Клиффорд Саймак - Доставка удостоенных

- И как вы его дадите Пастору? Готов побиться об заклад, что зубы у него стиснуты. Вам придется сломать ему челюсть, чтобы влить в горло хоть каплю. Разве что потом.

- Как ужасно, что с ним это случилось! - воскликнула Сандра.

- Он сам напрашивался, - отозвался Генерал, - с самого начала.

- Как вы думаете, он оправится? - спросила Мэри.

- Я видел нечто подобное в боях. Порой это проходит, порой нет.

- Надо держать его в тепле, - распорядилась Мэри. - У кого-нибудь есть одеяло?

- У меня есть парочка, - сообщил Юргенс. - Я взял на всякий случай.

Генерал отвел Лэнсинга в сторону.

- А что, этот вой среди холмов оказался настолько скверным? Разумеется, мы его тоже слушали, но тут он был сильно заглушен.

- Там было очень скверно.

- Но вы-то выстояли?

- В общем, да. Но я не был на грани нервного срыва, а он был, и притом давно. Он едва-едва закончил рассказывать мне, как Бог его покинул, и тут эта дрянь!

- Трус, - с отвращением сказал Генерал. - Жалкий, инфантильный трус.

- Он не мог ничего поделать. Он утратил контроль над собой.

- Дебелый большеротый религиозный задира, - не утихал Генерал. - Наконец-то его поставили на место!

- Вы будто даже рады этому, - со злостью в голосе оборвала его Мэри.

- Ну, не то чтобы вообще, но все-таки он меня уже начал доставать. Теперь при нас двое калек.

- А почему бы вам просто не поставить их к стенке? - вклинился Лэнсинг. - Ах, пардон, я и забыл, что у вы оставили свою пушку дома!

- Вот чего вы все не поймете, - невозмутимо отозвался Генерал, - это то, что в подобном предприятии непреклонность является ключом ко всему. Чтобы пройти до конца, надо быть непреклонным.

- Вы настолько непреклонны, - заметила Сандра, - что этого с избытком хватит на всех.

- Я вам не нравлюсь, но мне на это плевать. Никто не любит суровых командиров.

- Но в том-то и дело, - бросила Мэри, - что никто не ставил вас командиром над нами. Мы прекрасно обойдемся и без вас.

- А вот теперь я думаю, - сказал Лэнсинг, - что пора поставить точку. Генерал, я сказал вам кое-что нелицеприятное, и готов подписаться под каждым словом. Но я готов взять их обратно, если и вы забудете их. Если мы будем так цапаться, то предприятие, как вы выразились, завершится весьма плачевно.

- Восхитительно, - согласился Генерал. - Слова настоящего мужчины. Лэнсинг, я рад, что вы на моей стороне.

- А я вовсе и не переходил на вашу сторону. Просто я очень стараюсь уладить дело.

- Слушайте, - сказала вдруг Сандра. - Замолчите и послушайте. Помоему, вой прекратился.

Наступило молчание, и все прислушались. Вой действительно стих.

17

Когда Лэнсинг проснулся, остальные еще спали. Съежившийся под грудой одеял Пастор уже немного расслабился. Он по-прежнему пребывал в позе младенца во чреве, но уже не был скован судорогами.

У огня на корточках сидел Юргенс, приглядывавший за кипящим котелком с овсянкой. Кофейник он поставил сбоку от костра на кучку тлеющих углей - чтобы тот не остыл.

Лэнсинг выполз из спального мешка и присел рядом с Юргенсом.

- Как там наш страдалец?

- Спал он довольно спокойно, в последние часы он был в полном порядке. До того его немного полихорадило, он весь так и трясся. Будить я никого не стал, потому что все равно ему бы никто не смог помочь. Я присматривал за ним и поправлял одеяло, чтобы Пастор не раскрывался. Потом он наконец перестал дрожать и уснул. Знаете, Лэнсинг, нам следовало бы взять какую-нибудь аптечку. Почему никто не сообразил?

- У нас есть бинты, обезболивающие и дезинфицирующие средства, и по-моему, в таверне только они и были. Да и потом, остальные лекарства нам вряд ли пригодились бы: среди нас нет ни одного, кто разбирался бы в медицине. Так что даже имея лекарства, мы все равно не смогли бы ими воспользоваться.

- Сдается мне, что Генерал был с ним чересчур груб.

- Генерал напуган, у него и своих проблем по уши.

- Что-то я не заметил.

- Он считает, что отвечает за нашу безопасность, и со стороны такого человека, как он, это выглядит вполне естественно. Его тревожит каждый наш шаг, каждое неверное движение. Он ведет себя, как оберегающая цыплят квочка, и ему это дается нелегкой ценой.

- Но ведь мы и сами с усами, Лэнсинг!

- Ну да, только он так не думает. Наверно, за историю с Пастором, он винит себя.

- Но ведь он терпеть не может Пастора!

- Это так. Пастора никто не любит, он плохой попутчик.

- Так зачем же вы пошли с ним гулять?

- Не знаю. Пожалуй, мне было жаль его - он такой одинокий. Нельзя бросать человека в одиночестве.

- Вы один печетесь за нас за всех. Исподволь, не подавая виду, вы заботитесь о каждом из нас. Вы никому не сказали ни обо мне, ни о том, что я вам рассказал - кто я и откуда.

- Когда Мэри спросила тебя об этом, ты уклончиво попросил прощения, и я решил, что ты не хочешь, чтобы остальные знали.

- Но ведь я же сказал вам. Вы понимаете, о чем я говорю. Я рассказал вам все, я вам доверился. Уж и не знаю почему, но я был уверен, что поступаю правильно. Я хотел, чтоб вы знали.

- Наверно, у меня внешность отца-исповедника.

- Дело не только в этом, - отмахнулся Юргенс.

Лэнсинг встал и направился к выходу. Остановившись на ступенях крыльца, он оглядел площадь. Сейчас она выглядела удивительно мирно. Солнце еще не взошло, хотя восток уже окрасился в нежные тона рассвета, и его мягкий свет расцветил окружающие площадь дома розовым. Позже, при свете солнца, они опять станут рыжими и выгоревшими, но это будет потом. Воздух был напоен ароматом прохлады, а где-то в развалинах чирикали птицы.

Сзади послышалась тяжелая поступь, и Лэнсинг обернулся: по ступеням спускался Генерал.

- Пастор вроде бы немного оправился, - сообщил он.

- Юргенс сказал мне, - откликнулся Лэнсинг, - что под утро его немного лихорадило, но потом он стих и вроде бы уснул.

- Он поставил перед нами проблему.

- Ну-ну?

- Надо заняться делом, прочесать город. Я убежден, что тут есть что поискать.

- Давайте потратим несколько минут и обдумаем это дело. Мы еще ни разу не пытались обмыслить сложившуюся ситуацию. По-моему, вы уверены, что где-то лежит ключ, который откроет нам дверь отсюда и выпустит нас обратно по домам.

- Нет, - возразил Генерал, - вовсе я так не думаю. Я вообще сомневаюсь, что мы когда-либо сумеем вернуться в родные края. Дорога домой отрезана. Но должна найтись дорога куда-нибудь еще.

- Выходит, вы считаете, что нас притащили сюда какие-то чудаки, чтобы разгадали головоломку и нашли путь, на который эти чудаки хотят нас наставить, но собственными силами - вроде крыс в лабиринте?

- Лэнсинг, вы играете роль адвоката дьявола, - пристально посмотрел на него Генерал. - Вот только зачем это вам?

- Пожалуй, это оттого, что я не представляю ни почему мы здесь, ни что должны сделать. Да и надо ли?