Игорь Чичилин - Орган времени

Наконец наступило нужное время. Мы поднялись по ступенькам и зашли в институт. Студенты и студентки. Я вдруг почувствовал себя ужасно старым среди них. Как давно все было! Как давно я был таким же, одним из них! Сергей Степанович, похоже, не замечал никого вокруг. Мы прошли по коридорам и лестницам и потом остановились перед дверью в кабинет.

– Так, – сказал мне Сергей Степанович, – вы пока подождите здесь. Сначала я поговорю с ним, а потом вызову вас. Хорошо?

Опять ждать? Не очень-то мне понравилось это. Впрочем, что еще оставалось?

– Хорошо, – вздохнул я. – Идите, конечно. Я подожду.

– Угу, – он кивнул, потом повернулся к двери. – Ну, я пошел, – сказал Сергей Степанович и постучался.

– Да-да, – донеслось из кабинета.

Сергей Степанович приоткрыл дверь и заглянул внутрь.

– Олег Борисович, это я, – сказал он.

– А-а, – услышал я, – заходи, заходи.

И он зашел.

«Собственно, как давно? – размышлял я, расхаживая по коридору. – Совсем недавно я был во времени в свои студенческие годы». Но тот я был привычен к студенческой обстановке и не замечал новизны… или старины. Да, тогда все было не так, и я был другим. Хотя мне ли сожалеть об ушедших годах? Они все передо мной, я могу выбрать любой из них и быть там, когда захочу. Хоть сейчас. Нет, сейчас, пожалуй, не стоит. Это не сократит ожидание, ведь здесь пройдет всего мгновение, да и вообще, как-то не хочется в такой достаточно важный момент. Ничего, я подожду, ничего.

Интересно, о чем они говорят сейчас? Впрочем, несложно догадаться о чем, но что именно? Наверно, этот профессор восторгается, хвалит Сергея Степановича. Может, даже завидует и думает, как бы прикарманить себе его работу. Нет уж, этого мы ему не позволим. Впрочем, может, он и хороший. Бог даст, поможет Сергею Степановичу, выведет его в люди. Мне, наверно, тоже достанется. Ох, не очень-то я люблю быть в центре внимания, когда все смотрят на меня как на что-то невиданное. Но, пожалуй, придется – что ж поделать? Ладно, пусть это будет компенсацией. А то слишком уж мне все легко и просто. Н-да…

Так я размышлял, расхаживая по коридору рядом с дверью в кабинет, где сидели Сергей Степанович и его профессор. Это продолжалось довольно долго. Я ждал. И, в конце концов, дверь вдруг открылась, как ни странно, неожиданно для меня, хотя я уже изнывал от ожидания. Сергей Степанович высунул голову в коридор.

– Заходите, – сказал он и опять скрылся внутри.

Что-то не понравилось мне в его взгляде и в том, как он сказал это. Как-то не чувствовалось, что лавровый венок озаряет его.

Я открыл дверь пошире и вошел. Сергей Степанович сидел боком ко мне на стуле перед столом напротив двери.

– Вот, – сказал он, обращаясь к человеку, сидящему за столом, – это тот, о ком я вам говорил, о котором у меня там написано.

– Та-ак, – исполненный важности и солидности ответ тоном: «Ну-ну, посмотрим».

– Здравствуйте, – сказал я туда, вдруг почувствовав себя двоечником, пришедшим пересдавать экзамен.

За спиной сидящего за столом было окно, и свет из окна не давал мне сразу разглядеть его. Но, судя по тому, как он держался, это был типичный профессор, написавший не один десяток трудов и перемоловший не одну сотню студентов. Он был спокоен и уверен в себе. Пожалуй, это могло обернуться довольно мощной поддержкой для Сергея Степановича. Но с другой стороны… Такой проглотит и не заметит.

– Здравствуйте, – профессорским тоном ответил он и сразу перешел к делу. – Молодой человек, вот тут Сергей… м-м-м… Сергей Степанович утверждает, что вы путешествуете по времени.

Он чуть усмехнулся, или мне это только показалось?

– Да, – спокойно ответил я, глядя на него.

– И как же вы это делаете? – все-таки усмешка была в его голосе.

– Я же вам говорил… – опередив меня, начал отвечать Сергей Степанович, но профессор прервал его.

– Подождите, – начальственным тоном повелел он Сергею Степановичу, – вас я уже выслушал, теперь давайте послушаем его.

Похоже, не я один тут пришел пересдавать двойку. Сергей Степанович униженно замолчал.

– Ну-у, – протянул я. – Мне сложно объяснить это. Сергей Степанович лучше знает, я не так хорошо разбираюсь в работе его устройства.

– Меня интересует не устройство, – свысока пояснил профессор. – Я спрашиваю, как вы это делаете?

– Ну как, – я вдруг понял, что мне довольно непросто объяснить это. Как же я это делаю? – Ну, мне нужно сосредоточиться и… Раньше это было сложнее, теперь получается проще…

– Раньше – это когда? – чуть насмешливо уточнил он.

– В самом начале, – ответил я, – после операции. Сначала вообще ничего не получалось, потом это стало происходить случайно, а теперь я уже, в общем, свободно могу делать это.

– Угу, – с легкой усмешкой ответил профессор. – Понятно.

Он был лысоват, но это даже придавало ему солидности, указывая на годы и умудренность опытом. Пожалуй, нельзя было сказать, что он толстый или грузный, ну, может, чуть-чуть, но, скорее, плотный, что делало его опять же солидным и очень важным. Я продолжал стоять перед ним.

– Понятно, – еще раз, но уже без усмешки и как бы завершая разговор, произнес он. Потом опустил голову и, перестав замечать нас, обратил свое внимание к бумагам, лежащим на столе.

– Олег Борисович, – подал голос Сергей Степанович, – но ведь это же работает. Вот человек, который не умер от операции, и теперь устройство достаточно надежно функционирует в нем. Со здоровьем у него тоже все в порядке, я периодически проверяю его и пока…

– Сергей, – оторвавшись от своих важных дел, произнес Олег Борисович, – мы ведь уже все обсудили. Я тебе просто и четко показал, что твое устройство не может работать и человек не может жить с ним в голове, разве что в коме, да и то не больше, чем несколько недель. Ты же согласился со мной. Что еще нужно? Тут все предельно ясно. Твоя самая грубая ошибка в том, что ты не учел расположения нервных центров и химический состав крови. Я понимаю, за всем не уследишь, это слишком элементарные вещи и ты просто забыл о них, уделяя внимание более сложным деталям – это типичная ошибка. Но ничего сложное не будет работать, если не верна сама основа.

– Но как же… – обрывая ногти, цеплялся за край пропасти Сергей Степанович. – Но ведь все работает. И вот человек, живой и здоровый.

– Я вижу, – снова насмешливым тоном, бросив на меня короткий высокомерный взгляд, проговорил профессор. – Но кто поверит, что ему сделана такая операция и что он действительно, как ты утверждаешь, путешествует по времени? И кстати, сам-то ты откуда это знаешь?

Сергей Степанович молчал с отчаянием во взгляде.

– Вот видишь, – назидательно нежным голосом произнес Олег Борисович. – А ты говоришь…

– Послушайте, – понимая, чем все кончается, сказал я ему, – но ведь это правда.