Филип Фармер - Легенды Мира Реки. Тайны Мира Реки: Рассказы

— С тех пор, — продолжал он после долгого гробового молчания, во время которого писатели терпеливо ждали, — я везде искал мою любимую. Ее поиски стали моей целью в здешнем мире. Воссоединиться духовно и телесно, ибо эта бренная оболочка не будет исцелена, пока ее нет со мной. — После того, как он снова подкрепился элем, он коротко описал свои странствия, весьма красочные, но тронутые душевной меланхолией, в поисках своей милой кузины, на которой он женился, когда ей было тринадцать, и которая при жизни вдохновляла его на великие творения. Когда, наконец, его свистящие слова растворились в безмолвии, никто из взволнованных писателей опять долго не нарушал тишины.

Эту атмосферу прогнало рявканье Боба Говарда.

— Печальные дела, мистер По. И я вас хорошо понимаю.

— По щекам этого здоровяка бежали слезы. — Первое, что я стал делать — это искать Мо. И нашел, но не сразу. У нее здесь теперь дом, и я знаю, куда податься, чтобы ее навестить… Но, знаете ли, мистер По, теперь, когда у меня здесь дружки и это издательство… Ну, я не так уж много теперь думаю о Мо…

— Во-первых, это Боб, а во-вторых, мы постоянно заваливаем тебя работой! — фыркнул Фауст.

Верзила смутился.

— Черт возьми! Я даже завел парочку постоянных подружек! Признаться, куда ни кинь взгляд, а это место куда лучше, чем даже Техас.

По вздохнул.

— Я тоскую только по жене. Моя душа, моя жена. Я поработаю здесь некоторое время, да, и я ценю это место как убежище. Однако, все вы должны знать, что моя конечная цель не оно, а объятия моей милой.

Фаусту это показалось крайне забавным, и он начал рассказывать обо всех, кого встречал, и кто был счастлив, что избавился от своей земной супруги. Однако, как если бы окончание рассказа было для По сигналом, что узы сознания можно расслабить и дальше, он обнаружил, что его раскисший мозг уносится прочь, словно воздушный шар — а затем — хлоп! — и все пропало.

Ему снились бредовые сны.

Он видел величественные дворцы на диковинных планетах, меченосцев и воителей с четырьмя руками, и экипажи, летавшие по воздуху. Там были яркие цвета и красочные слова, прекрасные дерзкие герои и нежные полуодетые девы. Его сны были наводнены всеми красками фантазии, бегства от жизни и восторга, и он изумлялся, ибо каким-то образом знал, что он — патриарх, создавший эти миры…

— Мистер По!

Он осознал, что кто-то трясет его.

— Мистер По, вам пора бы проснуться и принять немного воды и пищи, а затем мы уложим вас в постель!

По открыл затуманенные глаза.

Боб Говард нависал над ним, точно обеспокоенный медведь.

— Прочь из моих грез, жалкий подражатель! — прорычал Эдгар. Его непротрезвевший взгляд устремился на человека по фамилии Лавкрафт, и вновь взыграла желчь. — Вернись к своим скверным стихам и оставь меня в покое. О, Смерть, Смерть, Смерть — или уже и в Смерти нет мира? — Он вскочил. — Джентльмены, послушайте! Ибо я возвещаю, — завопил он по-пьяному на пределе дыхания. — Смерть это ложь. Самая грязная и гнусная ложь!

В углу возникло оживление, и внезапно человек по фамилии Дент, тот, у которого где-то странствовал доктор, вышел вперед.

— Гм… Этого-то я и боялся. Вы двое знаете историю этого чудилы. Почему вы дали ему столько пойла и жвачки?

— Потому что я великий и прославленный Эдгар Аллан По! — возопил Эдгар. — Прибавьте к По слог Эт, и готово определение для моего сердца и души.

Лавкрафт передернул плечами.

— Один разгульный денек нам, разумеется, не повредит…

Говард покачал головой, явно и сам не в лучшей форме.

— Бедняге, кажется, чертовски нужно опохмелиться.

— Джинни? Принеси нам, пожалуйста, немного еды и кофе. Может, нам удастся протрезвить великого человека, прежде чем мы уложим его в постель. А утром он скажет нам спасибо.

По встал и неистово замахал на него руками.

— Скотина! Я чувствую твой сарказм… Как ты смеешь издеваться над болью, которая проникла в мою жизнь в незапамятные времена. Как ты смеешь…

И больше он ничего не сказал. Ибо из туманного угара видений выплыл образ, который, разумеется, был призраком, и все же казался столь же вещественным, как эти заурядные и грубые писаки, которые его окружали.

Она была невелика ростом, с темно-русыми волосами и очаровательными глазами цвета фиалки. И все-таки, она была не такая бледная, как когда-то… Казалось, она пышет здоровьем и полна жизни.

— Привет, Эдди, — сказала Вирджиния Клемм По, уперев руки в бедра. — Я вижу, ты не сильно изменился.

Это зрелище подействовало, точно холодный душ. По вышел из своих грез наяву, протрезвел и ошалел. Его глаза не могли ошибаться, и женщина перед ним, безусловно, не была бредовым видением.

— Сисси? Моя милая! — поразился он. — Может ли такое быть… Это ты… Значит, мои поиски окончены?

— Может, тебе лучше выпить чего-нибудь, не содержащего алкоголя, Эдди? А затем поговорим. Согласен?

— Родная моя… Дай мне тебя обнять. О, ты не знаешь, как истосковалась по тебе моя душа… — Он нетвердыми шагами двинулся к ней.

— Эдди, не нужно таких мелодрам. Мы должны поговорить, как двое взрослых, но лишь когда ты проспишься. — И отошла под защиту крепко обнявшего ее Лестера Дента.

По смотрел, не веря своим глазам, потрясенный до предела. То, как этот неуклюжий варвар держит Сисси. То, как этот боров на нее пялится. Их отношения были слишком понятны. Эдгар пытался что-то сказать и закашлялся, лишь в итоге геркулесовых усилий из его губ прозвучало нечто членораздельное.

— Здесь подлинный Аид, а ты — демон, который меня терзает! — Ярость нахлынула волной, и, прежде чем он сообразил, что делает, он бросился на писателя. Дент увернулся, отодвинув Вирджинию подальше от опасного места, а затем, шагнув вперед, нанес Эдгару основательный удар в щеку. Эдгар опрокинулся через стол и стукнулся об пол позади стола, обрызгавшись пролитым элем. Боль только раззадорила его. Он, пошатываясь, встал, мокрый и грязный. Он не мог вынести столь ужасного зрелища. Тут он приметил большую емкость, полную эля. Поднес ее к губам и стал пить, еще и еще: Никто не остановил его. Он пил, чтобы заглушить сердечную боль, забыть о страданиях, и осушил бы все до конца, но тут чья-то рука потянула его за рубашку.

— Эдгар, Эдгар, пожалуйста, побереги себя.

Он поглядел сквозь туман, рядом стояла Сисси и умоляюще смотрела на него. Он протянул руки, и она отступила, легко увернувшись от Эдгара. Дент опять оттеснил ее и угрожающе встал между ними.

— Я чуток удивлен, но, похоже, здесь слишком большое совпадение, — заметил Дент. — Опять же, в мире, где случалась тьма всякого такого рода, чего я видел, полагаю, все это — сущие пустяки. Послушай, Эдди, мы с Джинни счастливы. Нельзя цепляться за то, что случилось, кто знает, сколько лет назад.