Владимир Цыбизов - Тайна «Соленоида» (Иллюстрации А. Сафонова)

— Где Гарри? — спросил отец.

— Сейчас позову.

Вилли хотел пройти в дом, но в этот момент Гарри сам вышел на крыльцо и остановился рядом с братом. Рослые, широкоплечие, в зеленых ковбойках, охотничьих сапогах, они выглядели молодцами.

— Если бы я не увидал их сейчас вместе, — сказал Томпсон, посмотрев на братьев, — а повстречал порознь, готов биться об заклад, подумал бы, что у вас один сын.

Покидая факторию, Томпсон сказал ее хозяину:

— Недельки через две я снова буду в ваших местах. Постарайтесь припасти побольше мехов.

И еще раз окинул оценивающим взглядом братьев. у него возник замечательный план, который, как он надеялся, Моррил должен был одобрить…

Компания «Моррил и К°» занималась различными аферами и темными делами. Чтобы власти не придирались, ей приходилось для отвода глаз скупать и перепродавать пушнину, охотничьи ружья и припасы. Основным же полем деятельности Дэйва Моррила — главы компании — являлся спорт, точнее, не спорт, а спортсмены и спортивные клубы. С помощью долларов он заставлял видных спортсменов страны, тех, которых ему удавалось «купить», проигрывать или выигрывать матчи, и тем самым поднимал цены на спортсменов, которых ему удавалось «перепродавать» с огромными барышами.

А «купля и продажа» спортсменов в этой стране проходила очень просто. Здесь спортсмены могли выступать на состязаниях лишь от имени какого-либо спортивного общества или клуба. А чтобы вступить в члены клуба, нужно было внести определенный пай, взнос, который колебался в пределах от нескольких до многих сот тысяч долларов, в зависимости от имени спортсмена. Чем прославленнее был спортсмен, тем большую сумму требовали с него при вступлении в члены клуба.

Но где взять спортсмену такие огромные деньги? И обычно за них делали взносы или сами клубы, или частные лица, бизнесмены, но с тем условием, чтобы 75 процентов суммы завоеванных призов отчислялись в пользу клуба или этого «благодетеля».

Дело в том, что каждый клуб, выставляя от себя кандидата на межклубные состязания, вносил одновременно в общий фонд определенное количество долларов: пять, десять тысяч долларов, а то и по пятьдесят тысяч, в зависимости от общего количества участников и от качеств самого спортсмена. В случае победы своего представителя, клуб выигрывал тем больше, чем больше ставил на него. Поэтому каждому клубу интересно было заполучить к себе побольше спортсменов первого класса, «выкупить» их из других клубов. «Выкупить» потому, что существовало такое условие: если спортсмен на первом состязании оказывался побежденным, то весь вклад за него переходил в безвозмездную собственность клуба или частного лица, внесшего за него залог. Таким образом спортсмен оказывался в кабале, потому что заправилы клуба всегда подстраивали так, что новичок проигрывал в первом состязании. И он не мог уйти из клуба, не внеся за себя залога. Тот клуб, который переманивал его к себе, вносил этот залог, но спортсмену от этого не становилось легче, потому что хозяин менялся, а залог оставался висеть на шее.

Правда, залог не возрастал, потому что новый хозяин платил старому хозяину спортсмена «отступного» на свой страх и риск, рассчитывая заработать на новом приобретении такой куш, который с лихвой покроет все издержки на него и даст немалую прибыль.

Старый же хозяин соглашался «отпустить» спортсмена по различным причинам. Например, клуб сомневался, что спортсмен продержится долго в «форме» и «загонял» его за определенную сумму желающим. Конечно, при этом «товар» расхваливался вовсю. Чтобы «загнать» его подороже, шли на обман и подкуп: проводился матч, в котором заранее были распределены места, предмет будущего торга выходил «победителем», и простаки брали его в свой клуб. Такой «чемпион» назывался «дутым чемпионом». Ловкачи зарабатывали на них колоссальные суммы. Особенно отличался в этом деле Моррил. Он нажил на спекуляциях «дутыми чемпионами» миллионы долларов.

Но дураков на свете становится все меньше и меньше — это все замечают. Заметил это и Моррил. Заметил, потому что его агентам становилось все труднее и труднее «загонять» свой товар. Это свидетельствовало не только о том, что дураков становилось все меньше, но и о том, что морриловская фирма стала приобретать славу поставщика недоброкачественного «товара». Правда, Моррил вел все свои дела через множество подставных лиц, но все же в спортивных «деловых» кругах хорошо знали обо всех его проделках. Достаточно было какому-нибудь известному спортсмену попасть к нему в лапы и раза два-три загрести на соревнованиях солидные куши в его пользу, как об этом уже становилось известным противникам Моррила, и они принимали свои меры.

А меры были одни — не «покупать» у агентов Моррила и у клубов, которые находились под его влиянием, спортсменов, потому что эти «известные» мастера спорта могли оказаться «дутыми чемпионами».

Чтобы укрепить свою пошатнувшуюся репутацию честного дельца и пополнить стальные сейфы, Моррил предпринял несколько шагов. Прежде всего он почти полностью обновил сеть своих агентов и подставных лиц. Присмотревшись к своим новым подручным, он поручил наиболее ловким — среди них был и Томпсон подыскивать среди неизвестных спортсменов способных, ловких и сильных юношей и тренировать их, чтобы потом в подходящий момент выпустить на арену боев за первенство в различных видах состязаний. Конечно, Моррил понимал, что на такую «забаву» придется ухлопать немало деньжонок, но это не беда — все покроют будущие барыши. Да и сосунков можно будет загнать по солидной цене.

Вот почему Томпсон, увидав сыновей Строкера, поспешил доложить о них своему патрону, а заодно и выложить ему свой план, в надежде получить не только похвалу, но и кое-что посущественнее.

И он не ошибся. Моррил, выслушав Томпсона, потер от удовольствия руки, хихикнул и ласково сказал ему:

— Я не ошибся в вас, Томпсон, вы отличный парень. Действуйте. Пять процентов со всего предприятия ваши. Мы этих ослов из «Летящего доллара» пустим в трубу. Они давно сидят у меня в печенках, особенно этот Смайлс. Хотя нет, я передумал. Ваши будут десять процентов. Согласны? Но чтобы работать честно. Ясно?

— Понятно, сэр, — довольный, ответил Томпсон.

Получив благословение Моррила, Томпсон выехал из Небей-Крика. Через несколько дней он уже подъезжал к фактории Строкеров. Привязав коня к перилам крыльца, он поговорил для приличия со Строкером о пушнине, о положении дел на Дальнем Востоке, вместе с хозяином посетовал на тяжелые времена, а потом предложил ему прогуляться к Гусиному озеру, намекнув, что предстоит важный разговор.