Игорь Дроздов - Брат-зверь

Алексей нахмурился.

— Крови.

— Да крови. Раз в месяц мы вынуждены отдавать ему одного человека. Пусть тюремщик, пусть душегубец, все равно душа не на месте. Все-таки человек. По человечески казнить, да и все, а не так… Еще временами хозяин Стаи похищает женщин, тех, кто в ночь оказывается за линией. Опоздали, или по дурости, вон как ты по незнанию. Вот недавно снова украл самую красивую девушку поселка. Невесту сына старейшины.

— А что ж невеста самого сына-то, да за околицей делала?

— Вот и мы голову ломаем. Ерунда какая-то получается. Нет-нет, да и мелькнет мыслишка, не помог ли кто, так нет, нельзя о таком думать. Никто на такое не пойдет. Тем более Ольгу. Ее все любили…

— Ольгу? — Алексей как ужаленный подскочил, со скамейки. — Подожди, Ольгу? — закричал он.

— Ты что? Успокойся.

— Высокая, короткие волосы. Светлые такие. Над губой родинка и точно такая же под бровью.

— Да. Все так. Только волосы совсем не короткие. До пояса.

— Черт. Это моя дочь.

— Какая дочь? Ты что?

— Моя! — заорал Алексей.

В голове билось одно: моя дочь в руках монстра, моя дочь в руках кровососущего монстра. Хоть и придуманного, но убить могущего совсем не придумано. Как только вспоминаются горящие волчьи глаза, как-то забывается, что мир этот той же Ольгой и сделан.

— Ольга моя дочь, — начал объяснять он успокоившись и, на ходу придумывая более менее правдоподобную версию. — Я пришел сюда за ней.

— Значит, дочь говоришь? — Джон пошевелил бровью. — Мне десять лет было, когда ее подкинули в дом судьи. Где ж ты был все это время?

Алексей на секунду задумался.

— Украли ее у меня.

— Ладно, не хочешь говорить — не надо.

— Джон…

— Не объясняй. Я думаю тебе сейчас не это нужно.

Алексей застыл.

— Что ты хочешь сказать?

Джон погладил борта шляпы. Поправил.

— Тебе же нужна помощь?

— Ты думаешь, здесь мне помогут?

Алексей с недоверием посмотрел на широкий двухэтажных дом, ко входу в который вела широкая, как в театре, лестница. Это был дом старейшины.

— Конечно, помогут, — сказал Джон. — Она же дочь судьи. И сын старейшины влюблен в нее по самые уши. Да и всем она нравится. За ней могут пойти.

Алексей посмотрел на Джона. «Говоришь дочь судьи? Посмотрим».

— Хорошо, пойдем. Только не верю я тем, кто у власти.

Дом у старейшины был очень большой. Хотя жилая часть занимала немного места — только половину второго этажа. Первый этаж представлял собой приемную, кабинет старейшины и зал заседаний. Когда они вошли, из последнего доносился гул голосов.

— Нам повезло, — сообщил Джон. — Совещание.

Он бесцеремонно распахнул дверь и вошел. Алексей застыл на пороге, с ужасом представляя, как их сейчас в шею.

На звук обернулась вся присутствующая часть высшего света. Мазнула по Алексею равнодушными взглядами, а вот на Джоне задержалась. И, как заметил Каширцев, одни с неудовольствием, другие с веселым интересом. Мол, что сейчас будет.

Сидевший во главе стола толстый, ростом не превышавший полтора метра, и из-за этого сильно смахивающий на колобка, мужчина, поднялся. Одет он был в темно-коричневые штаны и такого же цвета жилет из толстой ткани. Из-под жилета просматривалась светлая рубашка. На голове пышная, взлохмаченная шевелюра такого же цвета, что и штаны с жилетом.

— Джон, — прищурившись, словно смотрел против солнца, сказал он. — Сколько раз я говорил, чтобы ты не врывался ко мне на совещание.

Джон втащил за собой Алексея.

— Старейшина, — прошептал он на ухо Каширцеву, после чего заговорил в слух:

— Господин старейшина, вы же знаете, что я ни когда не прихожу просто так.

Казалось, эти слова разозлили старейшину еще больше. Он побагровел.

— Я знаю, по каким делам ты приходишь. Поэтому сейчас же выйди вон.

— Господин старейшина, — не сдавался Джон. — Выслушайте меня…

— Вон я сказал! — по лицу толстяка пошли пунцовые пятна заметные даже на багровых щеках. — Твои дела… Они на всех могут навлечь беду.

— Но это важно! — почти прокричал Джон.

Сидевший слева от старейшины господин тронул старейшину за руку, что-то ему сказал. Старейшина побагровел еще сильнее, повернулся Джону.

— Даю тебе минуту.

— Хорошо, — тут же сказал Джон. Казалось, он и не сомневался, что ему дадут право голоса. — Времени у меня мало, поэтому я сразу начну с важного. Я пришел по поводу Ольги.

Из-за стола вскочили сразу двое. Первый тот господин, что просил за Джона. 0н был высок. По годам лет уже за пятьдесят, седой, лицо густо покрыто морщинами, одет во все черное, в глазу монокль. Как только господин вскочил, монокль выпал и закатился под стол, но он даже не взглянул в его сторону.

— Что ты знаешь про мою девочку?

«Судья», — понял Алексей.

Второй — молодой парень одетый в коричневую куртку. Под ней черная жилетка, прикрывающая белую рубашку. На нем черные брюки и черные ботинки. Лицо у него длинное и узкое. Особо выделяются длинные усы, кончики которых лихо изогнуты к верху. Прямо гусар.

— Где она? — прокричал он.

— Успокойтесь, — отчеканил старейшина. — Поль, немедленно сядь.

Наведя порядок в собственных рядах, он вернулся к источнику беспокойства.

— Говори, Джон. Да побыстрей.

Джон кивнул на Алексея.

— Я привел вот этого человека. Он говорит, что он отец Ольги.

— Что? — снова вскочил судья. — Да кто он такой? Какой еще отец?

— Родной.

Судья замолчал и пристально посмотрел на Алексея. Каширцев понял, что приобрел врага на всю жизнь.

— Да? Хорошо, — старейшина не терял спокойствия. — Пусть он сам скажет. А мы послушаем.

Глаза всех сконцентрировались на Алексее. Тот немного замялся.

— Ну, говорите.

— У меня украли ее совсем маленькую, — повторил Каширцев то, что уже говорил Джону. И вдруг понял, что здесь эта история не пройдет, но говорить начал, поэтому поздно переделывать. Он на ходу начал выкручиваться. — Я постоянно искал ее. А тут услышал, что похожую на нее видели у вас. Я сразу отправился к вам, но тут узнаю, что ее похитили повторно…

— Интересно, — проговорил судья. — И как же это во взрослой девушке вы смогли признать свою дочь? Ведь ей тогда было от силы несколько месяцев если я не ошибаюсь.

Алексей хотел уже согласиться, но тут увидел, что Джон еле заметно мотает голвой из стороны в сторону. Каширцев кивнул ему.

— Она была старше.

Джон заулыбался, а Алексей почувствовал, как у него краснеют уши. Джон знал, что он не сказал ему правды. И все же помогал.

Судья нахмурился.

— И все же?

— У нее родинки еще необычные. Над губой, а вторая прямо над ней под бровью.

— У многих родинки.

— Светлые волосы и родинки. Две приметы сошлись…

— Ничего не сошлось. Такое найдешь у многих девушек. К тому же у светловолосых детей волосы с возрастом часто темнеют.