Брайан Олдисс - Лето Гелликонии

— А ты вспыльчивая девушка. Это ничего: вспыльчивая, зато отходчивая. Берешь от жизни все, что подвернется? Прекрасно. Если я не ошибаюсь, в Матрассиле ты имела дело с некоторым человеком-ускутом, с которым познакомилась на почве своего обычного занятия? Правильно я говорю?

На лице девушки снова мелькнула дерзость, — сделав шаг назад, она хищно посмотрела на капитана, словно раздумывая, с какой стороны на него лучше броситься.

— О каком это моем обычном занятии вы говорите?

— О том, которому тебя научила мать, — за деньги ты даешь мужчинам попользоваться своей кууни. Видишь ли, дорогая, твоя мать — моя давнишняя и хорошая знакомая, и потому ты для меня все равно что раскрытая книга, так что не крути со мной — бесполезно. То, о чем я только что говорил, случилось довольно давно, поэтому я попрошу тебя напомнить мне имя этого ускута, получавшего от тебя запретные услады в обмен на звонкую монету.

Абаз отрицательно потрясла головой. В ее глазах заблестели слезы.

— Черт, а я-то думала, вы друг. Я не хочу об этом говорить! Этого человека все равно больше нет в Матрассиле, он вернулся на свою родину. Он запутался в делах и влип… Если хотите знать, из-за него и я подалась на юг. Моя мать никогда не умела держать язык за зубами. Когда-нибудь болтовня ей дорого обойдется.

— Ясно. Так, значит, твой источник доходов иссяк — или, точнее говоря, подался на север, только пятки засверкали… Все, что я хочу от тебя, это услышать его имя, — скажи мне его имя, и можешь быть свободна.

Закрыв лицо руками, Абаз прошептала в ладони:

— Ио Пашаратид.

На мгновение в конторе оттассольской компании повисла тишина.

— Ты взяла отличный темп, моя маленькая потаскушка. Я с трудом верю тому, что слышу от тебя. Посол Сиборнела, ни больше ни меньше! Ведь это ж надо? И не только в кууни тут дело, тут и ружья замешаны. Его жена-то хоть знает?

— А вы как думаете? — Тон Абаз снова был вызывающим.

Пожав плечами, капитан быстро проговорил:

— Что ж, хорошо. Спасибо, Абази. Теперь у меня есть на тебя управа. Точно так же, как и у тебя есть управа на меня. Ты знаешь про Биллиша. Но кроме тебя, никто о нем больше знать не должен. Держи рот на замке и никогда, нигде и ни при каких обстоятельствах не называй его имени, даже во сне. Ты получила свои деньги, и он должен покинуть Кампаннлат беспрепятственно.

Если я хоть когда-нибудь узнаю, что ты рассказала кому-то о Биллише, хотя бы намекнула о его существовании, я немедленно отправлю письмо в сиборнельское представительство в Оттассоле и у тебя начнутся неприятности. В такой религиозной стране, как Борлиен, связь с чужеземцем, а тем более сиборнельцем и послом, находится под строжайшим запретом и наказание нарушившей этот запрет наверняка будет крайне суровым. Тебя станут либо шантажировать, либо убьют. Стоит только властям узнать, что связывало тебя и Пашаратида, как о тебе можно будет забыть, — ты исчезнешь, и очень скоро. Ты поняла, что я имею в виду?

— Да, старый мерзавец, я все поняла! Я поняла.

— Очень хорошо. И повторяю: поменьше нервов. Послушай моего совета: никогда не раскрывай рот и не раздвигай ноги без дела. Сейчас ты пойдешь со мной — я хочу представить тебя одному своему другу, ученому. Ему в доме нужна служанка. Он человек обеспеченный и будет платить тебе хорошо и в срок. Ведь по природе своей я человек не злой, Абази. Просто я ненавижу, когда у кого-то в руках остается леска, привязанная к сидящему в моей спине крючку. Я хочу оказать тебе услугу, найти пристойную работу и пристроить тебя на новом месте — делаю я это не только ради твоих прекрасных глаз, но и ради твоей матери. Потому что если ты начнешь заниматься в Оттассоле тем же, чем занималась в Матрассиле, то знай, все это очень плохо закончится для тебя.

Капитан подождал от Абаз ответа, но та молчала, недоверчиво глядя на него.

— Если тебе удастся зарекомендовать себя в доме моего ученого друга с хорошей стороны, ты сможешь забыть о том, что когда-то зарабатывала на жизнь лежа на спине. Ты сможешь найти себе хорошего мужа — ты красива и совсем не глупа. То, что я тебе предлагаю, это шанс, который не стоит упускать.

— А тем временем твой друг будет присматривать за мной — я правильно поняла?

Глядя на Абаз, ледяной капитан выпятил вперед губы, издал поцелуйный звук и ухмыльнулся.

— Он недавно женился и можешь не беспокоиться, он не станет к тебе приставать. Утри нос. Мы пойдем и повидаемся с ним прямо, сейчас.

Остановившись за городскими воротами у начала подземной улицы, капитан свистнул рикшу. Коляска немедленно появилась, ею управляли пара ветеранов Западной Войны, имеющих на двоих две с половиной руки, три ноги и примерно такое же количество глаз. Пропустив вперед Абаз, капитан забрался в коляску следом за девушкой.

Скрипя колесами, коляска прокатила их по подземным улицам Оттассола до самой Больничной Площади, освещенной лучами полуденного солнца, проникающими под землю сквозь прорезанное в своде квадратное отверстие. Несколько ступенек вели к двери с вывеской. Капитан и его молодая спутница выбрались из повозки, ветераны получили свою монетку, и капитан дернул ручку дверного колокольчика.

Хотя для человека с профессией астролога и не должно быть неожиданностей, тем не менее Бардол КараБансити не мог скрыть изумления, увидев перед собой Мунтраса и его молодую спутницу.

За кувшином вина, поданным гостям любимой женой КараБансити, хозяин дома с удовольствием дал согласие принять АбазВасидол на испытательный срок в качестве служанки.

— Не хочу сказать, что тебе придется таскать из моей мастерской туши разделанных хоксни, Абаз, для этого у меня есть фагоры, но разнообразную работу я тебе обещаю. Можешь приступать прямо сейчас, только проводим твоего радетеля. Впечатление ты производишь положительное.

Судя по выражению лица жены анатома и астролога, новая работница нравилась ей не так сильно, как мужу, но она промолчала, не посмев возразить хозяину дома.

— Коль скоро все так быстро и хорошо устроилось, то я с вашего позволения откланяюсь, — проговорил, поднимаясь, ледяной капитан. — Примите мои наилучшие пожелания.

КараБансити поднялся тоже, и на этот раз удивление на его лице читалось особенно ясно. В течение многих лет так сложилось, что, доставляя анатому партию свежего льда — которого в хозяйстве и анатомической мастерской КараБансити уходило немало, — капитан каждый раз пользовался случаем побаловать себя долгой и полезной беседой со знающим человеком. Сейчас же Криллио Мунтрас, явно куда-то торопился, что выходило за рамки обычного и несомненно означало что-то из ряда вон выходящее.

— В благодарность за такую хорошую служанку я хочу лично отвезти вас обратно на ваш корабль, капитан Мунтрас, — сказал он. — Нет-нет, я настаиваю.