Эдвард Элмер Смит - Затмение двойных звёзд

Образ игриво хихикнул.

- Как вы полагаете, почему я так легко впустил вас внутрь? Вы думаете, меня действительно обманули ваши оправдания и ложь? Вы думаете, мне неизвестно, что на Дурварде обо мне начали наводить справки? Вы думаете, я не способен узнать Хелену фон Вильменхорст? Меня не отвлекают нужды физического тела, поэтому у меня больше времени, чтобы обдумывать все факты. Так как мой разум является частью компьютера, я думаю быстрее. Я бессмертен, я не могу умереть. Я не боюсь таких жалких созданий, как вы.

- Понятно, - спокойно произнес герцог Этьен, потирая большой палец правой руки. - Тогда, возможно, вы не будете возражать, если мы, узнав все, что вы нам хотели сообщить, вернемся на Дурвард.

- Я сказал, я не боюсь вас, tovarishch. Я не говорил, что я глуп. Нет, вы трое никому не сможете рассказать то, что узнали сегодня. Я контролирую здесь все, и я запрещаю вам покидать астероид.

Подчеркивая сказанное, дверь в комнату захлопнулась с громким стуком. Этьен, однако, нисколько не испугался. Ему не нужно было пробовать открыть дверь, чтобы убедиться, что та заперта.

- Вижу, доктор. Вы намереваетесь держать нас в плену в этой комнате?

- Мне будет интересно посмотреть, как вы умрете от голода. Однако, если этот процесс окажется слишком медленным, у меня есть средства ускорить его.

Настал черед герцога Этьена улыбнуться.

- Боюсь, вы несколько запоздали с этим, доктор. Видите ли, вы здесь не единственный, являющийся сочетанием человека и машины.

- Что вы хотите сказать?

Впервые на лице образа появилось сомнение.

Вместо ответа герцог поднял правую руку.

- Несколько лет назад в бою я лишился настоящей руки и заменил ее лучшей. Вы разбираетесь в протезах; уверен, вы оцените мастерство, с каким сделан этот. Большой палец - это радиопередатчик. Весь наш разговор был передан на мой корабль. Мы пришли не одни, с нами прибыли наши друзья, скрывавшиеся в трюме. Я подал им сигнал, так что в самое ближайшее время они присоединятся к нам.

Образ доктора Локснера мгновенно застыл. От своих разбросанных по всему астероиду датчиков он быстро выяснил, что герцог Этьен говорит правду. Из крошечного трюма корабля выплеснулась небольшая армия людей Цирка, ведомых борцом Риком д'Аламбером и Луизой де Форре. Несколько часов они провели скрюченными в тесном трюме и сейчас жаждали деятельности. Все были облачены в тяжелые боевые доспехи, все были готовы встретить любую неприятность, которую мог предложить им астероид. Они не стали пользоваться пассажирской трубой из опасения, что она может быть заминирована. Вместо этого они покинули корабль через запасный люк и проникли внутрь астероида, пользуясь своим мощным снаряжением, через вспомогательные отверстия, через которые строители выбирали полость в теле космической скалы.

- Вы заплатите за это, - холодно произнес образ и исчез с трехмерного экрана.

Чувствительные ноздри Фортье уловили тончайший неприятный запах.

- Задержите дыхание! - предостерегающе крикнул он, натягивая на лицо китель в качестве защиты от ядовитого газа, втекающего в комнату.

Этьен д'Аламбер, повернувшись, направил на запертую дверь указательный палец правой руки. Из кончика пальца вылетел луч бластера ослепительной яркости. За считанные секунды он прожег замок двери, и трое людей, не теряя времени, выскочили в пустынный коридор.

Но там, похоже, также было небезопасно. В коридоре бушевала настоящая буря, тысячи воздушных потоков своим ревом присоединялись к высокому пронзительному свисту.

- Что случилось? - прокричала Хелена, перекрывая завывание ветра.

Герцог побежал к прихожей, и остальные поспешили за ним.

Голос Этьена донесся словно издалека:

- Локснер выпускает воздух. Мы должны вернуться на корабль, иначе погибнем.

Они бросились в конец коридора, но обнаружили, что наружная дверь наглухо заперта. Воздух стал очень разреженным, и каждый вдох словно вспарывал грудь. Легким недоставало кислорода, и в то же время они стремились как можно скорее исторгнуть обедненную смесь.

- Отойдите назад, - сказал герцог. - Я сейчас взорву эту дверь - и если Локснер отсоединил пассажирскую трубу, за ней окажется вакуум. В нем мы сможем оставаться живыми очень недолго. Шлюз нашего корабля метрах в десяти, и вне астероида почти нет гравитации. Как только мы выберемся за дверь, прыгайте к шлюзу. Bon chance!<���Удачи! (фр.)>

Герцог отстранил их назад, отвинтил средний палец правой руки и со всей силы швырнул его в запертую дверь. От оглушительного взрыва, разворотившего дверь, содрогнулся пол, а в редеющем воздухе повисло облако пыли.

Трое людей не колебались ни мгновения. Улетающий воздух увлек пыль в космос, и они бросились следом на поверхность кратера, служившего взлетно-посадочной площадкой астероида. Искусственное притяжение кончилось, едва они пересекли порог; дальше им пришлось совершить отчаянный прыжок к открытой шлюзовой камере их корабля.

Этьен д'Аламбер сказал, что они смогут находиться в вакууме, но он не упомянул, что ощущение будет не из приятных. У Хелены тут же заколотило в ушах, а глаза, казалось, вздумали лопнуть и вывалиться из глазниц. Верхняя губа девушки тотчас же стала мокрой и липкой от крови, хлынувшей из носа и запузырившейся в вакууме. Ей стало холодно, так как пот испарился в безвоздушном пространстве.

Еще в полете к кораблю Хелена поняла, что не рассчитала прыжок. Она ударится о корпус ниже шлюза и скорее всего отскочит назад к земле. Девушка попыталась изменить направление полета, но оттолкнуться было не от чего, она только потеряла силы и израсходовала часть драгоценного запаса кислорода в легких.

Хелена спружинила о корпус руками и попыталась ухватиться за гладкую обшивку корабля, чтобы не отлететь в космос; это означало бы неминуемую смерть через считанные минуты. Ей удалось погасить инерцию удара, но она не смогла удержаться и медленно сползла по обшивке вниз на дно кратера.

Больно ударившись при приземлении, Хелена приложила все силы, чтобы встать на ноги. Она теперь почти ничего не видела; все казалось пропущенным через красный туман, бывший, как догадалась девушка, кровью, которая вытекала теперь и из слезных желез. Глазные яблоки казались совершенно сухими, и Хелена непрерывно моргала, смачивая их; жидкость испарялась тут же, как она открывала веки.

Грудь Хелены горела невыносимой болью. Девушка не смогла сделать глубокий вдох перед прыжком в вакуум, а там, естественно, дышать было нечем. Воздух у нее в легких стремительно превращался в двуокись углерода, но Хелена понимала, что если выдохнет его, то не сможет заполнить их ничем взамен.

Силы покинули ее, и она вновь упала на землю. Действительность превращалась в пронизанное болью красное марево, одновременно холодное снаружи и обжигающее внутри. Полная отчаяния, девушка лежала на грубой поверхности астероида, ожидая, когда смерть призовет ее, скорбя по поводу того, как заканчивается ее жизнь.