали его сзади. Обернувшись, Егор увидел включенный монитор и пугающе большое лицо Сергея Георгиевича.

- Добрый день, - сказал он.

- Да уж не добрый, Соловьев. Куда как не добрый.

Егор занервничал. Аркадий не мог доложить, не успел бы. Когда они подъехали, записка уже лежала. А если и успел - что докладывать? Съездили в музей. И все. Странника Аркадий не видел, он ведь жив, не разбился. Не было ничего. Сон.

Егор пощупал в кармане платок - узелки не исчезли.

- Дверь закрыта? - спросил Топорков.

- Вроде...

- Пытались связаться с вами в машине, но что-то не вышло. Куда вы там пропали? Хотя, может, оно и к лучшему. Беседа сугубо конфиденциальная.

Он уже в курсе, что Маришка живет у меня, отметил Егор. Фирма.

- Мы перехватили любопытную передачу, - нехорошо покачивая головой, сказал Топорков. - Не ту, которыми вы занимаетесь, но тоже зашифрованную. Мы ее расшифровали. Оч-чень, знаете ли... Адрес - одна из баз на Западе. База отнюдь не рыболовецкая. И, что примечательно, передача шла из вашего дома. Вот так вот, Соловьев.

- Этого не может быть!

- Разыгрывать подчиненных не в моих правилах. Поэтому определимся сразу: реплики типа "ты шутишь" оставим для жен и любовниц.

- Вы меня подозреваете?

- Эх, Соловьев, если б вас подозревали, беседа была бы менее теплой. Давайте по существу. В вашей квартире нечисто. Кто-то слушает спецканал.

- Вы говорили, это исключено.

- Я говорил - в него нельзя влезть. И в него не влезли. Они считывают информацию с монитора, саму картинку. Гениально просто! Но для этого им пришлось у вас обосноваться.

- Прямо с монитора? Дом напротив! - вспомнил Егор.-Они могли в окно...

- Передача шла из вашей квартиры, - повторил Топорков. - Вы должны искать не оправдания, а решение проблемы.

- Маришка...

- Что Маришка?

- Не та, не ваша.

- Я понимаю, что ваша, - произнес он с ударением. - Проверка пока ничего не дала. Кто, кроме нее? Соседей мы тоже щупаем. Тоже - ноль.

- Больше никого.

- Думайте, Соловьев! Разносчики, рекламные агенты, техники...

- Голенко заходил. Вернее, не заходил - так, на пороге постоял. Техники?.. Нет. Давно их не вызывал. У меня ничего не ломается, ломаться-то нечему. На днях мажордом заменил, но тут уж я сам справился. Это и ребенок...

- Мажордом? Сейчас, я посмотрю свои...

Топорков пропал с экрана и вернулся с какой-то распечаткой в руках.

- Мы его, когда канал подключали, до самых кишок... У вас примитивный аппарат, вы его, кажется, Холуем зовете. Что ж. Своеобразно.

- Вы ошибаетесь, Сергей Георгиевич. Холуй у меня был раньше. А теперь Сосед.

Егор набрал воздуха и занял убедительную позу - сейчас он все объяснит, это же элементарно. Немного подумав, он выдохнул и встал в прежнее положение. Элементарно, да не совсем...

Егор попробовал восстановить хронологию: на фирму он ездил два раза, и спецканал, правда, без доступа, уже существовал. Значит, сначала настроили канал, потом появился Сосед, потом он поехал на собеседование - первый раз. Тогда он от работы отказался. А канал уже был. Или нет, это началось с того, что его уволили из метеослужбы - естественно, по указке Топоркова. То есть на фирме все знали заранее...

Да ничего они не знали, обозлился на себя Егор. Они так же путаются, а может, и похлеще. То, что он принял за петлю во времени, оказалось вовсе не петлей, не кольцом. Какая-то загогулина - дикая, изогнутая...

- Сергей Георгиевич, у меня к вам разговор. Хорошо, что мы здесь... В смысле - я здесь. Не хотелось бы, чтоб Маришка... Моя Маришка, Стоянова... ну, ладно. А разговор серьезный, очень. Серьезней даже, чем шпионы. Не знаю, связано ли это с нашим сигналом, только все, что со мной происходит, получается связано-с ним.

- Слишком длинное вступление, Соловьев.

- Я не аналитик, Сергей Георгиевич. И никогда им не был. Теперь, наверно, подробней?

- Не нужно, Соловьев, - с каменным лицом ответил он. - Это неинтересно.

- Но я метеоролог! - воскликнул Егор. - И мой диплом...

- Какой из дипломов вы имеете в виду? По перистым облакам? Мы его уничтожили.

- И подделали другой?!

- Не забывайтесь, Соловьев. Мы не подделываем, мы оформляем.

- И грамоты, и выписки из школьных протоколов...

- А вы что, участвовали в математических олимпиадах?

- Нет, не участвовал... Но зачем?!

- Чтобы вы поверили в свои силы и согласились с нами сотрудничать, без тени улыбки сказал Топорков. - Это было предрешено, но мы решили ускорить.

- Кем предрешено? - оторопел Егор.

- Пророчества, приходящие с Земли, иногда имеют позитивный характер.

Егор попятился и, наткнувшись на покрытый пластиком диван, тяжело осел. Затем поводил ладонями в поисках пульта и, вспомнив, что находится не у себя, покорно сложил руки на коленях.

- Вы получили послание... обо мне?

- А что удивительного? Я и про себя несколько штук читал. Так, мелочь: в тотализатор тысячу таксов выиграл, кошку на дороге задавил. Все сбывается. У вас, конечно, не кошка, а покрупнее...

- Кого же я задавлю?

- Надеюсь, никого, - впервые рассмеялся Топорков. У него были желтоватые зубы и неправильный прикус. - В вашем послании не про кошку.

- А про что? - вяло спросил Егор. - Я умру, да?

- Перестаньте молоть чепуху! Мы не похоронная контора. - Он бросил распечатку на стол и посмотрел куда-то в потолок. - Хорошо, Соловьев. Не хотел так рано открывать вам глаза, но в принципе, поверьте, собирался. По наитию, без жесткой установки, действовать легче. Однако если вы уж свели кое-какие концы, больше морочить вас не буду. В послании сказано, что вы его раскусите. Вы первым поймете, что это за сигнал и кому он предназначен. Вот почему мы так настойчиво звали вас к себе и почему мы так боимся утечки из вашей квартиры. Мы могли бы сразу взять вас под плотный колпак, но это привлекло бы внимание людей с Запада. Мы не были уверены, что они отыщут человека, указанного в послании, ведь вы на нашей территории. Но теперь это очевидно.