Дмитрий Романов - Нф-100: Великое переселение

И Димитри пошатнулся, прикрыв нос руками.

- Что за запах! Проклятущий Юпитер..., - выдохнул он.

Спазм проснулся в груди, начав перебираться к желудку. Его замутило, и он еле удержался не стошнить. Воздух наполнился железной влажной гнилью. А следом порыв ветра принёс странный звук -- как будто плакал вдалеке огромный младенец. Но точно установить природу звука не получалось, он дробился на подвывание, карканье или даже бурление котла.

- Это, - ответил чуть погодя Мак-Мин, преодолевая приступ тошноты, - места захоронений Лингу-лам.

- Захоронений чего? - наморщился Димитри.

- Лингу-лам -- старейший подземный город. Его заложили ещё тогда, когда на поверхности не было ничего, кроме мха и молний с небес. По преданиям, сами первоотцы основали Лингу-лам. Сейчас город в запустении. Жители много веков назад покинули его, и только пара деревенек ютятся близ форпоста.

- Судя по запаху, - заметил Димитри, - не скажешь, что прошло несколко веков... как позавчерашняя выгребная яма. Уф... Невозможно...

- Тут дело в другом, - начав оглядываться по сторонам, ответил ещё тише Мак-Мин, - из Лингу-лам до наших краёв доходят слухи и предания о том, что эти захоронения облюбовали заклинатели камней Дро.

- Что это значит? Неужели в этом есть смысл? - Димитри недоверчиво покосился на Мак-Мина. - Суеверия...

- Птица мун знает смысл в своих высотах, червь -- в своих. Когда ты, чужеземец, спрашиваешь меня о смысле наших легенд, не спрашивает ли червь пещер птицу мун о пиках её гор?

- Эй, полегче со сравнениями, - кинул Димитри.

- Я просто говорю то, что слышал. Проклятые эти земли или нет -- это ли нас интересует? И не следует ли поскорее пронести здесь свои ноги?

Они прошли под узким сводом в обрамлении замшелой арки, и ступили на хрустящую почву долины. Пар стелился под ногами, похрустывала измельчённая галька. Видимо, раньше тут пролегало русло реки. От известняковых пластов поднималась меловая пыль. Иногда тут и там мерещилась кость или череп, торчащие из груд белого камня, но оказывались лишь иллюзией.

- Как в Ваджаре хоронят умерших? - осведомился Димитри.

- Странные вопросы ты задаёшь. А как хороните вы?

- Раньше зарывали в почву, в специально смастерённых для этого... футлярах. Гроб -- называется. Ну у некоторых практиковалось кремирование, то есть сожжение тела на костре. Всё зависит от традиций... Зависело. Теперь, когда большая часть людей расселилась по всей системе, на орбитальных поселениях, спутниках, станциях, просто отправляют в герметичных капсулах в открытый космос. Там теперь целые пояса кладбищ. Скоро вокруг планет появятся новые кольца, как у Сатурна, из мертвецов. Утилизация -- вот тебе и весь ритуал...

В голосе Димитри явственно просквозили нотки сожаления. Он говорил всё тише, и, чуть помолчав, добавил:

- Ты наверняка ничего не понял. Кому я...

- А чего тут понимать? Есть мертвец -- нужно от него избавиться. Тут истина одна для всех. Какая разница, откуда ты, чьих кровей, король или нищий -- участь одна у всех, и поваляешься, и запашок пойдёт...

Димитри посмотрел на атра уже иным взглядом. Его спутник говорил слова, достойные даже не представителя развитой цивилизации, а общества, стоящего выше их, общества, видящего корень и основу, без всяческой помпезной мишуры освоения космического полотна, технократического марша по вселенной. Димитри, находясь здесь, словно, находился в постоянном состоянии столкновения с драмой потери. Он всё яснее осознавал, чего были лишены люди его эпохи -- все, кого он знал, с кем общался, кого слушал, все учителя и авторитеты. Во всех этих людях были мертвы корни традиций. Вот чего ему так недоставало в юности, вот почему щемило сердце, когда он читал о былых временах, древнюю литературу: в школе - про рыцарей и королей, в академии -- про мифических богов, английских сыщиков, общества светскости и религиозности, про моряков и вернувшихся с войн... Его поколение, поколение его родителей, и даже родителей их прародителей -- все они жили в домах, но все были в то же время лишены дома на более глубоком душевном уровне. Как будто кто-то, неведомый, стоящий на более высокой иерархической ступени, пылающим мечом обрезал корни... Корни!

- Надо быть начеку, - сказал Мак-Мин, мыском кожаного сапога разваливая горку камней, - чуется, тут побывали наши длиннорукие друзья.

Может быть, Димитри и показалось, но всё же он стал приглядываться -- словно какие-то лоскутки, сгустки тумана или тени, метнулись от каменного развала прочь.

- А может быть, - заметил он, - проклятие этого кургана как-то связано с...

Он не договорил. Его речь прервал грохот осыпающихся булыжников. Сбоку от них, за оседающей стеной известняковой пыли, громоздилась обрушившаяся пирамида надгробия. Словно гигантское яйцо, проклюнутое детёнышем кондора, растрескавшееся в облупленных слоях. Пыль осела, и снова воцарилась напряжённая тишина. И Димитри готов был поклясться, что уж лучше бы шум геенны огненной, чем такая мертвецкая тишь.

Мак-Мин весь обратился во внимание. Он переступал крадучись, как охотник. Димитри рядом с ним выглядел пожарной каланчой, торчащей из тумана всем на обозрение. Он неуклюже перескакивал через завалы, гремел камнями и то и дело морщился и скрежетал зубами от им же самим созданного шума. Мак-Мин, выронивший свой клинок на мосту, теперь вытащил короткий лук и наложил на тетиву странную стрелу. Наконечник её был выполнен в виде миниатюрной секирки, а не привычного уголка. Такая стрела не вонзалась, а рассекала.

Двое путников зашли уже глубоко в долину, пробираясь через самую сердцевину погоста.

- Так ты не ответил, - сказал Димитри, - про захоронения.

Прежде чем говорить, Мак-Мин огляделся и шёпотом, почти на самое ухо астрогатору, рассказал:

- Под землёй, в Нижнем Ваджаре, в стране жрецов, почти нет почвы. Так её нет и на поверхности в горах. Всюду камни. Зарывать некуда. Нет дерева -- оно не растёт на камнях. Значит, нет топлива для больших костров. Так мы приносим умерших в такие долины, где растут грибы-пожиратели.

Димитри принялся вглядываться в меловое крошево под ногами.

- И не пытайся -- не увидишь. Грибы как пыль, как тонкая паутинка. Труп обкладывают камнями, заливают раствором, выстраивая над ним такие вот дома, - Мак-Мин указал рукой на ближайшее конусообразное сооружение, стены которого небрежно покрывала пакля известкового раствора, - и в них оставляется отверстие. В него-то и проникает тело гриба. Оно разлагает труп. Грибы очищают, пожирают болезни и запахи.

- Ну насчёт последнего как-то сомнительно, - потянув ноздрями воздух и поморщившись от этого, заметил Димитри.

- А об этом я уже говорил. Дело рук заклинателей камней Дро... Или же неназываемых. Почему-то теперь в последнее я верю больше.