Альфред Ван Вогт - Слэн

Слева было другое плато из стали и камня. Другой крейсер с комплектом пилотируемых кораблей, грузно лежащих в своих почти невидимых нишах. Здесь пушки были больше, и все они были направлены в небо, как будто напряженно, с минуты минуту ожидая страшного врага. Так много защиты, так невероятно много оружия. Против чего? Неужели слэны без усиков так боятся истинных слэнов, что даже все это мощное оружие не помогает заглушить страх перед этими неуловимыми существами?

Тысяча миль крепостей, орудий и кораблей. Тысяча миль непроходимых пропастей, воды и пугающих утесов. Затем корабль и большое бронированное судно, сопровождавшее его, парили над разбегающимися вершинами, и где-то неподалеку мерцал стеклянный город Киммериум. Наступил час испытаний. Город лежал высоко на равнине, отступающей от изрезанных берегов массивного черного моря. Стекло сверкало на солнце. Стрелы белого огня взлетали над поверхностью, играя, как пламя. Он был настолько велик, насколько это было возможно в такой неприступной местности.

Город безрассудно соседствовал с пропастями, которые окружали его стеклянную крышу. Он был шириной три мили в самой широкой части и две мили в узкой. В этом заточении пребывали двести тысяч слэнов — так говорили цифры, которые он получил от Миллера и Корлисса.

Посадочная площадка была там, где он и ожидал, — это было плоское металлическое пространство на краю города, достаточно большое для боевого корабля. Оно было расчерчено светящимися нитями железной дороги. Его маленькая машина легко опустилась к полосе 9977. Одновременно огромный корпус боевого корабля проплыл над ним по направлению к морю и пропал из виду, когда пересек скалистый край города, где заканчивалась стеклянная крыша.

Под ним техника на стоянке подъехала к огромной стальной двери по рельсам. Дверь автоматически открылась и закрылась позади него. То, что он увидел в первый момент, не было неожиданным. Но реальность превзошла то, что он видел в мыслях Миллера и Корлисса. В той секции ангара, которую он мог видеть, было около тысячи кораблей. Они были набиты в здании как сельди в бочке — от пола до по каждый в своем гнезде, и каждый, как он знал, мог стартовать, если нажать нужные цифры на пульте секции.

Машина остановилась. Кросс спустился вниз и сдержанно кивнул троим слэнам, которые ждали его. Старший из трех вышел вперед, вяло улыбаясь.

— Итак, Бартон, тебе придется пройти еще один осмотр. Можешь не сомневаться — он будет быстрым и тщательным, как обычно: отпечатки пальцев, рентген, анализ крови, химическая реакция кожи, микроскопическое измерение волос и так далее…

По полутонам мыслей в их головах он почувствовал, что они чего-то ждут. Но Кроссу не нужны были их мысли. Он никогда не был так осторожен, мысль никогда не работала яснее, он никогда так хорошо не анализировал мельчайшие детали. Он мягко сказал:

— С каких пор химическая реакция кожи стала частью осмотра? Слэны не извинились за маленькую ловушку, их мысли также не выражали разочарования. Кросс не чувствовал волнения от этой маленькой победы, потому что независимо от того, что случилось на этой первой стадии, он вряд ли выдержал бы тщательный осмотр. Он должен максимально использовать заготовки, которые придумал за последние несколько недель, после того как проанализировал информацию мыслей Миллера и Корлисса. Самый молодой сказал:

— Отведите его в лабораторию, и мы проведем физическую часть осмотра. Возьми его оружие, Прентис.

Кросс молча протянул пистолет. Самый старший, Инграхам, выжидательно улыбался. Брэдшоу, самый молодой, смотрел на него немигающими серыми глазами. Один Прентис выглядел равнодушным, когда засовывал пистолет Кросса в карман. Но не их действия, а тишина привлекла внимание Кросса. Не было никаких звуков, даже шепота. Ангар напоминал могилу, и не верилось, что за этими стенами гудел город, готовясь к войне.

Он привел в действие механизм и наблюдал, как гнездо с кораблем беззвучно скользило в сторону от него. Сначала горизонтально, затем вверх, к далекому потолку. Был слышен отрывистый вялый скрип металла, затем гнездо остановилось. И снова воцарилась тишина.

Внутренне посмеиваясь над тем, как они наблюдали за ним, Кросс пошел к выходу и оказался в сверкающем коридоре, с гладкими стенами и множеством закрытых дверей. Когда показался вход в лабораторию, Кросс сказал:

— Я надеюсь, что вы вовремя позвонили в больницу и сказали, что я задержусь.

Инграхам внезапно остановился, другие последовали его примеру. Они уставились на него. Инграхам сказал:

— Господи, вашей жене лучше сегодня?

Кросс кивнул:

— Доктора должны были держать ее в сознании двадцать минут после того, как я был на земле. В это время они, должно быть, работают уже около часа. Ваше обследование и военная комиссия должны быть отложены.

Ответа не последовало. Инграхам сказал:

— Военные сопроводят вас.

Брэдшоу тихо говорил в свой передатчик. Короткий, ясный ответ долетел до Кросса: «В обычных обстоятельствах военный патруль должен был сопроводить его в больницу. Но мы поставлены в тупик из-за опасности, какой еще не знал мир. Кроссу только двадцать три года, но это доказанный факт, что опасность и несчастья закаляют и людей, и слэнов в раннем возрасте. Мы можем предположить, что мы имеем дело со взрослым истинным слэном, владеющим оружием и силой неизвестного потенциала».

— Если Корлисс действительно Кросс, то совпадение, что миссис Корлисс пришла в сознание в этот важный час, означает подготовку к возможным неожиданностям.

— Тем не менее сам факт, что отсрочка была необходима в начале нашего обследования человека, похожего на Кросса, справки, которые эксперты выдали по предварительному обследованию, будут с ним все время. Вы можете продолжать до дальнейших приказаний. Машина ждет у подъемника.

Как только они вышли на улицу, Брэдшоу сказал:

— Если он не Корлисс, то будет совершенно бесполезен в больнице, и состояние миссис Корлисс может ухудшиться.

Инграхам кивнул:

— Вы ошибаетесь. Истинные слэны могут читать мысли. Он может так же хорошо сделать это в больнице, как и Корлисс при помощи приемника Поргрейва.

Кросс заметил слабую улыбку на лице Брэдшоу, слэн тихо сказал:

— По-моему, он уловил вашу мысль, Инграхам. Вам не приходило в голову, что присутствие Поргрейва может вынудить Кросса отказаться от использования своих мыслей, разве что наиболее простым способом.

— С другой стороны, — заговорил Прентис, — причина, по которой Корлисс идет в больницу, это то, что он может узнать, случилось ли что-нибудь в отношениях между мужем и женой. Но это также означает, что мистера Корлисса она узнает, даже если он и не ее муж.