Роберт Силверберг - Замок лорда Валентина. Хроники Маджипура

Вместе с этими ощущениями пришло нечто еще более болезненное. Его разум пропитало чувство вины и стыда, сознание провала и неудачи, обвинения, что он предал и обманул тех, кто выбирал его в правители.

Валентин принимал послание, пока мог терпеть. Затем он с криком проснулся, весь в поту, дрожащий, как бы избитый сном.

— Милорд! — шепотом окликнула его Карабелла.

Он сел, закрыв лицо руками. Он не мог сказать ни слова. Карабелла прижала его к себе и погладила по голове.

— Послание, — заговорил он наконец, — от Короля.

— Его уже нет, любимый, все прошло.

Она покачивалась, обняв его, и постепенно ужас и паника отступили.

— Плохое, — сказал он, — хуже чем в нашу первую ночь в Пидруде.

— Не могу ли я помочь?

— Не думаю. Они обнаружили меня, и теперь Король не оставит меня в покое.

— Это был просто страшный сон, Валентин…

— Нет. Это было послание от Короля, первое из многих.

— Я позову Делиамбера, — предложила она. — Может, он знает, что делать.

— Не уходи, Карабелла, не оставляй меня.

— Но сейчас все в порядке. Пока ты не спишь, посланий не будет.

— Не оставляй меня, — бормотал он.

Она погладила его, заставила лечь и пошла за колдуном. Тот выглядел расстроенным. Он коснулся Валентина, чтобы погрузить его в сон без сновидений.

На следующую ночь Валентин вообще боялся уснуть, но в конце концов сон пришел и снова принес послание, еще более ужасное, чем первое. В его мозгу кружились образы — пузыри света с отвратительными лицами, цветные шары, которые насмехались над ним и обвиняли его, серебряные копья жарких лучей били в него.

Затем вокруг него закружились метаморфы! Странные, текучие, они махали ему тонкими длинными пальцами, визгливо хохотали и называли его трусом, слабаком, дураком и простаком. Отвратительные масляные голоса нестройно пели детскую песенку:

Смех, странная музыка, шепот за порогами слышимости… Пляшущие скелеты, мертвые братья скандара, призрачные, изувеченные, окликали его по имени…

Валентин заставил себя проснуться и несколько часов ходил по тесной повозке.

В следующую ночь пришло третье послание, хуже первых двух.

Что же мне делать? Не ложиться спать? — думал он.

Когда он сидел, бледный и измученный, к нему пришли Делиамбер и иерарх Лоривейд.

— Я слышала о твоих неприятностях, — сказала она. — Разве Леди не показала тебе, как защищаться обручем?

Валентин тупо смотрел на нее.

— Что ты имеешь в виду?

— Одна сила не может напасть на другую, милорд.

Она коснулась обруча на его голове.

— Он отгонит атаку, если ты будешь правильно пользоваться ими.

— А как?

— Когда ты готовишься ко сну, сплети вокруг себя стену силы. Проецируй свою личность, наполни воздух вокруг себя своим духом и никакое послание не заденет тебя.

— Ты научишь меня?

— Постараюсь, милорд.

В усталом и изможденном состоянии он сумел проектировать лишь тень силы, а не полные возможности Короналя, и хотя Лоривейд добрый час тренировала его, четвертое послание все-таки пришло, но оно было много слабее предыдущих, и Валентину удалось избежать его тяжелых эффектов, и он, наконец, погрузился в спокойный сон. Днем он чувствовал себя почти здоровым и много занимался обручем.

В последующие ночи послания приходили, но очень слабые, пробные, пытавшиеся отыскать отверстие в его броне. Валентин отражал их с растущей уверенностью. Он чувствовал напряжение постоянной бдительности, и это утомляло его. Затем было несколько ночей, когда он чувствовал, как щупальца Короля Снов пытались проникнуть в его спавшую душу, но он поддерживал свою защиту и вышел невредимым.

Они ехали вдоль низины Глейга еще пять дней, а на шестой явились разведчики Ирманара.

— Наводнение не такое сильное, как рассказывали, — сообщил Ирманар.

— Прекрасно, — одобрил Валентин. — Значит, будем двигаться к озеру и там берем корабль?

— Между нами и озером находятся вражеские силы, милорд.

— Силы Короналя?

— По-видимому, милорд. Разведчики сообщили только, что они поднялись на гребень Луманцар, чтобы посмотреть на озеро и окружающую его равнину, и видели там расположение отрядов и значительной силы молиторов.

— Наконец-то война? — радостно закричала Лизамон.

— Нет, — сумрачно сказал Валентин. — До Горного Замка еще тысячи миль. Вряд ли мы можем начать сражение далеко от него на юге. К тому же, я надеюсь вообще избежать войны, или хотя бы отсрочить ее до последней минуты.

— Что будем делать, милорд?

— Пойдем, как шли, на север по долине Глейга, но свернем на северо-запад при любом движении этой армии в нашу сторону. Я имею в виду — обойдем ее, если возможно, и поплывем по реке, а они пусть сидят у озера и ждут, когда мы там появимся.

— Идем кругом?

Ирманар заморгал.

— Если я не ошибаюсь, Барджазед послал их охранять подступы к озеру. Они не пойдут за нами слишком далеко вглубь.

— Но там…

— Да, я знаю.

Валентин положил руку на плечи Ирманара и мягко сказал:

— Прости меня, друг, но я думаю, что мы сможем сделать обход по Велализиру.

— Я боюсь этих развалин, милорд, и не один я.

— Понятно. Но у нас есть могучий колдун и много храбрых людей. Что может пара призраков против Лизамон Холтен, Кона из Кайнимора, Слита, Карабеллы или Залзана Кавола? Позволим скандару немного покричать на этих призраков, и они будут бежать до самого Стойена!

— Милорд, твое слово закон, но я с детства слышал страшные рассказы о Велализире.

— Ты когда-нибудь бывал там?

— Нет, конечно.

— А знаешь кого-нибудь, кто был?

— Нет, милорд.

— Можешь ли ты точно знать об опасностях этого места?

— Нет, милорд.

— Но перед нами армия врагов и орда ужасных военных молиторов, верно? Мы не знаем, что сделают нам призраки, но зато отлично знаем, какие бедствия принесет война. Я считаю, что надо уклониться от битвы и попытать счастья с призраками.

— Я бы предпочел другой путь обхода, — сказал Ирманар.

Он пытался улыбнуться.

— Но я буду рядом с тобой, милорд. Даже если ты прикажешь мне идти пешком через Велализир безлунной ночью. Можешь быть уверен в этом.

— Я уверен, — сказал Валентин. — Мы выйдем невредимыми из Велализира, Ирманар. Можешь быть уверен в этом.

Пока что они продолжали идти в прежнем направлении. По мере их продвижения на север почва постепенно поднималась.

Скоро река лежала уже в ста футах ниже долины, как узкая светлая нитка, окаймленная густыми зарослями кустарника, а над дорогой теперь нависал край длинного гребня.

Ирманар сказал, что это гребень Лунцар, и с его вершины можно видеть местность на очень далекое расстояние.