Пол Андерсон - Война крылатых людей

Хотя человеческая колония на Гермесе давно обособилась от Земли, образовав собственное великое герцогство, там продолжали гордиться наследием земной культуры, поэтому Фолкейн вспомнил классическую древнегреческую философию и оценил логику, присутствующую в рассуждениях Ребо. Первым его побуждением было возразить: «Вы ошибаетесь! Ни одна планета или звезда не является совершенным шаром, их орбиты эллиптичны, а ваше чертово маленькое красное солнце — это карлик, а вовсе не центр Космоса. Я был там и все знаю!» — но Шустер научил его осторожности, и Фолкейн сдержал себя. Так ничего не добьешься, только усилишь враждебность жрецов, а возможно, вызовешь недоверие у Ребо, который все еще хотел быть другом.

Как он сможет отстоять свою идею, противоречащую трех или четырехтысячелетней традиции? Ларсум был государством, отрезанным горами, пустынями, океанами и воинственными дикарями от остального мира. Сюда доходили только смутные слухи о том, что происходило за границами страны. С точки зрения Ребо, единственно правдоподобным объяснением их появления в Ларсуме является то предположение, что бесшерстые чужеземцы со странными клювами над ртами прибыли с какого-нибудь отдаленного континента. Помня сообщение первой экспедиции о том, как возмущены были Посвященные в Аэске, когда им сказали, что Корабль прилетел со звезд, как горячо они отрицали такую возможность, Шустер предупредил своих сотрудников, чтобы они избегали говорить на эти темы. Единственное, что теперь имело для них значение, это необходимость убраться с Айвенго раньше, чем они перемрут с голоду.

Плечи Фолкейна опустились.

— Во время своих путешествий мой народ усвоил, что нельзя спорить с религией других народов, — сказал он.

— Хорошо, я понял, что колеса запрещены. Но что нам тогда делать?

Ребо взглянул на него своими умными глазами. Фолкейн понимал, что это не тупоголовый средневековый барон. Его цивилизация была древней, века культуры наложили свой отпечаток на представителей класса военных, на крестьян, ремесленников, торговцев, так же, как и на жрецов, писцов, поэтов, художников, инженеров, ученых, Посвященных. Ребо, сын Легвора, походил на древнего самурая, если какие-либо параллели с земной историей были вообще возможны. Он понял главный принцип использования колеса и…

— Понимаете, и я, и многие другие дворяне испытываем к вам не просто расположение, — тихо сказал Робо. — Когда несколько лет назад приземлился первый корабль, известие об этом облетело всю планету. Многие из нас надеялись, что это ознаменует конец… утомительной ограниченности и закрытости нашего общества. Знакомство с цивилизацией чужеземцев принесет новые знания, новые возможности, новый образ жизни в наше государство, где ничего не менялось вот уже два тысячелетия. Я искренне хочу помочь вам, и не только ради вас, но и ради себя.

Из тактических соображений Фолкейн не осмелился сказать, что Галасоциотехпическая Лига не заинтересована в торговле с Ларсумом и вообще с Айвенго. Здесь не было ничего такого, что иные миры не производили бы, ничего более дешевого или лучшего качества. Первая экспедиция была направлена на поиски места для организации склада и ремонтного пункта, и эта планета оказалась наиболее подходящей в данном районе Космоса. Экспедиция еще с орбиты определила, что Ларсум обладает наиболее передовой цивилизацией. Она приземлилась, вступила в контакт, изучила язык и образ жизни туземцев, а потом попросила разрешения построить большое здание, куда никто, кроме членов новых экспедиций, проникнуть не сможет.

Разрешение было дано с большой неохотой, власти пошли на это не столько из-за обильной платы металлами, которую им предложила экспедиция, сколько потому, что жрецы опасались неприятностей в случае отказа. Но, дав свое согласие, они потребовали, чтобы здание находилось на значительном удалении от столицы, очевидно, они хотели свести к минимуму число ларсумцев, которые могли бы соприкоснуться с новыми идеями. Закончив работу и дав произвольное название планете, экспедиция улетела. Ее наблюдения, включенные в информационные ленты, были переданы всем кораблям, которые могли оказаться в районе Плеяд. Каждый надеялся, что ему эти сведения не понадобятся. Но счастье изменило кораблю «Как поживаете».

Фолкейн сказал:

— Не вижу, чем вы можете помочь. Как иначе можно переместить эту штуку, если не на тележке?

— Нельзя ли ее разобрать, перенести по частям и снова собрать на вашем корабле? Я могу снабдить вас рабочей силой.

Нет! — черт возьми! Как объяснить ему устройство унифицированного термоядерного генератора, если он никогда не видел даже водяного колеса? Это невозможно. За исключением нескольких приспособлений, его невозможно разобрать, во всяком случае, требуются инструменты, которыми мы не располагаем.

— Вы уверены, что он так тяжел? Может быть, перетащить его волоком?

— По вашим дорогам, вряд ли. Если бы была зима, мы бы перевезли его на полозьях. Но еще до того, как выпадет снег, мы умрем с голода. Можно было бы переправить груз на барже, но рядом нет ни одной реки, а рытье канала займет слишком много времени.

Не в первый раз Фолкейн обругал строителей склада за то, что они не включили в резервное оборудование таких устройств. Кто же мог предвидеть, что «Как поживаете?» окажется неисправным? Или что он не сможет приземлиться рядом со складом? Но даже если бы кто-нибудь предвидел такие возможности, он решил бы, что тележку можно будет соорудить. Ксенологи заметили, что колеса здесь не известны, но не задались вопросом почему. Склад был укомплектован портативным краном, предназначенным для погрузки и разгрузки тяжестей. Вообще он был оснащен настолько хорошо, что не требовалось размещения в нем даже продовольственных запасов: любой корабль можно было отремонтировать и подготовить к полету в считанные дни.

— А не может ли другой корабль вашей нации прилететь и спасти вас? — спросил Ребо.

— Нет. Расстояние, которое мы покрываем в своих путешествиях, даже трудно представить. Мы отправились в отдаленные миры… страны… в поисках новых рынков. Опасаясь конкуренции, мы держали свой отлет в тайне. В месте назначения никто не знает, что мы должны прилететь, а наши хозяева дома будут ждать нас не раньше чем через несколько месяцев. К тому времени, когда они начнут беспокоиться и искать нас, а им потребуется много недель, чтобы проверить все места, где мы могли приземлиться, наши запасы продовольствия истощатся. Мы взяли так мало продуктов, чтобы влезло побольше ценностей для…

— Для взяток, — Ребо издал звук, отдаленно напоминающий хихиканье. — Да. Что ж, тогда надо придумать что-нибудь другое. Повторяю, я сделал все, чтобы вам помочь. Здание было построено главным образом потому, что на этом настаивал я, а я сделал это, надеясь увидеть больше ваших соотечественников, — он вновь ухватился за топор. Фолкейн давно заметил, что клинки у них привариваются к рукояткам. Теперь он понял причину этого: заклепки были бы святотатством. Пальцы сомкнулись на рукояти, и Ребо резко добавил: — Я благочестив и набожен, но я не могу поверить, что Бог хочет, чтобы Посвященные заморозили всю жизнь в Ларсуме. До того, как Опрето соединил верх и низ, была эпоха героев. Эти времена вернутся, когда ослабнет сжимающая нас рука Посвященных.