Станислав Михайлов - Эра воды

Мы на подводной лодке, и мы погружаемся. От осознания этого сердце забилось быстрее. Почувствовав мое волнение, Лиен повернулась ко мне. Теперь я мог рассмотреть ее лицо. Теперь было понятно то чувство, что посетило меня при встрече. Возможно, это и не она, но, тогда — сестра-близнец.

На меня смотрела Ева. Лицо, запечетленное в каменной стене пещеры. Та, кто затащила меня сюда, уверен, что это именно она затащила… Я не смог сдержать возглас.

— Не пугайся, — она поняла по-своему. Впрочем, я, в самом деле, испугался. Только не погружения. Я испугался того, что кошмар может стать явью. Что я действительно рехнулся, когда наматывал километры в одиночестве по ледяному марсианскому нутру. И еще эти сны…

Блуждающим взглядом окинув тесное помещение, я обнаружил то, что искал. В стене, в небольших петельках, висели штук шесть коротких стержней с круглыми набалдашниками. Это они! Точно такие же, как виделись мне… Я сделал шаг назад.

Лиен проследила за моим взглядом и рассмеялась. У нее был приятный, мелодичный смех и бархатистый голос:

— Это просто фонарики. Они нужны для церемоний. Мягкий свет не обжигает таинне.

— Таинне?

— Таинне, да. Это невидимое, но существующее. Ты поймешь позже. Возьми себе один.

Она протянула руку, вынула фонарик из настенной петли и прикрепила мне на грудь. Оказалось, в моей одежде снаружи были малозаметные прорези-кармашки с петлями, первоначально я принял их за украшение. В одном из таких кармашков и оказался ритуальный фонарик.

— Чтобы зажечь, потри так. — Она потерла навершие пальцем по часовой стрелке. — Чем больше раз, тем ярче.

Отзываясь на прикосновение, фонарик загорелся. Я повторил движение Лиен, свет усилился. Тогда я дважды потер против часовой стрелки. Фонарик выключился.

— Ты быстро учишься, Пол. — Мягкий голос Лиен действовал успокоительно, и я не испугался, когда стены погасли. Впрочем, тьма так и не наступила, свет проникал снаружи, очерчивая темной каймой границу воды и воздуха. Наше короткое путешествие в морские глубины закончилось.

Мы вышли из лодки и оказались в широком, но низком гроте, каждый звук гулко разносился по нему, эхом отражаясь от стен. При желании, подпрыгнув, я мог бы достать до потолка. Причал освещался несколькими большими фонарями, напоминающими увеличенную копию уже знакомого мне ритуального, но с навершиями в форме перевернутой трехгранной пирамиды. Их огонь был довольно резким и белым.

На сходнях нас ждали два человека в длинных светлых одеяниях. Они были похожи между собой как близнецы, и я не рискнул бы предположить их пол. Руки скрещены на груди, безволосые головы закрашены синим. Сначала я подумал, что это такие круглые шапочки, но, приглядевшись, понял ошибку: не шапочки, а краска или татуировка. Ни знаков приветствия, ни даже кивка. Когда мы поравнялись, один пошел впереди, другой сзади нас, словно конвой. Однако Лиен не проявляла беспокойства, и я постарался унять сердце, чтобы его стук не выдал волнения. Возможно, это ритуал. Почетный караул. Охрана. Да мало ли, кто.

Мы шли по дорожке, посыпанной красным песком. Стены, украшенные затейливым орнаментом, притягивали взгляд, неохотно отпуская его. Я решил смотреть на спину Лиен, чтобы не кружилась голова. Вероятно, это было недолго, но время для меня замедлилось.

С недавних пор замечаю за собой особое отношение к подземельям: я от них устал, они подавляют меня. Простительно для человека, влетевшего на турболете прямо в пещеру и несколько недель шаставшего по лабиринтам, а затем примерно столько же проведшего в них в составе секретной исследовательской экспедиции Комитета Контроля? Ах, да, забыл сказать, что в промежутке между этими приключениями я наслаждался «ограниченной свободой» в рамках местной базы этого самого Контроля. Правда, на последнее жаловаться грех, ведь благодаря ему свершилось то, на что я не смел и надеяться… Катя… Катя.

Лиен резко остановилась, я едва не врезался в нее.

— О чем ты думал сейчас? — Вполоборота бросила она.

— О женщине, которую люблю. — Я ответил, не задумываясь.

Она медленно пошла дальше, словно взвешивая что-то, внезапно пришедшее на ум, или прислушиваясь к ощущениям. Вскоре дорожка закончилась, направо и налево уводили две точно такие же, только посыпаны они были белым и желтым песком. Сопровождающие, так же молча и не обращая внимания на нас, разошлись в разные стороны. Лиен коснулась стены, и та сдвинулась, открыв проход. Похоже, это и не стена вовсе, а замаскированная дверь, благо ее нетрудно спрятать за линиями орнамента.

Мы оказались в просторной комнате, убранной зеленой тканью. Рисунок на ней напоминал малахит. Ткань слегка колыхалась от едва уловимого движения воздуха, и я понял, что она очень тонкая. В дальнем углу вдоль стен, но на некотором расстоянии от них, стояли низкие диванчики или кресла, предназначенные как для сидения, так и для лежания. Между ними — треугольный стол. Орнамент, похожий на тот, что украшал стены коридора, повторялся на столешнице, прорезая ее насквозь. Любопытно, как пользоваться таким столом, ведь мелкие предметы будут падать…

Лиен взмахнула рукой, приглашая усаживаться. Она вела себя как хозяйка. Если свести воедино все, что я уже знал, получалось, что мы находимся на какой-то базе, расположенной под плавучим островом. Наверное, лодка не может отходить далеко, иначе проще было бы забрать меня с берега, не заставляя добираться сюда самому. Наверняка это было рискованно, но необходимо. Едва ли лодке не хватит мощности, чтобы достичь берега или хотя бы подобрать меня на полпути. Значит, она не покидает базу по другим соображениям. По каким? Чтобы не оказаться обнаруженной? Но ведь она перемещается под водой. Чтобы не быть замеченной с воздуха? Здесь есть летательные аппараты? Приборы для просвечивания океанских глубин?

Вероятно, я так выразительно поднял голову, пытаясь сквозь потолок разглядеть невидимое небо, что хозяйка пещеры рассмеялась, но тут же посерьезнела. Она угадала мой вопрос.

— Парящие шпионы. Их выпускают, а потом ловят. Все, что они видели, становится видимым для зрящих. Зрящие рассказывают координаторам, и те решают, как поступить. С нами поступят просто, нами накормят пустоту. Но это наши дела, они не должны касаться тебя, не должны мешать. Ты здесь по другому поводу, и мы еще успеем обо всем поговорить. А сейчас давай поедим, ведь ты проголодался.

— О, да! — воскликнул я с куда большим энтузиазмом, чем хотел бы показать.

Она снова улыбнулась и сделала изящный жест рукой. С потолка опустилось что-то вроде прозрачного подноса или скатерти, накрывшей стол. На ней в тонких резных тарелочках лежали разделенные пополам неизвестные мне плоды, украшенные тщательно подобранными по цвету и форме листочками, бутонами и цветами. Выглядело это красиво, но не очень походило на еду. Правда, чудесный аромат, доносившийся со стола, доказывал обратное.