Далия Трускиновская - Маршрут Оккама

Если бы не дядька, которые помог устроиться в агентство новостей, я бы сейчас торговал заколками для волос в одном из сотни привокзальных киосков. И имел пять процентов с продаж.

Он так бубнил, что у него все в обороте, как будто это было самым действенным оправданием его глупости и жадности, таким оправданием, что обворованные банкиры разведут руками и скажут: «Да ладно тебе, разве мы не понимаем?»

И это убоище вот-вот станет моим тестем!

Машка, конечно же, не такая. Машка — умница. Но только, когда тебя посылают учиться за границу, а потом отправляют писать дипломную в Париж, неплохо бы задуматься — на какие денежки?

Семь лет назад я рассказал Машке про фантастический проект строительства машины времени в нашем городе и даже объяснил авантюру с кредитами, которую мне так четко расписал дядька. Ее милый папочка в это время смотрел за стеной порнуху — он другого искусства не понимает, но на слово «кредиты» выскочил и стал задавать вопросы. Я его и познакомил с документацией по машине времени. А как ко мне попала документация, я по сей день объяснить не могу. Я был в городской думе, охотился за новостями, и мне, как всегда, в каждом кабинете давали кучи распечаток и ксерокопий, чтобы я сам с ними разбирался и не мешал работать. Я искал даты для своего «перспективного блокнота», а отыскал этот геморрой!

Мой будущий тесть умнеет только в тех случаях, когда носом чует запах денег. Он пристегнулся к проекту «Янус» с неслыханной скоростью и ловкостью. Когда, соответственно дядькиным прогнозам, над проектом стали собираться тучи, он все еще прокручивал изъятые из кредитов деньги, а уже надо было менять фамилию, внешность, пол, привычки и мотать отсюда в Новую Зеландию! Те, кто заварил эту кашу, так и поступили. В городе остались только крайние, на которых и должен был рухнуть воз с кирпичами.

Естественно, между крайними сразу начались стычки. Музалевский, скажем, понял, что на него вот-вот начнут вешать всех дохлых собак, и решил покаяться, причем покаяться первым — забежать вперед и рухнуть на колени перед дверьми ограбленных банков. А мой старый дурак только и знал, что причитать: «У меня все в обороте!»

Потом они собрались — тесть, Горохов, Данилов и еще один деятель из Питера. Питерский увяз в этой истории по самые уши — и он-то придумал альтернативный вариант, которые мог дать хороший выигрыш во времени. В отличие от наших, он иногда смотрел всякие интересные телепередачи. А кто должен добывать информацию?

Я совершил безумную карьеру! Еще полгода назад Машке было четко сказано: «Через мой труп!». А вот вчера я стал «моим Витьком». Потому что приволок чертову прорву бумаг. Файл, который прислал дядька, был невероятной величины, потому что он засунул туда отсканированные ксерокопии. За семь лет я уже научился читать их быстро и вылавливать именно то, что нужно.

Человек, который мотался по аномальным зонам и собирал по заграничной прессе публикации о всяких временных выкрутасах, имел псевдоним «Новодевичий». Дядька, выдирая в свое время листы из журналов с его статьями, не писал на полях, откуда выдрано, и я потратил целый день на библиотечные розыски. Библиотека меня вообще потрясла до глубины души. Теперь у всякого бомжа комп есть, неужели нельзя было затолкать всю базу данных в машину? Ведь стоит у них машина, но только они на ней в тетрис сражаются. А когда приличному человеку нужно что-то найти — ему дают деревянные ящики с карточками, как сто лет назад.

Я нашел издания, в которых печатался Новодевичий, и сел на телефон. Я обзвонил все бухгалтерии подряд, чтобы откопали старые гонорарные номера, сверили их с ведомостями и установили мне настоящую фамилию этого сумасшедшего. Никто этого, естественно, делать не хотел, я понял, что придется ехать лично с конфетами и маленькими зелеными президентами.

Горохов сразу же стал давать инструкции по путешествию через прокол. Сами по себе они были не такие уж глупые, но в нашем положении — ни в звезду, ни в Красную армию!

— Конечно, вы можете доставить оттуда какой-нибудь антиквариат, рассуждал он. — Но где гарантия, что вы не прикупили его в глубинке? Самое лучшее — привезти животное!

— Какое еще животное? — вылупился на него тесть.

— Вымершее. Которого сейчас нет. А если мы его предъявим — значит, доставлено на машине времени.

— Беловежский зубр, что ли?! — заорал я. — Сами его ловите!

— Ну, зачем же зубр? Что-нибудь маленькое…

— Киви, — сказала Машка.

— Какое тебе киви? Их на базаре полно! — возмутились господа бизнесмены.

— Так называлась бескрылая птица, которую истребили в Новой Зеландии в позапрошлом веке, — сообщил я. — Жюль Верна читать надо!

— Кого???

Ну, в общем, компания у них была еще та. Мозги включались только при слове «проценты».

— Еще надо убедиться, что все эти аномалии Новодевичий действительно наблюдал. А то вот у нас дядя Костя из сорок седьмой квартиры раз в неделю зеленых чертиков видит. И поди ему докажи, что чертики — продукт алкогольного воображения, — это я решил внести долю здорового скепсиса.

— Ну так и убедись! Только поскорее!

Они вчетвером так на меня уставились, что Машка захихикала. Ну да, еще бы — то был голодранцем, ловцом богатых невест, а то вдруг оказался единственным спасителем!

— Нужны деньги, — сказал я. — Меня на самолетах бесплатно не катают. И командировочные.

— При чем тут самолеты? — спросил будущий тесть.

— При том, что, сдается мне, этот Новодевичий живет в Сибири, и все его аномалии — там же процветают. Вы хотите отправить меня в Сибирь поездом?

Они еще сомневались, давать ли мне деньги. Я так и ждал, что старый дурак заорет: «У меня все в обороте!» Ну уж тут бы я развернулся и вышел. В конце концов, на хрена нам с Машкой его согласие? Если через пару месяцев начнутся крупнейшие неприятности, она уже не будет богатой невестой. И все решится само собой.

Питерский умник полез к себе за пазуху. Все правильно: нахапал — поделись с товарищем. Мне даже страшно было вообразить разворованные ими суммы в рублях…

Наконец мы все сформулировали. Я немедленно отправляюсь искать этого Новодевичьего с его идеями путешествия во времени. Я не жалею денег на подкуп и взятки. Я имею право нанимать тех, кто мне потребуется, чтобы проверить все детали. Потом я организую что-то вроде экспедиции…

— А если она не вернется? — спросил я, вспомнив пропавшую в смутном пятне консервную банку. — Никогда?

— Значит, денежки — ку-ку, головка — бо-бо, — после долгого молчания сформулировал Горохов. — Если кто-то знает другой выход из положения пусть скажет. Я пока другого не вижу.

Сошлись на том, что, снявши голову, по волосам не плачут. Тот коммерческий риск, на который они идут, вкладывая деньги в сомнительную экспедицию, несоизмерим с финансовой и даже уголовной катастрофой, которая грянет, если сидеть сложа руки.