Василий Сахаров - Кубанская Конфедерация

— Сколько их было?

— По следам семнадцать человек насчитали. Нормальная группа глубинной разведки.

— А как они миномёты к берегу доставили?

— На самодельных санях. — Илья почесал свою опалённую огнём светлую бородку и добавил: — Эти минометы две недели назад были похищены в расположении Каратянской территориальной роты, которая на перевале Шаумяна стоит. Там тот же почерк, что и в этой операции: три охранника с перерезанными глотками, правда, знаков тогда сектанты не малевали. Видимо, не хотели, чтобы мы насторожились. Одно мне непонятно, почему именно обстрел, а не снайпер или ещё какая гадость.

— Ну, это как раз таки ясно. Запугивают и хотят показать, что даже у себя дома мы не в безопасности. — Полковник подошёл к окну и посмотрел во двор. Не оборачиваясь, он спросил Илью: — Что требуется от нашего отдела? Ты ведь не просто так с утра пораньше приехал?

— Конечно, — согласился Симаков, — не на водку заехал и не за успокоением. Отец хочет крови этих сектантов и нападения им не простит. Он не хотел в войну с харьковчанами всерьёз ввязываться, а тут они сами удар нанесли. Весной на Дон будет отправлена гвардия, Первая и Четвёртая бригады под командованием Крапивина. Этот корпус должен перекрыть границу, и если донцам потребуется помощь, то гвардия пойдёт на Шахты. Однако на Украину наши войска лезть не будут, и в тех краях работать будете вы.

— Почему не ГБ?

— Нечего, пусть шпионов на родной земле вылавливают, а то совсем расслабились. Чёрные погоны нацепили — и герои, а как до дела дошло, то и не почесались. Вы — отдел дальней разведки, так что вам и карты в руки.

— Когда начинать работу по Украине?

— С сегодняшнего дня. Что потребуется, обращайтесь напрямую. Оружие, боеприпасы, деньги и транспорт — всё будет. Астахов. — Илья посмотрел на капитана.

— Да? — откликнулся тот.

— Готовь свой отряд и через три дня выдвигайся на Ейск. Там погрузитесь на баржи, и они твой отряд переправят в Таганрог, где сейчас рота наших морпехов стоит. Твоя задача проста: пройти от этого города до Дебальцева и подробно разведать зимнюю дорогу. Нас интересует, в каком она состоянии по этому времени года, пройдут ли большие обозы и можно ли по ней перебросить тяжёлую бронетехнику.

— Понял, — отозвался Астахов.

— Так. Теперь Мечник. — Симаков обратился ко мне. — Твоя задача более простая и в то же время более сложная. Выйдешь на связь с Карой, допуск в радиоцентр тебе выпишут, и узнаешь, что ему нужно, чтобы дальше вести военную кампанию против сектантов. Сейчас дела у него обстоят не очень хорошо. За конец осени и декабрь Буров потерял двести сорок бойцов да треть боезапаса извёл. В общем, предварительно до весны ты пока в тылу и будешь обеспечивать заявки Кары. Ну а там — по обстоятельствам.

— Ясно. — Я кивнул, и мы с Астаховым отправились выполнять поставленную перед нами задачу.

Капитан занялся планированием своего зимнего похода от берега Азовского моря до Дебальцева, а я отправился домой. В полдень доставили пропуск в столичный радиоцентр, способный принимать и передавать радиосигналы на дальние расстояния. Медлить я не стал и спустя час был в нужном мне месте, расположился в неудобном продавленном кресле, на голову надел наушники, взял в руках микрофон с тангеткой — нажимаешь, пошёл сигнал, отпускаешь — прекращение передачи. Местный радист, приземистый широкоплечий мужичок с папироской в зубах, всё мне показал и объяснил, после чего вызвал базу наёмников Бурова, и вскоре я услышал простуженный голос тестя.

— Кто на связи? — спросил Кара.

— Мечник, — ответил я.

— Ты был прав, Саня, — без всяких приветствий наёмник перешёл к делу, а это означало только одно, что дела его обстояли плохо, — сектанты вояками оказались нешуточными, таких я ещё не встречал.

— Что у вас?

— Было три серьёзных боестолкновения, и в каждом мы получили триндюлей. Сейчас закрепились у городских стен и время от времени обстреливаем окрестные леса. На большее нас не хватает, а вылазки успеха не приносят. Эти сволочи словно чуют каждый наш шаг, мы влево, а они вправо, мы делаем рывок вперёд, а они уже у нас в тылу. Пока снег не выпал, ещё ничего, мои разведчики с ними на равных в лесу были, а как замело, так мы и проигрывать стали. У сектантов все бойцы на лыжах, а у меня, сам понимаешь, народ к ним не приучен.

— Кара, что с потерями?

— Почти треть личного состава выведена из строя, половина раненых, а остальные мертвы.

— Ты как, договор свой выполнишь до конца?

Некоторое время в наушниках было слышно только потрескивание статических атмосферных разрядов, с полминуты Буров думал и ответил:

— Да, договор выполню полностью и даже более того — по окончании контракта с Конфедерацией хочу здесь остаться. Слишком уж мне эти Внуки Зари насолили. Называй это как хочешь — уязвлённое самолюбие или озлобленность, а пока я их не уделаю, никуда отсюда не уйду.

— Кара, расскажи, как бои шли? Какова тактика противника?

— Началось всё, как и раньше. Обстрелы из леса и перекрытие дорог. Мы выдвинулись из города, пошли по открытой местности, дозоры ничего подозрительного не заметили, и тут — хлоп, три фугаса вдоль дороги и одновременный подрыв. В первом же бою полсотни человек потерял. После этого рассредоточил подразделения, и месяц прошёл нормально, мы их вполне спокойно по лесам гоняли, а они нас из луков обстреливали. Только первый снег выпал, они нам и устроили… Три недели назад плотно обложили две роты, которые на самых дальних позициях стояли, и мне с большими потерями и расходом боеприпасов удалось их деблокировать и к городу оттянуть. Последний бой был три дня назад. Невдалеке от города появился небольшой отряд, который от Стаханова пришёл, и с ними пленные из этого поселения. Ты знаешь, я всякого повидал и к чужой смерти равнодушен. Но когда они на снегу непонятные узоры расчертили и притянули какой‑то перевернутый крест с козлиной башкой на нём, да под этим своим символом стали людей резать, то и меня проняло. Такой изощрённости в пытках ни у кого никогда я не видел. Хотел по‑простому из миномётов весь этот бесовский шабаш накрыть. Однако местные жители и градоначальник попросили выручить стахановцев. Уступил им, вывел отряд в поле, решил отбить пленников, да не всё так просто. Сектанты людьми прикрылись, оттянулись к лесу, и снова то же самое, что и до этого. Мы с дружинниками на конях в поле, обстреливаем лес из пушек, миномётов и пулемётов, а они нас из чащобы стрелами закидывают.

— Значит, Стаханов пал?

— Наверное. Ни одного пленника мы так и не освободили, а устойчивой радиосвязи с этим поселением у Дебальцево и раньше не было.

— Как дальше с этими фанатиками воевать думаешь?