Брайан Олдисс - Лето Гелликонии

Олдорандо, разумеется, тоже исследовали. Группа ученых занималась историей и развитием наиболее распространенных представителей населения страны.

Когда электронные глаза Аверна впервые взглянули на Олдорандо, в ту пору еще Эмбруддока, это место было известно только лишь своими горячими источниками да еще слиянием двух рек. Вокруг горячих источников среди бескрайней ледяной пустыни стояли несколько приземистых башен. Уже в ту пору, в годы первых авернских исследований, было отмечено, что место это расположено очень выгодно стратегически, и в будущем, когда климат наконец исправится, наверняка станет центром активного развития цивилизации.

В настоящее время Олдорандо стал городом гораздо более известным и популярным, чем кто-либо из членов шести семейств мог в ту далекую пору предположить. Подобно живому организму, город разрастался в благоприятное время года и как бы уменьшался во время холодов или невыносимой жары.

Однако, как считали на Аверне, история этого края только-только начиналась. Авернцы занимались регистрацией всех событий на поверхности планеты, они передавали накапливающийся поток сведений в сторону Земли, но информация, которую они передавали, должна была достигнуть Земли только лишь в 7877 году, то есть тогда, когда на Станции пройдет два полных больших цикла.

Ученые будут продолжать анализировать полученную информацию, будут пытаться предсказать развитие Гелликонии в веках, но ни один из обитателей Аверна, каким бы проницательным он ни был, не мог решить вопросы ближайшего будущего, над которыми так же безуспешно бился король ЯндолАнганол.

Король Сайрен Станд в первый раз после того, как была убита его старшая дочь, пребывал в наилучшем расположении духа. Он предвкушал событие, которое должно было произойти в полдень, и вместе с тем он снова и снова переживал восторг от унижения короля ЯндолАнганола. Король Станд, подкрепившись легким завтраком, состоящим из мяса дорзинской козы, созвал в дворцовом саду своих советников, чтобы еще раз, но уже перед ними, пережить сладость победы.

— Не скрою, что я и не рассчитывал на то, что мне удастся так легко одолеть короля ЯндолАнганола, — откровенно признался он своему совету. — При помощи угрозы смертной казни я хотел только лишь немного осадить его. И этот его сын, это волосатое грязное ничтожество, пришелся здесь как нельзя кстати. Король Анганол полагал, что ему позволено все. Но это оказалось не так.

Старший советник, выступив вперед, произнес благодарственную речь его величеству.

— Мы рады видеть, как вы, ваше величество, так умело смогли поставить на место этого монарха, который привечает на землях своего королевства фагоров и обращается там с ними… почти как с людьми. Мы здесь, в Олдорандо, знаем и знали всегда, что в действительности фагоры всегда были и останутся лишь грязными животными и ничем иным. У двурогих все повадки и ужимки животных. Пускай они говорят. Но попугаи и претты тоже говорят. Однако в отличие от попугаев и претт эти фагоры всегда были враждебно настроены к людям. И мы считаем, что эти отвратные и враждебные нам создания должны быть истреблены полностью: сначала устранены из рядов человеческого общества, а потом и вообще стерты с лица земли. По сию пору нам приходится терпеть присутствие в Парке Свистуна друзей короля Анганола. Сегодня днем мы должны будем доказать нашему доброму королю Сайрену Станду нашу преданность еще раз. Мы должны избавить наш город от этого зловонного стада, вместе с его гнусным гуртовщиком. Вышвырнуть их из города!

Со всех сторон послышались дружные аплодисменты.

Подобная лесть нравилась королю Олдорандо. Однако при этом он понимал, что Олдорандо необходим союз с Борлиеном. Но король Станд хотел играть в этом союзе главенствующую роль. Кроме того, он надеялся, что окажет серьезное влияние на нацию, которая с недавних пор начала сомневаться в монархе-союзнике, то есть на панновальцев. Этот вопрос должен был решиться в полдень. Таким образом, сегодня он намеревался бросить вызов монополии Це’Сарра на веру и военное первенство. Всего этого он собирался достигнуть путем серьезного улучшения господствующей и проводимой Панновалом философии, направленной против расы фагоров. Разговор с СарториИрврашем убедил короля Олдорандо в том, что открытие этого ученого поможет ему добиться желаемого результата.

С самим СарториИрврашем он заключил сделку. В обмен на небольшое выступление перед придворными и избранными церковниками Сайрен Станд обещал бывшему советнику помочь вытащить Оди Джесератабхар из сиборнельского посольства. Он также обещал Оди и СарториИрврашу предоставить безопасное жилье при дворце, где они смогли бы жить и работать. Обе стороны остались довольны друг другом.

Утренняя жара отняла силы у многих и полуденное представление решено было устроить во дворцовом саду, где били фонтаны, на листве блестела влага и где между деревьями были развешаны паланкины.

Когда придворные и представители Церкви собрались в саду, появился король Сайрен Станд, ведущий под руку королеву. Вслед за высочайшей четой шла принцесса-дочь. Король Олдорандо обвел присутствующих взглядом в поисках Яндол-Анганола. Милуя Тал увидела короля Орла первой и заторопилась через лужайку к нему. Король ЯндолАнганол стоял под деревом в компании своего оружейника и двух капитанов.

— А эти парни смелые ребята, — пробормотал Сайрен Станд. Сразу же после суда он приказал доставить Анганолу украшенное виньетками письмо с извинениями за ошибочное обвинение и заключение в темницу, что, по мнению хозяина дворца Олдорандо, имело оправдание по причине внешней вескости улик. О чем король Станд не знал, так это о том, что его жена, Базкаарнет-она, в тот же час отправила борлиенцу сходное письмо, в котором выразила свою боль и муку за все случившееся и, в частности, назвала своего мужа «палачом любви».

Когда король наконец удобно уселся на своем троне, прозвучал удар гонга и на поляне появился облаченный во все черное Криспан Морну. Отсутствующий Кимон Эурас, секретарь министерства, очевидно, был слишком утомлен утренними событиями.

Поднявшись на помост, возведенный в середине лужайки, Морну поклонился королю и королеве и заговорил голосом, о котором один из придворных остряков однажды заметил, что в голосе этом имеется столько же благозвучия, сколько можно найти любовного пыла в публично повешенном.

— Событие, которое должно случиться сегодня, достаточно редкое и необычное. Сегодня мы будем свидетелями открытия, совершенного силой мысли, и станем первыми, кто вкусит плоды труда исследования истории и естественной философии. В настоящее время мы, как одна из самых просвещенных наций, понимаем, в чем причина прерывистости истории нашего народа, да и многих других народов тоже. Причина здесь заключена в цикличности Великого Года, состоящего из 1825 малых лет, а отнюдь не в войнах или лености, как иногда заявляется. В течение Великого Года имеются два противоположных периода — глубокого леденящего холода и испепеляющей жары. Таково наказание, насылаемое Всемогущим на человечество за его грехи. Во время холодных лет развитие цивилизации, как правило, замирает, а иногда и откатывается назад. Но не буду утомлять вас своими речами.