Ватутин Алексеевич - Знак Змееносца

Разбившийся в линзе на радужный спектр, луч света, ударил в камень, и бетонный пол слегка вздрогнул.

Девушка вскрикнула и, подскочив, пошатнулась, гулко ударившись о пол. Сквозь её губы проступила розовая пена, а глаза бессмысленно и равнодушно уставились в потолок.

Под потолком зажглись оранжевая надпись: "Разрыв метрики пространства. Отсчёт входа -- 5... 4... 3... 2... 1...".

В центре камня появился небольшой песчаный смерч, разметавший коротким вихрем горячие пыльные волны, а вместо песка на камне возник игрушечный плюшевый медведь, с потёртым по бокам ворсом.

-- Я родился за триста лет до рождения своего сына, и умер за пятьсот лет до своей матери! Я тень небытия, вне времён ваших миров! Склонитесь, -- шипящий патефонный голос вибрировал в пустоте. Словно радиоприемник настраивался на станцию вещания -- звук прорывался сквозь шум и потрескивание эфира, приобретая четкость и объем. Сложный прибор, прорвав геометрию пространства-времени, уловил частоту "иного" пространства, и создавал небольшую буферную зону, для контакта. В воздухе запахло озоном и что-то противно засвистело.

Одна из фигур жрецов вздрогнула, капюшон откинулся: прыгнувшая по носу граница ткани обнажила оскал зубов и сведённую мышцу рта. Он захрипел и, тоже рухнул на пол, резко дёрнувшись.

Оставшиеся стоять фигуры, присели, коленопреклоненные.

Внезапно, какие-то люди в чёрных облегающих костюмах, на манер аквалангистских, оттащили тело жреца и обнажённой жрицы, и тут же из темноты подземелья, торопливо перебирая ногами, колыхая красную металлотканую материю, выбежала другая фигура, взамен упавшей.

У плюшевой игрушки, над скверно приклеенным носом из дерматина, колебались глаза из пластмассовых чёрных пуговиц.

-- Я только что умер... И ещё ранее умер мой брат, -- пробасила детская игрушка, -- но и вам суждено умереть... Все едины в царстве моём, но и в нем нет вечности!

Раздался резкий треск рвущихся нитей, словно лопались пузыри... Туловище игрушечного медвежонка разорвалось на несколько частей, и в ярком свете появился призрачно подрагивающий, полупрозрачный трон, из красного камня. Будто голографическая проекция гигантская огромная белёсая рыбина, поблёскивая серой влажной чешуёй, и выставив морду к потолку. Из её огромного круглого глаза, обращенного с трона в зал, исходило прозрачное облако зеленоватого сияния, а рот непрерывно открывался, и закрывался, напоминая диковинный головной убор.

-- Мууууууу............. Муууу....... Муууу... Уууууу.... Под сводами подвального храма повис протяжный вой. Вой рыбы...

Полковник торопливо перекрестился и сплюнул на пол.

-- Назови себя, сущность, -- хрипло простонал один из жрецов, пытающийся дотянуться до рубильника на штативе.

-- Я пришёл не по зову, -- просвистело из рыбины, плавники которой неприрывно колыхались, -- я пришёл за тем, что принадлежит мне... (тихое шипение). Я -- Мут! Владыка мёртвых! Я вне времени, и вне миров... Я -- проекция вектора!

-- Что же ты ищешь здесь? -- спросил жрец, зашедшейся приступом конвульсивного кашля.

-- Там... за дверью стоит существо... откройте ему... у него дрожат пальцы...

Полковник вопросительно взглянул на Доценко, тот коротко кивнул и поднял правую руку, колыхнув чёрным рукавом.

Из темноты возникли давешние фигуры в чёрных облегающих костюмах. Они направились к выступающей на стыке двух лучей звезды двери.

Но подойти к ней они не успели: дверь, лязгнув лопнувшими стальными засовами, распахнулась резко, и внезапно.

В тёмном проёме двери стоял Зариф.

Он продолжал сжимать в руках ярко-жёлтый пакет, но ярче него, таким же жёлтым светом, словно фары поезда, горели его глаза.

-- А вот и наш петляющий "заяц", -- мысленно произнёс Александр, глядя на экран.

-- Назови себя, -- потребовала рыба утробным голосом.

-- Я есть часть Воли, -- хрипло ответил Зариф, и голос его эхом разнёсся по огромному помещению.

-- Ты принёс, то в чём я нуждаюсь? -- снова пробасила рыба, и трон колыхнулся в воздухе, в такт её словам.

-- Да, господин мой, -- Зариф продолжал стоять в дверном проёме, не делая ни единого движения.

-- Это книга?

-- Да, господин мой, -- вновь ответил лже-нищий, -- та книга, в которой есть формула пророчества Птаха. Лишь Арфу Гармоний я не смог достать. Кто-то уже нашёл её здесь. Ни в настоящем, не в прошлом я не смог её обнаружить, ни её ни следов её... Из чего я могу сделать вывод, что Арфа Гармоний уже на Аттолане, в последней узловой точке реальности. Пророчество Птаха Инженера начало сбываться...

-- Глупое мясо, -- в низких модуляциях прозвучали нотки разочарования, -- Книгу и Арфу нужно было объединить здесь, в предыдущим Узле Событий!

-- Зариф, -- громко произнёс Георгий Натанович, -- дай Книгу нам: мы сохраним её, пока Арфа не найдена, можешь не сомневаться... к тому же все мы здесь, лица заинтересованные...

-- Уж как вы её охраняли, я заметил, -- голос Зарифа стал насмешлив, а глаза полыхнули оранжевым огнём, -- мне ничего не стоило добыть её, через глупого человека. А потом, вы знаете, что союз Двенадцати скоро рассыплется в прах: Январцы объединяются с Мартовцами и жаждут хаоса, дабы в нём родился новый порядок, Апрелевцы и Сентябристы, желают бороться за спасение старого мира, Айзор Великий Арбитр пытается сохранять баланс, Ты, Мут, вместе с Ямму, жаждаете создать свой собственный мир, пожертвовав Единым Ходом Вещей...

-- Ты не сможешь противостоять нашей Воле -- ты всего лишь её часть! Помни об этом, червь! -- от низких вибраций голоса рыбы стены храма задрожали.

-- Вы сами беспомощные эгоистичные сущности, -- спокойно ответил Зариф, -- только ради того, чтоб отсрочить ваш общий с нами финал, вы устроили на Аттолане кровавую бойню, дикий хаос, чтобы залатать дыру в метрике Вселенной энтропическим полем! Такого грубого расточительства я не помню со времён Восстания Древнейших! Но им-то было на всё плевать. А вам?...

-- Как же мне скучноооо... -- протянула рыба, и полковник сдавил уши ладонями, а Георгий Натанович отступил на шаг назад. Он поднял руки по направлению к трону, и сцепил их в замок.

-- И от этой скуки ты решил плюнуть на всё Мироздание? -- поинтересовался Зариф.

Из глаза рыбы вырвалась яркой слезой огненная стрела, метнувшаяся в Зарифа. Тот резко отпрянул вбок. Хлопок, и на металлической полуоткрытой двери возникла чёрная выжженная дыра.

-- А я думал, что недальновидность, это чисто человеческое качество! -- хмыкнул посланник воли, вновь вперив свой сияющий взгляд в сторону трона.

-- Зариф, мы же с тобой за одно: отдай книгу нам, -- напряжённым голосом произнёс Доценко.

-- Нет, -- решительно ответил Зариф, -- вы её упустили, вы её не получите назад.

Рыба, казалось, застыла.

-- Тут всё заблокировано лучшими синоптиками, -- подал голос полковник, -- Тебе не выйти из Храма, Зариф.