Игорь Чичилин - Орган времени

– Да, – кивнул я, – конечно. Но с другой стороны, нельзя же молчать. Как нам все-таки заявить об этом? Если бы вы были на нашем месте, что бы вы сделали?

– Честно?

– Да.

– Не знаю, – ответил он. И искренность, с которой он сказал это, и отставленные в сторону апломб и высокомерие лучше всяких слов говорили, что он действительно не знает как быть, возможно и желая помочь нам, но ничего не может поделать.

Я опустил взгляд, понимая, что говорить больше не о чем. Все было ясно.

– Что ж, – произнес я, – спасибо. До свидания.

– До свидания, – так же благожелательно, как и перед этим, отозвался он.

Я кивнул, открыл дверь, и мы с Сергеем Степановичем вышли из кабинета.

Сергей Степанович смотрел перед собой невидящим взглядом и, похоже, совершенно не воспринимал окружающего. Я взял папку из его рук.

– Пойдемте, – сказал я. И, придерживая его за локоть, повел по коридору.

Еще когда ходил здесь в ожидании, я обнаружил, что чуть дальше за поворотом есть небольшой холл с окном – туда-то я и повел Сергея Степановича. Мы подошли к окну, он встал перед стеклом, все так же глядя перед собой. Я присел на подоконник рядом, достал сигареты и предложил ему.

– Нет, – помотал головой Сергей Степанович, – спасибо.

Я пожал плечами и закурил. Мы молчали. Я чувствовал, что не имеет смысла говорить что-либо – слова лишние, да он и не услышит их. Просто ему нужно время, чтобы успокоиться и прийти в себя. Я не торопил его, просто молча курил рядом. Потом, когда сигарета кончилась и я выбросил ее, по коридору быстрыми шагами прошел профессор Олег Борисович. Он заметил нас и остановился. Сергей Степанович стоял спиной к коридору и не видел его.

– Ну что у вас? – мягко сказал Олег Борисович и подошел ближе.

Я не стал ничего отвечать – все и так было видно даже по спине Сергея Степановича. Профессор подошел и положил руку ему на плечо.

– Сергей, – сказал он, – ну что ты? Я ведь все честно тебе ответил, ты же понимаешь. Ну, не мог же я сказать, что правильно, если там неправильно. Ты ведь для этого мне показывал, чтобы я посмотрел и нашел ошибки. Ну, ничего, исправишь еще. Все будет.

– Олег Борисович! – донеслось из конца коридора.

– Иду! – крикнул туда профессор.

– Мне идти надо, – сказал он Сергею Степановичу. – Ты звони. Придумаем что-нибудь. Звони, ладно?

– Да, – выдавил из себя Сергей Степанович.

– Ну вот и хорошо, – улыбнулся Олег Борисович, потом кивнул мне и убежал по своим профессорским делам.

Мы остались стоять у окна. Было тихо, почти никто не проходил мимо. Я молча ждал, не трогая Сергея Степановича.

– А я-то с исправлениями, – горько усмехнувшись, вдруг сказал он.

Я молчал.

– Ладно, – еще через какое-то время проговорил он, – пойдемте, – и отвернулся от окна.

Мы пошли к выходу.

– Самое смешное, – сказал мне Сергей Степанович, – что он действительно прав.

– Самое смешное, что он действительно прав, – сказал Сергей Степанович, когда мы сидели у меня дома.

Выйдя из института, я поймал такси и повез Сергея Степановича к себе домой. Я не мог отпустить его в таком состоянии. Он не возражал, и через полчаса мы приехали ко мне. Леночка уже была дома и сейчас делала чай на кухне, мы сидели в комнате.

– Выпить не хотите? – спросил я Сергея Степановича.

– Нет, – покачал он головой.

– А то там есть, еще с дня рождения осталось.

– Нет, – повторил он, – спасибо.

– В чем же там все-таки дело? – спросил я, видя, что он уже более или менее успокоился и теперь в состоянии вести беседу.

– А, – махнул рукой Сергей Степанович, – какая теперь разница?

– Как какая? – удивился я. – Ведь я живой и здоровый, и устройство работает. Вы-то хоть не сомневаетесь в этом? Или тоже считаете, что я все придумываю?

– Нет, – ответил он, – не считаю. Но там у меня действительно ошибка, и действительно самая элементарная. Просто Олег Борисович все время со студентами работает и поэтому обращает внимание на такие простые вещи. А я…

– Но все равно. Я-то живой, значит, все правильно.

– Да неправильно, – поучал меня Сергей Степанович. – Это основа. Ну, как законы Ньютона в физике. Только здесь это не так заметно, вот я и проглядел.

– Хорошо, – сказал я. – Тогда вам придется согласиться, что сейчас вы разговариваете не с живым человеком, а с моим привидением.

Он грустно улыбнулся.

– Конечно, нет, – сказал он.

– Именно, – подхватил я. – Так что получается, либо у вас нет ошибки, либо не верны эти основы – одно из двух.

– Основы верны, – сказал Сергей Степанович, – и ошибка есть.

– Тогда я призрак.

– И вы не призрак.

– Нет, – сказал я.

– Да, – сказал он.

Мы молчали, чувствуя, что зашли в тупик.

Потом к нам в тупик пришла Леночка и принесла чай.

– Что там у вас? – спросила она. – Я так поняла, что-то не так – рассказали бы.

– Подожди, – ответил я ей, – мы сами еще не разобрались.

– Но хоть что он сказал?

– Да-а… – произнес я.

– Сказал, что все неправильно, – рубанул Сергей Степанович.

– Прямо все? – уточнила Леночка.

– Да, – сказал он.

– Сергей Степанович преувеличивает, – вмешался я. – Не все, конечно, а так, некоторые детали.

– И как же теперь? – продолжала интересоваться Леночка.

– Не знаю, – ответил я. – Вот думаем.

– Но дело хоть поправимое?

– Конечно. Все ведь работает. Просто нужно переписать заново, подвести теоретическую основу.

– А-а, – с пониманием произнесла Леночка и пошла на кухню за сахаром.

– Зачем вы ее обманули? – спросил меня Сергей Степанович.

– В чем же я ее обманул? В том, что все работает, или в том, что нужно переписать заново?

– В том, что подвести теоретическую основу, – буркнул Сергей Степанович.

– Вы считаете, что ее нужно… отвести?

– Наверно, – все так же мрачно отозвался он. – И сделаться каким-нибудь колдуном или экстрасенсом. Тогда уж точно меня никто не будет слушать.

– Зато народ к вам потянется. Обзаведетесь собственной колдовской клиникой, откроете практику.

Я наблюдал, как его глаза расширялись и постепенно стали почти правильной круглой формы.

– Что? – даже испугался я. – Что я такого сказал? Я ведь просто пошутил.

– Вот, – завороженно произнес он. – Это то, что мне надо.

– Колдовство?

Леночка вернулась с сахаром. Сергей Степанович не заметил ее прихода, как, похоже, и моего последнего замечания.

– Собственная клиника, лаборатория, – проговорил он. – Я там смогу провести любые исследования, пригласить нужных людей, собрать необходимое оборудование.

– Хм, – покачал я головой. – Представляете, сколько все это стоит? Вам в вашей больнице столько и за двести лет не заработать.

– Да, – обмяк он и произнес с грустью: – Представляю.