Пол Андерсон - Звездный лис

Сражение длилось недолго. Без сомнения, алероны, если кто-то еще оставался в живых, решили затаится и подождать, что будет дальше. И все-таки было необходимо оставаться настороже.

В свободном полете, подобном сновидению, мышцы не уставали от неподвижности. Хейм позволил течению мыслей самостоятельно выбирать русло. Земля, Конни, Джоселин… Новая Европа, Дэниэль… В жизни мужчины, как правило, не так уж много вещей, имеющих для него особое значение. Но эти значили ужасно много.

Прошло несколько часов.

Напряжение стало понемногу спадать, когда к месту сражения приблизился изящный «Лис». Нельзя сказать, что при виде его Хейм не почувствовал никакой радости («Лис» появился, значит, выиграл битву), но что-то внутри уже перегорело за эти часы ожидания, к тому же предстояла очень сложная стыковка. Хейму пришлось прокладывать себе путь к выходу сквозь темноту и развалины, затем посылать сигнал с помощью встроенного в шлем радио, чтобы тендер подошел на достаточное для прыжка расстояние. Когда это было сделано, Хейм перешел в него и выпил несколько глотков спиртного, чтобы нейтрализовать эффект воздействия радиации, которую получил. Ну а потом — на борт крейсера…

Радостные восклицания и дружеские хлопки по спине, медвежьи объятия и тычки — все это воспринималось Хеймом из-за страшной усталости как нереальное. Даже собственная победа не казалась такой уж важной. Больше всего его радовал тот факт, что добрая дюжина алеронов осталась в живых и сдалась.

— Ну как, справились с «Айнисентом»? — спросил Хейм Пиойерз.

— О да, конечно! Обычный фокус-покус. Один магический пасс — и эта лоханка превратилась в облако изотопов. Что дальше, сэр?

— Ну… — Хейм потер глаза, в которые словно бы насыпали песку. — Твой барраж должны заметить с Новой Европы. Теперь, когда с «Айнисентом» покончено, враг должен понять, чья взяла. Возможно, он догадался, что следующий на очереди — «Савайдх», и теперь идет наперехват. Но, скорее всего, он остался поблизости от базы. И даже если это не так, все равно он непременно вернется туда. Как думаешь, сможем мы задать перцу этому «Юбалхо»?

— Это уж как повезет, сэр. Судя по имеющимся у нас данным, корабль более зубастый, чем наш, хотя мы имеем преимущество в скорости и маневренности. Я составил на компьютере несколько тактических моделей, которые дают нам почти стопроцентную удачу. Но стоит ли рисковать? — спросил, нахмурившись, Пиойер.

— Думаю, стоит, — сказал Хейм. — Если влипнем… что ж, будем считать, что наша сторона потеряет от этого не слишком много. С другой стороны, если мы выиграем, то Новая Европа наша.

— Сэр?

— Без сомнения. Другой стоящей упоминания защиты у алеронов нет. Их наземные ракеты мы просто нейтрализуем из космоса, потом обеспечим колонистам помощь с воздуха. Кстати, они уже готовят поход на побережье. Тебе не хуже, чем мне, известно, что ни один флайер не имеет ни малейшего шанса на победу в поединке с космическим кораблем, имеющим ядерное оружие. Если алероны не сдадутся, мы просто вышибем их из воздушного пространства, а потом займемся наземными войсками. Но мне кажется, они капитулируют. Они ведь. не дураки. И тогда уже у нас будут заложники.

— Но… остальной их флот…

— Ага. Но по прошествии нескольких недель или месяцев они станут возвращаться по одному. И тогда «Лис» вполне может преподнести им приятный сюрприз. Кроме того, все это время новоевропейцы будут работать не покладая рук, чтобы поскорее закончить систему космической обороны планеты. Вполне очевидно, что там осталось сделать не так уж много. Как только работа будет завершена, планета станет практически неприступной, что бы ни случилось с нами. Ко всему прочему, скоро к Новой Европе должен подойти очередной транспорт, разумеется, ничего не подозревающий. Мы его оприходуем и отправим на Землю часть новоевропейцев, как было запланировано с самого начала. Когда Земля узнает, что они не только живы, не только далеки от поражения и капитуляции, но еще успешно выдерживают космическую осаду и ведут колоссальную работу по укреплению космической обороны… Ну, если уж и тогда Земля не пошевелится, я отрекусь от человеческой расы.

— Хейм выпрямился. — Я не претендую на роль какого-то дурацкого героя, — подытожил он. — Главным образом, мне хочется вернуться домой, к своему старому кальяну и стоптанным шлепанцам. Ну и как, на твой взгляд, стоит попытаться использовать такой шанс?

Пиойер раздул ноздри:

— Клянусь… клянусь Юпитером, — запинаясь, произнес он, — конечно, сэр!

— Отлично! Возьми курс на планету и позови меня, если что-нибудь случится.

Пошатываясь, Хейм прошел в свою каюту, повалился на койку и уснул как убитый.

Хейма разбудил Вадаж, который тряс его за плечо и вопил в самое ухо:

— Гуннар! Установлена связь с «Юбалхо»… Встреча произойдет не позднее чем через полчаса.

Сон как рукой сняло. Исчезло все — усталость, страх, сомнения, даже злость. Шагая на мостик, Хейм чувствовал такой прилив сил, какого не испытывал с тех пор, как потерял Конни. Б иллюминаторах сияли звезды, такие огромные и яркие в темноте, что казалось — протяни руку и дотронешься до них. Корабль тихо урчал и пульсировал, точно живой. Люди стояли наготове возле орудий. Хейм почти физически ощутил единство с ними и с кораблем. Едва он успел занять командирское кресло, как в динамике зазвенел голос Синби:

— Капитан «Звездного лиса», значит, я вновь приветствую вас? Тяжелым был наш поединок. Ну, а теперь готовы ли вы продолжить его?

— Да, — ответил Хейм. — Мы идем к финишу и надеемся быть там первыми. Попытайтесь нас опередить.

Ответом был смех, подобный смеху Люцифера, который еще не повержен:

— Благодарю тебя, брат мой. Пусть свершится то, что принесет с собой поток времени, плыть по течению которого достаточно ужасно… Я благодарю тебя за этот день.

— Ну что ж, я тоже говорю тебе спасибо, — сказал Хейм, а сам с удивлением подумал: — А ведь «спасибо» означает «спаси бог».

— Мой капитан, — пропел Синби, — всего тебе доброго.

Радиопередатчик умолк. Молча, с погашенными огнями, два корабля двинулись к месту встречи.

Когда-то давным-давно на Новую Европу явился человек из Нормандии и построил дом на морских утесах. Местность понижалась широкими уступами с золотистыми деревьями, зарослями трав и диких цветов, волнующихся на ветру, а потом резко падала вниз крутым склоном: страна гор, подпирающих плечами небо, которое звенело голосами птиц, эхом глубоких лощин, плеском воды в озерах и водопадах, а на востоке расстилалась безбрежная соленая синева, прерываемая только линией горизонта. В те времена материалом для строительных работ ему могли служить только местная древесина и камень. Он выбрал их за красоту. Коньки крыши дома, который он соорудил, составляли как бы единое целое с окружающим горным ландшафтом. Внутри были просторные комнаты, обшитые резными деревянными панелями, большие камины, а стропила подтянуты так высоко, что зачастую терялись в тенях под потолком. Из широких окон открывался вид на местность, с которой дом составлял единое целое. На славу удалась постройка этому человеку — как всем, кто считает себя всего лишь маленьким звеном в цепочке поколений.