Яна Завацкая - Холодная зона

— С врачицей, — уточнила она. Рей махнул рукой. Провел по наручному комму пальцем, в воздухе возникла проекция — голофигура в рамке. Девушка была симпатичная, в веснушках, с копной буйных рыжих волос.

— Ника. Она мне помогала, ну и… живем в одной комнате, короче, уже три месяца. Хотел ее с собой взять, но у нее сейчас симпозиум на Таймыре.

— Словом, жизнь у тебя кипит ключом! — Ли весело улыбалась. Повернулась к Мо, — ну а ты как?

— Я… ну ты знаешь же.

В проверочном лагере Мо и Рей задержались на несколько месяцев — гораздо дольше, чем Ли. Ли, собственно, сразу увезли в Ленинград и проверяли уже там, одновременно с рапортами начальству о том, что ей удалось разведать. А вот Мо и Рею пришлось пострадать — допросы, глубинное сканирование на ментоскопе. Но наконец, Мо выпустили. Ей предложили на выбор места в нескольких школах-коммунах, ведь у нее не было даже школьного образования. Да ей и было всего шестнадцать лет. Мо выбрала единственное место в России — в Пензе, так как в России жила Ли, единственный знакомый ей человек во всей СТК. Правда, с Ли они с тех пор почти не виделись.

Некогда было! В школе-коммуне у Мо сразу появилась целая толпа близких и родных подруг и друзей. Через три года она получила школьный аттестат и ушла служить. Теперь, после армии, поступила в военное училище на отделение салверологии.

— Я знаю, но мне интересно — как там у тебя с семьей? Ты ведь все пыталась с ними связаться. Мы как-то не говорили об этом.

— Мне ответили из миссии, — сказала Мо, — разве я не говорила об этом?

Ли покачала головой. Мо вздохнула.

— Мать умерла. Но брат и сестра живы, живут все там же. Но как их забрать, я пока не представляю! Я вообще не понимаю теперь, почему они не бегут в Грецию ту же?

— Там же лазерная завеса, там сложнее, — предположила Ли, — мы-то, когда бежали, знали график отключений. Кирос знал.

— Ну и потом, у нас рассказывают все время, что в СТК — какой-то ад.

— Точно, — засмеялся Рей, — Холодная Зона! Когда я впервые увидел карту современного мира, мне объяснили, что в Холодной Зоне вообще не осталось людей… потом оказалось, что там есть какие-то террористы и концлагеря. Потом — что даже есть тоталитарные государства. Если бы я знал правду! Да что там — если бы мы все знали правду!

— Многие в Федерации может и не захотели бы сюда, — пожала плечами Мо, — те, кто что-то зарабатывает. Или думает, что со временем заработает больше. Там же свобода, индивидуализм, покупай, что хочешь. Все надеются разбогатеть. Мечтают. Так всю жизнь промечтают, и умирают базис-гражданами — зато с надеждой.

Дверь вагончика раскрылась, и приятный голос сообщил о прибытии в Озерки.

Здесь осталось совсем мало старых зданий, построенных при Первом Союзе и после него — и все они были отремонтированы и сверкали разноцветными фасадами. Большая часть высотных домов была снесена ударными волнами от недалеких взрывов — зараженная зона располагалась не так уж далеко отсюда. Теперь все спальные районы бывшего Петербурга были полностью перестроены — или находились в процессе перестройки.

Они миновали зеркальную стену районного Дворца Культуры, Ли глянула на себя и удовлетворилась собственным видом — подтянутая, стройная молодая женщина в военной форме со значком КБР, на работу полагалось являться в форме; уже слишком отросшие светлые волосы, молодое, симпатичное лицо с большими серыми глазами. Мо рядом с ней смотрелась контрастом — совершенно черные волосы, черная кожа, и тоже военная форма. Рей опять рассказывал о диагностических машинах и размахивал при этом руками.

После того, как доклад Ли был принят и проверен, ее направили на реабилитацию — после наложения искусственной личности реабилитацию проходили особенно долго. Потом был орден Ленина, принятый из рук самой Марии Долорес Агилар, одной из членов Главного Ведущего Коллектива всей мировой СТК. Одной из трех в настоящее время главных людей на планете. А к этому ордену прилагалась и внеочередная квартира в городе по собственному выбору. Ли с удовольствием выбрала бы Кузин, но работать в ближайшее время ей предстояло в Ленинграде.

Ей дали непривычно просторную трехкомнатную квартиру в новостройке в Озерках. Само здание представляло из себя целый микрорайон — по краям вздымались жилые башни, соединенные висячими переходами, в центре — шар, где располагались общественные помещения, в цокольных постройках — веселых пестрых домиках — ютились распределители, детский сад, начальная школа, поликлиника, общественные прачечные и кухни, и прочие необходимые учреждения. Ли вместе с гостями вошла в шар цокольного этажа, составленный из множества прозрачных блестящих граней, Мо восхищенно ахнула — в холле бил высокий цветной фонтан, окруженный зимним садом, рядом на детской площадке играли ребятишки, лазая по сложной веревочной конструкции и ныряя в искусственные пещеры. В центре холла — лифтовый ствол. Бесшумно и мягко один из лифтов поднял их на восьмой этаж, где жила Ли. От лифтовой шахты на восемь кабин лучами разбегались недлинные коридоры, за ними виднелись полупрозрачные двери квартир. Дверь распахнулась, едва Ли приблизилась к ней. Из квартиры вылетела белая пушистая собачонка.

— Тим, назад! — закричала женщина с густыми каштановыми волосами. Шпиц послушно побежал к ней. Из-за угла застенчиво выглядывал черноволосый мальчик лет четырех.

— Не пугайтесь, — сказала Ли гостям, — у меня тут целое общежитие! Понаехали, как будто Ленинград резиновый!

— Сколько можно тебя ждать, Лийка! — воскликнула хозяйка шпица, — мы уже голодные, как звери!

— Так ели бы! Не пугайтесь, это вот Мо и Рей, я их привезла из ФТА, у них внутри сплошь гнусные пережитки капитализма, но они постараются вести себя прилично!

— Ну спасибо, Ли! — буркнула Мо, входя в прихожую. Квартира в новом доме впечатляла — высокий потолок, просторная залитая белым светом прихожая с множеством зеркал, пять дверей — в комнаты, кухню и коридорчик с туалетными комнатами. Вошли в гостиную —необъятную пятиугольную почему-то комнату, с голографической стеной, словно обрывающейся в простор синих Уральских гор; с распахнутой дверью на широкий балкон, с темно-зеркальным покрытием пола, продуманно-небрежно разбросанной мебелью в синих тонах. В центре располагался богато накрытый стол. Темноволосая женщина восточного вида обняла Ли.

— Ну наконец-то! Это перед праздником у вас такая ударная вахта?

— Да ладно, сама-то и в праздники работаешь! — ответила Ли.

— Да уж, даже этот отпуск едва не сорвался, — согласилась Гуля.