Леви Тидхар - Юная Венера (сборник)

Шлюз теперь уже определенно вышел из эксплуатации. Внешний люк болтался, скошенный под неестественным углом, а внизу были заметны подпалины сплавившихся металлических конструкций.

– Есть ли шанс, что их там было больше чем двое? – спросила Джат.

Винни пожала плечами и взглянула на Кельвина.

– Идти внутрь слишком рискованно. Лучше убираться отсюда поскорее вместе с Теодором.

– Полагаю, что так, – медленно произнес Кельвин. Он посмотрел на облака, представляя себе небо и ракету, которая окажется здесь через какие-нибудь тридцать девять минут. – Что, если я пойду внутрь? Корабль подготовлен для Венеры; там есть противогрибковая система обработки помещения, запускаемая из кабины пилота.

– До кабины еще надо добраться, а большинство противогрибковых препаратов – полное дерьмо и на местных обитателей не действуют, – ответила Винни.

– Я посмотрю, – сказал Теодор. Он соскочил с повозки и побрел к кораблю, даже не удосужившись взять оружие.

– Эй! – крикнула Винни. – Подожди!

– Большинство местных грибов меня не трогают, – отозвался Теодор, оглянувшись. – Если я не вернусь через пять минут, спасайтесь на жабоходе.

Он осторожно осмотрел оплывший край шлюза, но тот уже достаточно остыл, и прокаженный вскочил на борт и исчез внутри.

– Иногда я ненавижу Венеру, – вздохнул Кельвин.

– Что есть, то есть, – отозвалась Джат, пожав плечами. – Но признай, тут лучше, чем на Марсе.

– Везде лучше, чем на Марсе. – Кельвин снова посмотрел на часы. – Кто-нибудь знает точный радиус поражения современных тактических ядерных зарядов Земного флота?

– В боеголовке пять зарядов, их радиусы перекрываются. Кроме того, Грохот отклонит их немного, падение будет неравномерным. Нам может повезти.

– Что-то я не заметил, чтобы нам особенно везло в последнее время, – усмехнулся Кельвин.

– Значит, скоро должно повезти, – ответила Вини. – Прекрати ныть.

– Я не ною, – запротестовал Кельвин, – просто констатирую факт.

– Внимание, – резко сказала Джат, поднимая гранатомет. – Кстати, у меня последний заряд.

– Это Теодор… – произнес Кельвин.

Прокаженный появился в проеме шлюза, но с ним было что-то странное… он сжимал голубоватую фигуру, которая могла оказаться очередным кукловодом или другим, не менее опасным чудовищем.

– Огонь по моей команде, – приказала Винни.

– Все чисто! – крикнул прокаженный. – Немного безвредных грибов там и тут, ничего серьезного.

Он поднял обтянутую синим фигуру, и она задвигалась, слабо шевеля головой.

– Это Йезес! Триплет, «младшая сестра» Мазис! – крикнул он. – От кукловода она спаслась, но вляпалась в то, что мы называем «синим одеялом». Я должен взять ее с собой, любое земное лечение убьет ее.

– Я думала, прокаженными становятся добровольно! – крикнула Винни.

Теодор пожал плечами.

– Можно сказать, она согласна, – вздохнул он. – «Синее одеяло» не убьет ее, она придет в сознание и со временем вернется к нормальной жизни.

Кельвин взглянул на часы. Тридцать четыре минуты.

– Мы должны взлетать без разговоров.

– Не думаю, что хочу оставить эту девушку наедине с Теодором, – сказала Винни. Она посмотрела на Джат, и та кивнула. – Поднимай корабль, Кел. Мы пойдем с Теодором.

– Уверены? – уточнил Кельвин.

– Да. По правде говоря, мне не очень-то хочется покидать планету. Я никуда не улетала с тех пор, как нас демобилизовали. Это место проросло в меня.

Кельвин не стал смеяться над этой старой венерианской шуткой.

– Береги себя, – сказал он, обнимая ее одной рукой, – я сделаю все возможное, чтобы «Ротария» не запустила ракету. Придумаю что-нибудь.

– Вот. – Джат протянула ему пистолет, крупнее их обычных армейских тепловых лучей. – Вдруг Теодор что-то упустил.

Кельвин взял оружие и хотел обнять Джат, но девушка молниеносно поднырнула под руку и легонько шлепнула его по затылку, что было у Джат высшим проявлением расположения.

Теодор, высоко подняв девочку на руках, пробирался к жабоходу. Кельвин, не касаясь его, махнул ему рукой, когда он проходил мимо.

– Спасибо, Теодор, – сказал он. – Мир прокаженным.

Как и ожидал Кельвин, входная дверь была открыта, и ему не пришлось тратить время на борьбу с гидравлической системой. Внутренняя дверь оказалась закрытой, и он осторожно продвигался вперед, закрывая все люки за собой и держа наготове пистолет. Повсюду были пятна плесени, но ничего похожего на щупальца, распыляемые в воздухе споры и иную враждебную нечисть не обнаружилось.

Кабина пилота была заперта, что явилось одновременно и хорошей новостью, и плохой. Хорошей – потому что кабина относительно мало пострадала от воздействия венерианских организмов, а плохой – потому что Кельвин потратил пять драгоценных минут на то, чтобы обойти систему безопасности с помощью старых военных кодов, которые, как он и надеялся, сохранились в памяти судна.

Пульт управления оказался свободен от грибов. Там и тут мигали лампочки, указывая на наличие резервных генераторов и спящего режима всех систем и сигнализируя о том, что посадка прошла успешнее, чем можно было надеяться. Кельвин поспешно проскочил мимо сидений несуществующего экипажа, проверил кресло пилота на предмет неприятных неожиданностей в виде грибов и сел, привычно взявшись за штурвал. Это был самый серьезный момент.

Перед глазами возник голографический экран.

– Командир Кельвин Кельвин-21, Флот Земли, представляю аварийный экипаж в условиях потенциальной чрезвычайной ситуации, – прохрипел Кельвин. Он почувствовал легкий укол сэмплера. Экран вспыхнул желтым, потом красным и наконец загорелся зеленым цветом допуска. Зажглись другие голографические экраны, окошко авторизации исчезло, штурвал был разблокирован.

Кельвин окинул взглядом экраны. Модель была ему хорошо знакома. Имелись мелкие неисправности, пара крупных, как, например, открытый внешний шлюз, но в целом корабль на ходу. Подъемные пропеллеры на крыльях были под водой, но, поскольку корабль был подготовлен к условиям Венеры, должны были заработать. Нос зарылся в грязь, но он может наклонить крылья, сдать назад и взлететь.

Он посмотрел на часы. Осталось двадцать девять минут.

Не обращая внимания на голографический интерфейс, предлагающий сложную схему ремонтных процедур, требующих длительного времени, он скрутил крышку аварийного запуска, открыв приборную панель с тяжелыми тумблерами, старомодными циферблатами. Когда он повернул тумблеры, приборная панель засветилась. Корабль вздрогнул, электрогенераторы перешли от режима ожидания в режим готовности. Подъемные пропеллеры зашумели, индикаторы указывали, что лопасти погнуты, но все же в пределах работоспособности. Автоматическая экспертная система, разумеется, отключила бы их.