Пол Андерсон - Звездный лис

— Да, может случиться все что угодно. Если кто-то или что-то узнает, что нам известно… Или, возможно, рорванцы решат не рисковать, не оставлять все на потом и уничтожат нас и лагерь, пока Гамильтон ничего не подозревает. — Гуммус-луджиль взглянул на передатчик, стоявший в углу. — Сомневаюсь, чтобы можно было вести передачу отсюда. Б стенах слишком много металла. Он будет экранировать. Нужно выйти наружу.

— Хорошо. — Лоренцен встал и взял ружье. — Сейчас такое же подходящее время, как и всякое другое.

В лагере были установлены робомониторы, которые автоматически записывали все сообщения их передатчика и в случае необходимости поднимали тревогу.

Астроном снова выглянул в главный коридор. Ничто не двигалось, тишина, гробовое молчание, лишь гулкий стук сердца. Лоренцен задал себе вопрос, сумеют ли они выбраться из пещеры и вернуться незамеченными. Если даже и нет, все равно следовало рискнуть. Пот заливал лицо, Лоренцен не мог унять нервную дрожь, но работу все равно нужно было сделать. С этим связано нечто большее, чем просто овладение Троэсом. Солнечная система, все человечество должно знать, кто здесь подлинный хозяин, иначе никогда в оставшиеся дни Лоренцен не будет знать мира.

Гуммус-луджиль надел на плечо лямку приемопередатчика и встал, хмурясь. В одной руке у него было ружье, за поясом нож. Приготовления закончились, пора выходить.

Они вышли в коридор. Глаза задержались на пологе, закрывавшем вход в соседнее помещение. Там был Эвери. Хорошо бы застать Торнтона и фон Остена одних, но они не могли рисковать разбудить человека или существо, называвшее себя Эдвардом Эвери.

Мимо длинного ряда дверей — шаги, казалось, грохотали на весь поселок — они шли из центрального помещения к выходу в безмолвной пустоте туннеля.

Из бокового прохода внезапно вышел рорванец. Он держал мушкет и преграждал им дорогу. Желтые глаза сверкали внезапной тревогой.

— Куда вы идете? — спросил он.

Лоренцен вовремя удержался от ответа: предполагалось, что он не знает языка. Он улыбнулся, развел руками и подошел поближе. Ружье рорванца задрожало. Если бы они были неожиданными гостями… Наконец рорванец принял решение и оттолкнул их назад.

— Конечно, — горько прошептал Гуммус-луджиль, — а завтра скажут, что это для нашего же блага, потому что тут много опасных хищников. Подойдите к нему, Джон. Не угрожайте, а попытайтесь спорить…

Лоренцен кивнул. Он приближался, пока мушкет не уперся ему в живот.

— Послушай, — терпеливо сказал он рорванцу, — мы всего лишь хотим прогуляться. Разве нельзя? Все, что нам нужно, это небольшая прогулка.

— Нет! — выкрикнул охранник и попытался оттолкнуть его.

Гуммус-луджиль оказался рядом с Лоренценом, схватил мушкет рорванца и потянул в сторону. Лоренцен тоже ухватился за мушкет, вдвоем они вырвали его у противника. Турок выбросил вперед кулак. Рорванец упал на спину. Гуммус-луджиль оседлал его и схватил за горло.

— Все в порядке, — сказал он через мгновение.

— Разорвите его одежду на полосы. Нужно связать его и заткнуть рот. Может, лучше было бы убить этого ублюдка, но…

Через минуту они вновь быстро шли по туннелю. Шума было мало, тревоги никто не поднял. Но в любой момент пещера может ожить.

Перед ними появился выход из пещеры. Черно-синяя тьма и безжалостная яркость звезд Геркулеса. Они выбежали наружу. Вокруг были деревья, над ними небо, в отдалении слышался крик какого-то животного.

— Сюда, подальше от пещеры. Этот чертов часовой!.. Но теперь ничего не поделаешь, надо действовать. — Гуммус-луджиль присел на корточки над передатчиком, пробежался по клеммам. — Он должен прогреться. Что будем делать после?

— Не знаю. Попытаемся где-нибудь спрятаться.

Лоренцен старался успокоить дыхание. Ему казалось, что биение сердца слышно повсюду.

Панель передатчика осветилась, загорелся красный глазок. Гуммус-луджиль надел наушники и сделал несколько пробных ударов ключом.

— Нет, еще не прогрелся…

Послышался высокий скрежещущий звук, пронзивший Лоренцена словно меч. Лоренцен отскочил назад, поднял ружье и глотнул воздуха.

— Боже, нашли часового!

— Или у них где-то спрятан детектор, который поднял тревогу, как только мы начали передачу. — Гуммус-луджиль мрачно выругался.

У входа в туннель показались гибкие фигуры, черные на светлом фоне. Сквозь вой сирены пробился голос рорванца:

— Прекратите! Прекратите передачу, или мы убьем вас!

Гуммус-луджиль начал передачу.

Лоренцен побежал зигзагами между деревьями. Гибкие ветки хватали за ноги, Лоренцен споткнулся, выругался, так как больно ушиб локоть о невидимый в темноте ствол. Следовало отвлечь внимание врагов от передатчика. Гуммус-луджиль должен прожить достаточно долго, чтобы передать сообщение. Лоренцен открыто крикнул, бояться было некогда.

Грянули выстрелы дюжины мушкетов. Он услышал яростное жужжание свинца мимо ушей, несколько пуль ударило в ствол, за которым он прятался. Это был толстый ствол, разделявшийся на высоте полутора метров на две главные толстые ветви. Лоренцен пристроил ружье в развилке и установил переключатель на автоматический огонь. Рорванцы бежали к нему.

Автомат заговорил короткими очередями без предательских огненных линий. Неопределенная масса бегущих теней раскололась. Лоренцен услышал крики боли, увидел, как падают враги, и даже в этот момент почувствовал сожаление. Джугау, Аласву, Силиш, Менуша, Сиппарру — вы были хорошими товарищами… Все-таки вы были почти моими друзьями…

Рорванцы отступили от рощи и светлого пятна входа в пещеру. Они окружили рощу, но каждый раз автоматные очереди останавливали их. Заговорило что-то вроде пистолета-пулемета, посылая горячие белые трассы в темноту под деревьями. Итак, они пустили в ход свое настоящее оружие. Лоренцен отступил и ждал смерти.

Из туннеля появлялись все новые враги. Лоренцен стрелял, заставляя их отступать, но кое-кто прорвался через поставленную им свинцовую завесу. Ружейный приклад жестко прижимался к щеке. Лоренцен смутно ощущал влажную, твердую почву под ногами. Отблеск света на небе говорил о том, что на восточном горизонте восходит Счастье или Сестра.

Что-то сверкнуло у входа в пещеру. Лоренцен увидел падающих и бегущих рорванцев. На светлом фоне появились две фигуры — Торнтон и фон Остен. Они услышали шум и побежали на помощь.

Немец стрелял в направлении трасс пистолета-пулемета. Внезапно трассы исчезли. Фон Остен взревел и кинулся от входа в туннель, но двигался он недостаточно быстро. Лоренцен услышал металлический щелчок. Фон Остен повернулся на пятках и упал, как тряпичная кукла. Торнтон прижался к земле и пополз в тень.

Ночь была полна теней и летящего металла. Рорванцы окружили рощу и непрерывно обстреливали ее.