Гарри Гаррисон - Мир смерти

И снова слова профессора вывели Брайона из душевного равновесия. Сначала он подумал, что Краффт просто лицемерит, но быстро осознал всю нелепость этой мысли. То, что профессор Краффт был убежденным гуманистом, было совершенно очевидно. Брайон подумал, что теперь у него появилась еще одна причина попытаться покончить с этой войной, избежав разрушений с обеих сторон. Ему захотелось посетить Нийорд и посмотреть, как живут эти люди.

Профессор Краффт терпеливо ждал. Брайон собрался с мыслями и наконец ответил:

— Я по-прежнему надеюсь, что мы сумеем вовремя остановить бойню. Именно об этом я и хотел говорить с вами. Я хочу увидеться с Лиг-магтом, но для этой встречи мне нужен официальный повод. Вы поддерживаете с ним связь?

Краффт покачал головой:

— Нет, не вполне. В самом начале конфликта я послал ему радиопередатчик, чтобы мы могли говорить напрямую. Но он поставил нам ультиматум от имени магтов. Единственное, чего он хотел, — чтобы мы сдались безо всяких условий. Его приемное устройство включено, но он сказал, что ответит только на послание о полной капитуляции.

— Навряд ли он когда-нибудь его получит, — заметил Брайон.

— Такая возможность существовала, — со вздохом сказал Краффт. — Надеюсь, Брайон, что вы понимаете, как нам было тяжело принять решение о бомбардировке Дита. Многие, в том числе и я, голосовали за то, чтобы сдаться. Мы проиграли, но разница в количестве голосов, поданных за оба решения, была минимальна.

Брайон уже начинал привыкать к таким сентенциям.

— Остались ли на этой планете ваши люди? И могу ли я обратиться к ним за помощью? Возможность, конечно, невелика, но если я выясню, где находятся бомбы или пусковая установка, то с помощью отряда я мог бы захватить их.

— В Ховедстаде наших людей больше не осталось — все, кто не эвакуировался, были убиты. Но остались диверсионно-десантные отряды, которые ждут высадки на случай, если бомбы будут обнаружены. У нас есть также специально подготовленные люди, которые пытаются выяснить местоположение бомб. Пока что им это не удалось, а большинство их было убито вскоре после высадки.

Краффт на мгновение умолк; похоже, он колебался.

— Существует еще одна группа, о которой вам следует знать. Наши люди остались еще в пустыне неподалеку от Ховедстада. Официально мы не одобряем их действий, хотя они пользуются большой поддержкой среди населения. В большинстве своем это молодые люди, которые образуют нечто вроде летучих отрядов, убивая и разрушая без особых угрызений совести. Они пытаются обнаружить бомбы, не останавливаясь ни перед чем.

За последнее время эта новость больше всего обрадовала Брайона. Он постарался ничем не выдать свои чувства и заговорил спокойно:

— Не знаю, в какой мере я могу использовать ваше сотрудничество, но не могли бы вы сказать мне, как установить с ними связь?

Краффт позволил себе еле заметно улыбнуться:

— Я дам вам длину их волны. Они называют себя «Армией Нийорда». Когда будете говорить с ними, пожалуйста, окажите мне услугу, передайте сообщение. Ситуация ухудшилась. Одна из команд наших техников зарегистрировала в коре планеты излучение, создаваемое гиперпространственной пусковой установкой. Похоже, диты заканчивают испытания этого устройства раньше, чем мы ожидали. Поэтому срок начала войны перенесен на день раньше. Боюсь, вам осталось только два дня до эвакуации. — В его глазах читалось искреннее сострадание. — Простите. Я знаю, что это намного усложнит вашу работу.

Брайону не хотелось даже думать о том, что он безвозвратно теряет один из трех оставшихся дней — и без того слишком малый срок.

— Вы уже сообщили об этом дитам?

— Нет, — ответил ему Краффт. — Решение было принято за несколько минут до того, как вы со мной связались. Сейчас его передают по радио Лиг-магту.

— Вы можете прекратить передачу и позволить мне передать это сообщение лично?

— Да, могу. — Краффт на мгновение задумался. — Но это означает, что вы идете на верную смерть. Они убивают наших людей без малейших колебаний. Я бы предпочел послать сообщение по радио.

— Если вы сделаете это, то помешаете осуществлению моих планов и, возможно, вовсе разрушите их под предлогом спасения моей жизни. Разве моя жизнь не мне принадлежит? Разве я не волен распоряжаться ею, как хочу?

Впервые за все время разговора профессор Краффт выглядел расстроенным:

— Извините, Брайон. Разумеется, вы можете делать все, что хотите. У меня и в мыслях не было помешать вам.

Он отвернулся и сказал что-то в сторону — слов разобрать было нельзя.

— Передача сообщения прервана. Теперь вся ответственность ложится на вас. Мы всем сердцем желаем вам успеха. Конец связи.

— Конец связи, — сказал Брайон, и экран погас. — Фоссель! — крикнул он в интерком. — Достаньте мне самый лучший и быстрый вездеход, какой только у нас есть, водителя, который знает местность, и двух человек, которые умеют обращаться с оружием и беспрекословно выполняют приказы. Мы наконец собираемся предпринять решительные действия.

— Это самоубийство, — проворчал высокий охранник.

— Для меня, а не для вас, так что вам и беспокоиться нечего, — рявкнул на него Брайон. — От вас требуется только слушать приказы и точно им следовать. А теперь — повторите-ка все еще раз.

Стражник закатил глаза и затянул заунывным голосом:

— Мы остаемся здесь, в машине, и не глушим мотор, а вы лезете в эту самую кучу камней. Мы никого не впускаем в машину и стараемся никого близко не подпустить и к вам. Мы не входим внутрь, что бы ни случилось, а ждем вас здесь. Без приказа не стреляем, за исключением того случая, когда вы вызовете нас по радио — тогда мы входим туда с автоматами и прочесываем все очередями, и неважно, в кого мы при этом попадем. Это произойдет только в крайнем случае.

— Постарайтесь как-нибудь организовать этот «крайний случай», — сказал второй охранник, поглаживая тяжелый вороненый ствол своего автомата.

— Если вы пустите в ход оружие без моего разрешения, вы за это заплатите, и заплатите головой, — раздраженно проговорил Брайон. — Я хочу, чтобы вы это накрепко запомнили. Вы являетесь группой прикрытия, базой, на которую я могу вернуться. Это моя операция, и только моя.

Он подождал, пока все трое не кивнули в знак согласия, потом чисто машинально проверил, заряжен ли его пистолет — обойма была полной. Глупо было бы идти внутрь без оружия, но он должен был это сделать. Все равно один пистолет его не спасет. Он отложил оружие. Пуговка радиопередатчика на его воротнике давала достаточно сильный сигнал, способный пройти через любые стены. Он сбросил куртку, открыл дверь и вышел в обжигающее сияние полуденного Дита.