Альфред Ван Вогт - Рейд к звездам

— Держитесь! — попытался подбодрить он Барбару. — Еще немного!

Спуск обнаружился через двадцать минут. Он весь порос лесом и вторгался в ущелье подобно клину.

— Кажется, у меня галлюцинация, — пробормотала миссис Уитмен, потерла глаза, потом ущипнула себя за ухо.

— Тогда это очень хорошая галлюцинация, — улыбнулся Джемисон. — Вы можете идти?

Барбара кивнула. Взявшись за руки, как дети, они пошагали вниз. Тревор ощущал, что у него разом прибавилось сил. Вот что значит надежда!..

Около спуска паслось стадо «жирафов» в сотню голов, объедая странные листья со странных деревьев.

— Они постепенно приближаются к лесу. К ним можно будет подкрасться, — на ходу вслух размышлял Джемисон.

— А потом выбежать из-за деревьев и насыпать им на хвост соли? У нас же ничего нет!

— Сначала нужно подобраться к краю леса, — как ни в чем не бывало продолжал говорить доктор. — Причем так, чтобы животные нас не заметили. Мне потребуется ваш нож.

— Ладно, делайте, что хотите. Вам к ним и на четверть мили не подойти.

— Я и не собираюсь ползать по-пластунски. Если бы вы получше разбирались в жизни, то давно бы поняли, как просто убить зверя. Эта проблема давно решена во всех мирах.

— Вы правы. Я тоже считаю, что насильственная смерть намного приятнее голодной. Около травоядных всегда околачиваются грипы, они подбираются к ним вечером, а утром убивают. Сейчас как раз темнеет, значит, кровососы уже близко. Скоро они нас учуют и тогда...

— Если вы выпьете из меня кровь еще на дальних подступах к лесу, то грипам уж точно ничего не останется, — пытался шутить Тревор. Получалось плохо. По крайней мере, Барбара и не думала смеяться.

Внешнее спокойствие Джемисона было лишь маской. На самом деле его давно бы колотило от предощущения скорой смерти, если бы не сила воли и натренированная нервная система.

Когда путешественники достигли леса на дне ущелья, доктор качался от усталости и голода. Начав подкапывать корни высокого коричневого дерева, он едва держал нож — руки почти не слушались его. Поначалу ему казалось, что легче иголкой заколоть динозавра. Правда, лезвие было покрыто алмазной крошкой, и потому, хоть и медленно, но корни поддавались.

— Кажется, он так же тверд, как сталь, и так же упруг, — комментировал Тревор свою работу. Миссис Уитмен обессиленно лежала на земле невдалеке от него. — Такой корень можно свернуть в кольцо. Из-за уникальных свойств это дерево даже экспортируют на Землю.

— Если вы делаете лук, вот та трава может служить тетивой, — сонно пробормотала Барбара.

— Нет, это не лук. К «жирафам» ведь не подойти и на четверть мили. — Но вот Джемисон выдернул из земли корень дюймовой толщины, потом отрезал от него кусок и заострил. — Ну вот теперь подержите концы вместе, а я их свяжу.

— А-а-а, теперь поняла... — Миссис Уитмен, кряхтя и охая, поднялась на ноги и пришла к нему на помощь.

— Животное проглотит кольцо, в желудке полупереваренная трава разорвется, и острые концы проткнут его стенки.

— Этот метод известен на сотне планет. На Земле его применяли эскимосы. Правда, приманка другая... Одного кольца мало. Так что придется повозиться...

Наконец все было готово. Тревор вышел на поляну и, пригибаясь и стараясь двигаться беззвучно, принялся разбрасывать кольца.

Мясо оказалось хоть и жестким, но все же очень вкусным. Приятно было ощущать, как в тело возвращается энергия. Джемисон съел последний поджаренный кусок и встал, чтобы поглядеть на заходящее солнце. Спасясь от голодной смерти, совсем не хотелось думать о надвигающейся гибели от адского холода.

— Если съедать по четыре фунта в день, то шестидесяти фунтов нам вполне хватит. Вообще-то вредно питаться одним мясом, но за две недели с вами вряд ли что-нибудь случится.

Доктор вырезал филейную часть лежавшего на траве «жирафа» и, обвязав ее длинными стеблями травы, упаковал мясо в два тюка, сделанных из его же шкуры. Узкие кожаные ремни, которые Тревор выкроил с особым тщанием, позволили сделать нечто вроде рюкзаков. Барбара смотрела на него со смесью восхищения и иронии.

— Вы просто сумасшедший. Ночь мы еще как-нибудь переживем в глубокой пещере, но когда нас найдет грип — ему вы тоже скормите деревяшку?

— А почему бы и нет?! — резко сказал Джемисон.

— А потому, что зубы у них тверже алмаза, желудок не разрезать и хирургической пилой — не то что деревянным колышком. Именно из-за этих кровососов здесь и не развилась разумная жизнь. У нас есть пища, и голодная смерть нам не грозит. На сытый желудок умирать гораздо приятнее. Что ж, пусть теперь нас убивает грип — по крайней мере, это произойдет мгновенно. Выбросьте из головы эту глупую идею — выжить. Грип настигнет нас в любой пещере, в любой щели — и убьет...

— Браво! — Тревор даже похлопал в ладоши. — Ваше упорство просто поразительно. Если бы вы с такой же силой хотели жить, мы бы давно уже оказались в Пяти городах.

— Вряд ли мы сумеем найти глубокую естественную пещеру — из-за притяжения планеты кора спутника ходит ходуном, — как ни в чем не бывало заговорила миссис Уитмен. — Зато тут полно заброшенных подземных бункеров, в которых когда-то селились первопоселенцы. Они имеют несколько этажей и порой подогреваются термальными водами или близкими выходами магмы. Но если наш окажется без «грелки»... После того как с поверхности пойдет холодный воздух, никакие костюмы не помогут. Понадобится хороший костер.

«Пещеру» они обнаружили, когда солнце уже скрылось за частоколом леса. Конечно же, «грелки» там не оказалось. Зато дров вокруг было предостаточно.

Тревор и Барбара собрали огромную кучу веток и стащили ее в бункер, на первый — то бишь верхний — этаж. Потом спустились сами: сначала Джемисон, а потом — весьма грациозно — миссис Уитмен. Тревор ухмыльнулся. Даже перед лицом смертельной опасности женщина остается женщиной...

Когда они перетаскивали по бывшей вентиляционной шахте топливо на второй этаж, вход в бункер перекрыла черная тень, заслонившая яркое звездное полотнище. Джемисон что-то почувствовал и оглянулся. Во тьме блеснули клыки и горящие желтым глаза чудовища. Тонкая красная трубка «языка» извиваясь выпрыгивала из рта в предвкушении добычи, ее плотоядный танец был омерзителен и ужасен. Казалось, это огромная живая пиявка, каким-то чудом приросшая к уродливой морде лесного хищника. И она вот-вот вырвется из его пасти и прыгнет на стоящих внизу людей.

Оцепеневшего Тревора дернули за ногу, он рухнул в провал и спустя мгновение очутился на куче веток внизу. Они с Барбарой тут же, как очумелые, принялись протаскивать ветки на следующий этаж. Скрежет гигантских когтей, расширяющих отверстие, и хриплый рев чудовища подгоняли их лучше, чем рабов — плетка надсмотрщика.