Пол Андерсон - Восставшие миры. Зима мира. Сломанный меч [Авт. сборник]

Отправившись так рано, Орм добрался до Англии раньше остальных викингов и завладел богатой добычей. В конце лета он остановился в Ирландии. Сын Кетила никогда больше не покидал западные острова, каждое лето собирал он богатую дань, а зимой продавал часть полученных богатств, чтобы купить новые корабли.

Но в конце концов и ему захотелось обзавестись собственным домом. Орм объединил свой небольшой флот с крупной флотилией Гаторна, которого англичане звали Гатрамом, и, сражаясь под началом этого ярла, многое получил, но и потерял тоже немало, когда король Альфред победил в битве под Этандуном. Сам Орм и часть его людей прорвали окружение и ушли, а позднее узнали, что Гатраму и другим, попавшим в плен датчанам, даровали жизнь при условии принятия христианства. Орм понял, что теперь наступит шаткий мир между его народом и подданными короля Альфреда и уже нельзя будет безнаказанно, как прежде, грабить Англию.

А потому в поисках нового дома отправился он на земли, прозванные позднее «страной датчан».

Там он нашел удобное местечко на берегу небольшой бухты, в которой могли бы стоять его корабли. Хозяин земли, богатый и довольно влиятельный англичанин, не хотел ее продавать, тогда Орм вернулся ночью со своими людьми, окружил усадьбу и сжег ее. Упрямый англичанин, его братья и большинство слуг погибли в огне. Говорили, будто мать убитого — колдунья — спаслась, потому что нападавшие позволили уйти всем женщинам, детям и невольникам, желавшим покинуть горящий дом. Колдунья прокляла убийцу своих сыновей: старший сын викинга будет воспитываться вне мира людей, а сам Орм выкормит волка, который однажды растерзает его.

Поскольку в округе жило уже много датчан, родственники убитого не посмели выступить против убийцы, но приняли от Орма выкуп и плату за землю, сделав его тем самым законным хозяином. Орм поставил новую просторную усадьбу и другие постройки, а поскольку имел много золота, многочисленную дружину и громкую военную славу, вскоре его признали великим вождем.

Прожив год на новом месте, он решил, что ему нужно жениться, поехал со многими воинами к английскому олдермену Ательстану и попросил руки его дочери Эльфриды, о которой говорили, что она красивейшая девушка всего королевства.

Ательстан хмыкал и крякал, но Эльфрида сказала Орму прямо в лицо:

— Я никогда не выйду за язычника. Ты можешь взять меня силой, но клянусь, это не доставит тебе радости.

Эльфрида была стройной девушкой с мягкими каштановыми волосами и блестящими серыми глазами, а Орм — высоким плечистым мужчиной с загорелым лицом и выцветшими от солнца и морского ветра кудрями. Однако он чувствовал, что по-своему она сильнее его, и потому, подумав, сказал:

— Раз уж я поселился в стране, жители которой чтут Белого Христа, следует мне заключить мир с Ним и Его народом. Воистину, так уже поступило большинство датчан. Я приму крещение, если ты согласишься выйти за меня, Эльфрида.

— Это не повод! — воскликнула она.

— Подумай только, — хитро ответил Орм, — если ты за меня не выйдешь, я не буду крещен и тогда, если верить вашим жрецам, душа моя будет проклята. Ты ответишь перед своим богом за то, что допустила такое. — Сказав это, он тихо шепнул Ательстану: — А кроме того, я сожгу твой дом и сброшу тебя со скалы в море.

— Да-да, дочь моя, мы не можем обречь человеческую душу на проклятье, — быстро сказал олдермен.

Эльфрида сопротивлялась недолго, поскольку Орм был статным мужчиной с хорошими манерами. Кроме того, роду Ательстана мог пригодиться такой влиятельный и богатый союзник. Вот так Орм крестился, после чего, женился на Эльфриде и забрал ее в свой дом. Жили они хорошо, хотя и не всегда согласно.

В округе не было ни одной церкви, поскольку все их сожгли викинги, и по просьбе супруги Орм пригласил в свой дом священника, для которого хотел построить церковь во искупление прежних грехов. Как человек предусмотрительный, он не хотел обидеть ни одной божественной силы, а потому ради обеспечения покоя и хорошей добычи посреди зимы он приносил жертвы Тору, весной — Фрейру, а также Одину и Эгиру, чтобы удача не оставляла его и в море.

Всю зиму он спорил из-за этого со священником. Наконец, весной, незадолго до рождения Эльфридой ребенка, потерял терпение, выбросил духовника за порог и велел ему убираться прочь. Эльфрида постоянно упрекала мужа в этом, и наконец разозленный Орм заявил, что не вынесет больше бабьей болтовни и сбежит подальше. Он вышел в море раньше, чем собирался, и все лето опустошал побережья Шотландии и Ирландии.

Едва корабль Орма исчез из виду, у Эльфриды начались схватки, и она родила большого красивого мальчика, которого по желанию отца назвала Вальгардом — древним именем его рода. Поскольку при доме не было священника, а ближайшая церковь находилась в двух или трех днях пути, Эльфрида немедленно послала туда невольника.

Она радовалась рождению сына, гордилась им и пела ему колыбельную, которую слышала когда-то от матери:

Имрик, ярл альвов, отправился ночью в путь, посмотреть, что нового в стране людей. Были холодные весенние сумерки, близилось полнолуние, иней блестел на траве, а звезды светили ярко и резко, как зимой. Ночь была очень тихой, только ветер шелестел в ветвях деревьев, а весь мир заливало море движущихся теней и холодного белого сияния. Конь Имрика был подкован сплавом серебра, и копыта, стуча в землю, громко звенели.

Альв въехал в лес. Деревья окутывал густой мрак, но вдали виднелось красное зарево. Приблизившись, он понял, что это огонь просвечивает сквозь стены хижины, сплетенной из ветвей и обмазанной глиной. Хижина стояла под большим раскидистым дубом, с которого друиды некогда срезали смолу. Ярл альвов почувствовал, что там живет колдунья, он слез с коня и постучал в дверь.

Ему отворила женщина, такая же старая и сгорбленная, как и вековой дуб. Перед ней стоял альв; лунный свет отражался от шлема, кольчуги и сивого, словно туман, коня, что щипал позади подстриженную траву.

— Добрый вечер, мать, — сказал Имрик.

— Пусть ни один из альвов не зовет матерью меня, родившую супругу рослых, как тополя, сыновей, — буркнула колдунья, однако подала ему рог пива. Видимо, живущие поблизости селяне снабжали ее продуктами и пивом, а она им платила чарами. Внутри хижины Имрику пришлось согнуться и сдвинуть груду костей и прочего мусора, прежде чем он сумел сесть на единственную скамью.