Джек Вэнс - Глаза чужого мира. (Томск, 1991)

— Да, да, — пробормотал Гарстанг. — К облику Гильфига!

И он с трудом поднялся на ноги.

— Пойдемте, — позвал он других. — Мы отправляемся на юг!

Субкуль выпрямился, но Касмир после безнадежной попытки упал обратно на песок.

— Я останусь здесь, — сказал он. — Когда вы придете к священному облику, помолитесь за меня Гильфигу и объясните ему, что восторг превзошел силу моего тела.

Гарстанг хотел остаться и уговорить его одуматься, но Кугель указал на заходящее солнце.

— Если мы дождемся темноты — мы погибли! Завтра у нас вообще не останется сил!

Субкуль взял Гарстанга за руку.

— Мы должны уйти отсюда до наступления темноты.

Гарстанг в последний раз с мольбой в голосе обратился к Касмиру.

— Мой друг и товарищ, соберись с силами! Мы пришли с тобой вместе из далекой Фолгусонской долины, плыли на плоту по Скамандеру и пересекли Серебряную пустыню! Неужели же мы должны расстаться до того, как вместе отыщем святой облик?

— Скорее пойдем к облику! — прохрипел Кугель.

Но Касмир только отвернулся от них. Кугель и Субкуль увели Гарстанга под руки, и слезы текли по его сморщенным щекам. Долгое время шли они на юг, отворачивая глаза от моря.

Солнце село, озарив небо последними закатными красками. Верхушки облаков засверкали желтым на странном бронзовокоричневом небе. Опять появился город, и никогда не казался он более величественным, с его шпилями, которые золотил закатный свет. По улицам шли юноши и девушки, с цветами в волосах, иногда они останавливались, чтобы посмотреть на трех людей, упрямо шедших по пляжу. Закатные краски кончились: вновь в городе зажглись белые огни и по воде к ним донеслась музыка.

Долгое время слышали ее пилигримы и видели облик города, который начал растворяться и таять лишь к самому концу ночи. Спокойные воды моря лежали перед ними на западе, и лишь несколько огоньков еще играли в нем.

Примерно в это время три пилигрима наткнулись на ручеек с водой, по берегам которого росли ягоды и дикие сливы, и здесь они и сделали привал и провели остаток ночи.

Наутро Кугелю удалось поймать рыбу и несколько крабов. Почувствовав прилив сил, они продолжали идти на юг, все время глядя по сторонам в поисках священного облика, который даже Кугель почти что ожидал увидеть каждую секунду, настолько сильна была вера Гарстанга и Субкуля.

Но дни проходили за днями, и именно верный Субкуль первым начал приходить в отчаяние, рассуждая об искренности приказания Гильфига, начиная высказывать сомнения даже по поводу его добродетелей.

Чего они добились этим убийственным пилигримством? Сомневается ли Гильфиг в их преданности? Ведь и так они доказали свою веру, присутствовав на Блестящем Обряде, так зачем же он послал их так далеко?

— Пути Гильфига неисповедимы, — сказал Гарстанг. — Раз уж мы зашли в поисках так далеко, нам надо все идти и идти, пока мы не достигнем своей цели!

Внезапно Субкуль остановился и посмотрел назад, туда, откуда они пришли.

— Вот мое предложение. В этом самом месте давайте воздвигнем каменный алтарь, который будет для нас обликом Гильфига, а затем совершим обряд. Выполнив то, что он от нас требовал, мы повернем обратно на север, в деревню, где живут сейчас наши товарищи. И там, если нам повезет, мы поймаем наших вьючных животных, пополним запасы продовольствия и отправимся через пустыню, чтобы, может быть, опять когда-нибудь увидеть Эрзе Дамат.

Гарстанг заколебался.

— В этом есть много разумного. И все же...

— Лодка! — вскричал Кугель.

Он указал на море, где примерно в полумиле от берега плыла рыбачья лодка, управляемая квадратным парусом, прикрепленным к длинной деревянной мачте. Она плыла к мысу примерно в миле к югу от того места, где стояли пилигримы, и, внимательно посмотрев в том направлении, Кугель увидел деревню.

— Великолепно! — объявил Гарстанг. — Эти люди тоже могут быть последователями Гильфига, а их деревня хранить его облик. Пойдемте скорее!

Субкуль пошел неохотно.

— Неужели знание священных текстов могло проникнуть так далеко?

— Самое главное — это осторожность, — сказал Кугель, — Мы должны быть настороже.

И он повел их верхом, по лесу из тамариска, чтобы заглянуть в деревню со стороны суши.

Избушки в ней были сделаны из грубо отесанного камня, а люди, в них жившие, были очень свирепы на вид.

Черные волосы прядями свисали на их серые, цвета глины лица. Черная густая щетина росла на плечах, как эполеты. Изо ртов как мужчин, так и женщин торчали клыки, и разговаривали они какими-то воющими криками.

Кугель, Гарстанг и Субкуль отступили назад в лес, двигаясь как можно осторожнее, и спрятавшись среди деревьев, принялись негромко совещаться друг с другом.

Сначала Гарстанг заговорил голосом убитым, находя, что больше надеяться не на что.

— Я устал как физически, так и духовно. Возможно, вот здесь я и умру.

Субкуль посмотрел на север.

— Я вернусь и рискну перейти Серебряную пустыню. Если все будет хорошо, я опять увижу Эрзе Дамат и, может быть, Фолгусонскую долину.

Гарстанг повернулся к Кугелю.

— А что будешь делать ты, раз облика Гильфига нигде не удается найти?

Кугель указал на пристань, где стояли несколько рыбачьих лодок.

— Мне надо попасть в Элмери, который находится за Сонганским морем. Наверное, я сяду в лодку и отправлюсь на запад.

— Тогда я пожелаю тебе доброго пути, — сказал Субкуль. — Гарстанг, ты пойдешь со мной?

Гарстанг покачал головой.

— Это слишком далеко. И, конечно, я не перенесу вторичного путешествия по пустыне. Я отправлюсь через море с Кугелем и принесу слово Гильфига людям Элмери.

— Тогда прощай и ты, — сказал Субкуль.

Потом он быстро отвернулся, стараясь, чтобы товарищи не увидели чувств на его лице, и пошел на север.

Кугель и Гарстанг смотрели, как постепенно его фигура удаляется, становясь все меньше и меньше, затем они повернулись и еще раз осмотрели причал. Гарстанг смотрел на рыбачьи лодки с сомнением.

— Эти баркасы кажутся мне достаточно надежными, но ведь ты попросту собираешься украсть один из них, а этот грех особо тяжко карается Гильфигом.

— В чем же тут трудности? — сказал Кугель. — Я просто положу золотые монеты на причал, честно заплатив за баркас.

Гарстанг с сомнением покачал головой.

— А где ты собираешься взять припасы продовольствия и свежую воду?

— Добыв себе баркас, мы сначала отправимся вдоль берега, пока нам не удастся напасть на ручей и запастись продовольствием, и только потом поплывем на запад. — На это Гарстанг согласился, и два пилигрима принялись осматривать лодки, сравнивая одну с другой. В конце концов они остановились на крепком баркасе примерно двенадцати шагов в длину с крепкой мачтой и небольшой каютой.