Мэттью Мэтер - КиберШторм

Я был мокрым от пота.

Они направились в сторону вырытого в сугробе прохода на Тридцать первую улицу, и женщина сказала:

— Спасибо.

У меня уже не было сил, чтобы ответить ей.

Я наклонился, пытаясь отдышаться, улыбнулся ей и кивнул.

Я выпрямился и пошёл обратно по тёмной улице.

— Нам, увы, больше нечего предложить.

Я покачал головой.

— Не надо, вам и за это большое спасибо.

Я наслаждался теплом, обхватив миску супа ладонями. Пальцы кололо, к ним возвращалась кровь, но ноги до сих пор были ледяными. Я зашёл по пути в туалет и посмотрел на себя в зеркало.

Лицо было красным, но ничего похожего на обморожение, слава Богу, не было. Если бы я ещё знал, как обморожение выглядит.

Я взял с буфета чёрствую булочку и кусочек масла. Больше почти ничего и не осталось: только крекеры да пара пачек чипсов.

Второй этаж офисного здания около вокзала и Медисон-сквер-гарден выделили для размещения полиции. Хотя у них и так негде было яблоку упасть, сержант Уильямс остановил меня, когда я снова возвращался в больницу, и пригласил меня к ним в столовую. Я едва на ногах стоял.

Когда я вошёл, никто и внимания не обратил на моё розовое пальто с рюшками. Все были слишком уставшими.

Я осмотрел толпу в столовой, но никого не узнал. Чак остался с девочками. С одной рукой из него помощник был никакой. Мы с Тони и Винсом вместе пошли в больницу, но я их уже давно потерял из виду в царящем хаосе. Ричард под шумок исчез из коридора, когда мы сообщили, что хотим вызваться добровольцами.

Во время эвакуации больных все носили маски, но в столовой их никто не надевал. Либо они знали то, чего не знали мы, либо им уже было всё равно.

Сержант Уильямс показал мне на свободное место, и мы проложили путь к столу. Мы сели вместе с другими полицейскими, и мне пришлось поставить тарелку на стол, чтобы пожать всем руки. Сержант Уильямс сел напротив, снял шапку и шарф и бросил на стол среди других предметов одежды. Я поступил так же.

Запах стоял, словно в раздевалке.

— Это какой-то кошмар, — буркнул один из полицейских и склонился над тарелкой супа.

— Что случилось? — спросил другой.

— Китайцы эти, вот что случилось, — недовольно проворчал он в ответ. — Я надеюсь, Пекин уже сровняли с землёй. Мне пришлось катить от больницы двух дряхлых азиатов, один Бог знает, каких трудов мне стоило не швырнуть их в сугроб на полпути.

— Хватит, — мягко сказал сержант Уильямс. — У нас и так достаточно бед, незачем ещё добавлять. Мы до сих пор не знаем, что происходит, и я не хочу больше слышать подобных разговоров.

— Не знаем, что происходит? — скептически повторил полицейский. — Да у нас в городе настоящая война идёт.

Сержант Уильямс пристально посмотрел на него.

— На каждого, кто затевает беспорядки, приходится пять таких, как Майкл, — он указал кивком головы на меня, — которые готовы рисковать своей жизнью ради других.

Полицейский покачал головой.

— Беспорядки? Я вам покажу, что такое беспорядки. Катитесь все к чёрту. Я сыт по горло.

Он гневно встал из-за стола, схватил свою тарелку и пошёл в другой конец столовой.

Остальные отвели от него взгляд, но один за другим тоже поднялись и ушли.

— Извините офицера Ромалеса за его поведение, — сказал сержант Уильямс. — Мы потеряли сегодня нескольких человек в перестрелке на Пятой авеню. Какие-то идиоты решили обчистить магазины.

Я наклонился и развязал шнурки на ботинках. Пальцы начало сводить от боли, я осторожно пошевелил ими.

— Снимайте, — предложил Уильямс. — Здесь тепло, но ботинки у вас холодные. Ноги скорее согреются, если снять обувь.

Он вздохнул и посмотрел по сторонам.

— На Пятой повсюду была кровь и трупы, и мы ничего не могли сделать, ни на скорой, ни на патрульной машине туда не проехать, и нам пришлось бросить их прямо на улице. Просто жуткое зрелище.

Я скинул ботинки и закинул ногу на колено, чтобы размять пальцы.

— Сочувствую вам.

Я не был уверен, что в таком случае стоило ответить, может быть, лучше было просто промолчать. Я выжидал в вежливом молчании и растирал другую ногу.

— Морги уже полны, а больницы превращаются в огромные холодильники.

Ногу пронзила резкая боль, и я поморщился.

— А что случилось в Пресвитерианской больнице?

Сержант Уильямс покачал головой.

— У генератора сорвало уплотнительное кольцо, когда меняли бак с топливом. В городе восемьдесят крупных больниц, плюс сотни клиник, и скоро все они останутся без электричества. Прошло три дня, и даже если обойдётся без аварий, топлива хватит ещё на два, максимум три дня, а в скором времени помощи не предвидится.

Он окунул хлеб в суп.

— Хуже всего ситуация с водой. Управление по защите окружающей среды перекрыло второй и третий тоннели в хранилище «Хиллвью» после сообщения об утечке из канализации. Оказалось, это была ошибка системы, но снова открыть тоннели они уже не смогли. Гениальная работа. Полный отказ контрольных систем.

— И что, ничего нельзя сделать?

— Хранилище обеспечивает девяносто процентов воды в городе. Придётся сносить и перезапускать систему, но за два дня небольшие трубы без текущей в них воды уже наверняка замёрзли. Скоро люди станут пить воду из Ист-Ривер, если эту отраву подо льдом можно назвать водой. Восемь миллионов человек на этом острове умрут от жажды раньше, чем их убьёт холод.

Я положил ложку в тарелку и опустил обе ноги на пол, содрогнувшись от боли.

— Так где же кавалерия?

— FEMA? [18] FEMA — агентство по управлению в чрезвычайных ситуациях. — он было засмеялся, но осёкся. — Они пашут как проклятые, но спасение шестидесяти миллионов — не шутка. Все Сети до сих пор лежат, агентство не может собственных людей найти, не говоря уже о технике. В Бостоне ситуация не лучше, чем у нас, к тому же, северо-восточный шторм привёл у них к нагону воды, и в таком же положении оказались и Хартфорд, и Филадельфия, и Балтимор.

— Президент вроде приказал военным участвовать в работах?

Он снова рассмеялся.

— Вашингтон беда не обошла стороной, сынок. Мы уже дня два от них не слышали ни слова.

Словно в чёрную дыру провалились. После объявления птичьего гриппа страна погрузилась в хаос.

Это, если судить только по тому, что мы слышали, а это совсем немного.

— Но до нас военные уже добрались?

Он кивнул.

— Были они тут, но их заботили только неизвестные воздушные цели. Армия решила, что началась какая-то новая война беспилотников, в панике установила второй уровень DEFCON и приготовилась защищать страну от тотального истребления. Эти болваны готовы разжечь войну на другом конце света, в то время как нас здесь прикончат голод и холод. Никто до сих пор не знает, что за чертовщина творится в мире.