Станислав Михайлов - Жемчужина

Выжигатель достался вожаку бандитов. Он рассматривал оружие с осторожностью, явно не понимая, как оно может испускать огнелуч. Я не мог разглядеть издалека, но, вроде бы, выжигатель такого типа сам ставится на предохранитель, если остывает спусковой механизм. То есть, если между выстрелами — очень большая пауза. И снятие с предохранителя может быть закодированным. Тогда кроме Траны никто не пальнет.

Я встретился со своим бывшим спасителем глазами. Выглядел он жалко: весь грязный, в синяках и ссадинах, одна рука висит как плеть, на ногу наступает с трудом. Я осмотрел его повнимательнее, задрал рукав. Трана взвыл.

— Господин, можно спросить? — крикнул я, обращаясь к главарю. Тот оторвал взгляд от мертвого выжигателя и молча посмотрел на меня.

— У него рука сломана. Дайте мне палку какую-нибудь и тряпки? Что-нибудь такое, чтобы наложить шину.

Вожак встал и тяжелой походкой приблизился. Он не выглядел огромным, но просто-таки излучал силу и, пожалуй, жестокость. Он усмехнулся:

— Я ему вторую сломаю, если не скажет, как жечь этой штукой.

И потряс выжигателем перед моим носом.

Я повернулся к Тране:

— Можешь ему показать?

Тот молча протянул здоровую руку.

— Э-э, не-ет, — загоготал бандит, — так скажи.

— Так не выйдет, — едва слышно проскрипел давно молчавший Трана, — надо снять с предохранителя.

— Объясняй.

— Видишь сетку, много дырок? — вздохнул бывший владелец оружия.

— Ну?

— Оттуда выкручивается огонь. Сворачивается в шнур и бьет огнелучом. Не направляй на себя. И на нас.

Бандит с опаской отвернул излучатель в сторону.

— Видишь знаки?

— Чего?

— Знаки, картинки, выдавлены… — Трана, казалось, вот-вот потеряет сознание.

— Ну?

— Надо их сдвигать. Видишь такую, как клюв? Выше двигай. До щелчка. А эту назад и влево. Да не туда. Сначала начинай.

Еще двое бандитов подошли к нам, влекомые любопытством. Главарь начал злиться.

— Сам двигай. А я тебе голову сдвину, если что, — он схватил Трану за здоровую руку и поднес к нему выжигатель. Я заметил, как вспыхнули и тут же погасли глаза моего провожатого. Значит, не так плохо дело, он притворяется.

Щелкнули несколько раз передвигаемые планки предохранителя.

— Жми сюда.

Яркий и тонкий язык пламени ударил в противоположную стену пещеры, едва миновав одного из бандитов, с визгом отскочившего в сторону. Конечно, если бы огнелуч шел точно в него, отскочить бы не успел. Жаль, что не попало.

А шнур огня тем временем продолжал плавить скалу. Место контакта с камнем раскалилось добела, камень задымился и затрещал, разлетаясь раскаленными крошками. Я мысленно отсчитывал: один топливный стержень, второй, третий… Сколько же их там?

— Отпусти, сожжешь заряд.

Главарь непонимающе посмотрел на Трану, но отпустил зажим. Огнелуч исчез.

— Заряд сожжешь весь, если долго. Топливо. Другого нет. Там внутри стержни. От них огонь. Они сгорают. Кончатся и все.

В глазах главаря затеплилось понимание и появилось недовольство:

— Много там осталось?

Трана отрицательно дернул плечом.

— Другие есть?

— У меня нет. У центростанников менял. Торговцы хампуранские. У вас же есть, что менять.

— Не сейчас, — буркнул разбойник, но гнев его погас. Он понял, оружие еще послужит. Тупой дикарь. Но Трана-то хитер… Надо быть с ним настороже. Не помешал сжечь почти весь заряд, остался как бы ни при чем и не сказал о самовзводящемся предохранителе. Или совсем все стержни сгорели?

Вожак вышел на середину пещеры и вдруг выбросил руку вперед. Через весь зал коротко хлестнул огнелуч, влепился в стену где-то вдалеке. Новый хозяин выжигателя довольно хрюкнул.

— Эй, господин! — крикнул я ему вслед, пользуясь моментом. — Мне бы тряпок и палок тройку, руку починить?

Он громко расхохотался и заорал:

— Гарки! Гарки, где тебя носит?! Дай святоше, чего просит.

Лежак неподалеку зашевелился, из-под накидки показалась косматая голова дикаря. Кряхтя и невнятно ругаясь, он покопался в одной куче вещей, в другой, поднял что-то с пола, поковырялся этим в свалке, выполнявшей роль продовольственного склада, выудил оттуда нечто длинное. Подобрал какие-то тряпки.

— На, держи, дохляк, — Гарки кинул мне то, что принес в охапке, а сверху бросил короткий трубчатый шест. Довольно крепкий, центростанники их делают из сезонной травы, растущей в заливных частях Хампураны. Непонятно только, как он сюда попал. Караван что ли какой-нибудь ограбили… Ну, да и ладно.

Несколькими ударами камня я расколол шест и получил более-менее подходящие куски.

— Много осталось зарядов? — шепотом спросил я Трану, делая вид, что осматриваю руку.

— Полтрети стержня.

— Раза на три пальнуть?

— Или один раз подлиннее, — Трана хмыкнул и тут же громко застонал, хотя я едва коснулся руки. Гарки шевельнулся на своем лежаке, он издали присматривал за нами. Но можно и не смотреть: куда мы денемся из бандитского логова с одним единственным выходом, да еще и не имея оружия? Наверное, они думали так.

Ну, дайте только срок, мальчики, дайте только чуть-чуть оклематься, хотя бы поспать разок как следует…

Я отмыл грязь с плеча Траны, крови нет, если не считать ссадин. Кость осталась внутри, и сомневаюсь, что она вообще повреждена. Как-то он хитровато поглядывает, хоть и вопит как бы от боли.

— Ты слишком-то не заматывай, — шепнул он мне на ухо, когда оказался совсем рядом. — Для виду. Свободу руке оставь.

Кивнув, я невозмутимо продолжал накладывать шину. Так казалось со стороны. На самом же деле я укладывал прочные обломки шеста, связывая их между собой так, чтобы рука могла превратиться в оружие, но не потеряла способности работать пальцами. Твердые и острые края заканчивались примерно там же, где пальцы вытянутой ладони. Это не бросается в глаза, но если сжать руку в кулак, получится как бы деревянный нож, вделанный в предплечье. К тому же, плоской стороной можно принять не слишком сильный удар дубинкой или даже чем-нибудь поострее. Насколько я смог разглядеть, наши похитители были вооружены, в основном, короткими копьями с тусклыми наконечниками из когтей панры и дубинками. Только два коротких металлических тесака попались пока на глаза, и оба болтались на боках у главаря.

— Откуда у тебя выжигатель? — шепнул я Тране.

— Что? — переспросил он, не поняв вопроса.

— Выжигатель. Оружие, которое отобрали. Огнелуч.

— А. Обменял.

Я с трудом сдержался от смеха. Обменял, как же. Похожие штуки есть у наших жрецов, и то не у всех. Когда я еще мог считать жрецов «нашими». Когда-то мог. Так вот, у них были похожие. Не точно такие. Эта немножко странная. Но я и те-то не мог рассмотреть как следует, их не выпускают из рук и уж точно ими не обмениваются с дикарями. Люди больше не умеют делать их. Те, что остались, надежны, служат многие девятилетия, а то и тридевятилетия, но постепенно все же ломаются или, чаще, теряются, пропадают так или иначе. Никто не будет их обменивать даже на полную суму стержней, а это же целое состояние, откуда оно у дикаря?