Ирина Ванка - Секториум

— Да, уж… — поддакивала я невпопад.

— Я гляжу, ты ваще никакая? Потухла, девка. Ты чо, ни х… не знала о нем? Я так и думал. Ваще не догадывалась?

— Н… — я отрицательно замотала головой.

— Ха! — Юстин от радости хлопнул в ладоши. — О, влипла! Отомстил Птицелов вам, бабам, за всех мужиков! Это ж надо! Чо, совсем не догадывалась?

Мальчик рассматривал меня большими темными глазами. Я, видимо, занималась тем же самым. И наши взаимно удивленные физиономии не выражали ни радости, ни тревоги. Сплошное фатальное недоумение.

— Что мне с ним делать? — спросила я, наконец, хотя более глупого вопроса невозможно было придумать.

— Твой сынок, — справедливо заметил Юстин. — Что хочешь, то и делай.

— Но я не знаю, как выращивать флионера?

— Выращивай человека, — посоветовал он, взял мальчика и дал мне в руки, худенькое и легкое тельце.

Огромный медальон весил чуть ли не столько же, сколько сам мальчик. Имо не старался защититься от незнакомой тети, он смотрел то на Юстина, то на меня, а я чувствовала его дыхание. Ей-богу, мне было бы легче, если бы он вырвался и убежал.

— Ну, как? — потирал руки Юстин. — Почуяла родное? Берешь его или нет?

— Разве у меня есть выбор?

— Вот так-то, — он еще раз погладил мальчика по лысой голове. — Вот и мамка нашлась. Что я говорил? Мамка хорошая. Она от тебя не откажется.

До возвращения Индера оставался год. Все, о чем я смела мечтать в нынешнем положении, это о том, чтобы год пролетел быстрее. Я до смерти боялась реакции Гумы с его идеально правильным подходом ко всем жизненным проблемам. Самым правильным было бы отсутствие Имо в природе. Только Индер был способен находить решение нестандартных проблем. Он всегда знал, что делать, и был достаточно смел, чтобы взять на себя ответственность. По дороге я убеждала себя в том, что мои страхи не имеют оснований. Что, в крайнем случае, ребенка заберут на Флио для «непрестижного» воспитания. Я же утешусь тем, что надаю по мозгам его братьям за то, что подвергли малыша ужасам хартианского быта. Когда капсулу открыл Индер, я решила, что бог есть, что он живет на Земле и хранит нас, грешных и нераскаянных.

— Это ты? — спросила я. — Ты же в отпуске?

— Уже вернулся, — ответил Индер.

— Зачем?

— Просто так.

— А Гума?

— Он там, — Индер указал пальцем в сторону лабораторий.

— Вы будете работать вместе?

— Пока да. Ты выйдешь или там будешь сидеть?

Я вышла, прошлась до медицинской комнаты. В офисе не было видно ни души. Индер шел за мной следом.

— Где народ? — спросила я.

— Все здесь. Миша скоро вернется. Так и будешь стоять?

— А что шеф?

— Что шеф? Ты, может, объяснишь, кто у тебя на руках?

— Имо, — объяснила я. — Мой сын. А шеф на месте?

— На месте. Так что, сын так и будет сидеть на руках или дашь взглянуть?

Он взял мальчика, снял с него юстинову майку, бросил ее в урну и уставился на медальон. Имо выразительно чихнул.

— Сюрприз с Флио? — спросил Индер. — За ним ты моталась в Хартию?

— Именно, — вздохнула я. — Раз ты все знаешь, скажи, пожалуйста, что теперь будет?

Индер осмотрел мальчика и остановил взгляд на уровне желудка, чуть выше медальона.

— Он ел хоть раз в жизни?

Я выложила остатки питательных пилюль, которые были сразу подвергнуты химическому анализу.

— Скажи мне, чем его кормить? Флионеры едят траву, которая здесь не растет.

Разобравшись с капсулами, Индер понес на химический анализ медальон, но мальчик взял свою реликвию за шнурок.

— Он крепко держит. Просто так не вытащишь, — предупредила я. — Наверно, не доверяет.

— Я не заберу, — обещал Индер. — Я только проверю сплав.

Но Имо не отпустил шнурок даже когда индикатор прошелся лучом по поверхности медальона.

— Он у тебя храбрый или глупый? — спросил Индер.

— Давай, ты проверишь сплав немного позже, — попросила я и вернула медальон на шею ребенка. — А сейчас займись, пожалуйста, его организмом.

Индер выполнил мою просьбу своеобразно. Он посадил мальчика в раковину, включил душ и начал мыть, как лабораторную посудину.

— Дай мыло, — попросил он.

— Какое?

— Обыкновенное. Детское. Оно в шкафу…

От волнения я вывалила на себя полшкафа простыней, салфеток и гостиничных полотенец.

— Полотенце тоже дай.

Индер обстоятельно вытер ребенка махровым полотенцем, усадил обратно на стол и пошел рыться в офисном холодильнике. В это время Гума вынырнул из лаборатории и замер перед Имо, согнувшись пополам. Имо опять взялся за шнур медальона. Похоже, он утратил доверие ко всем высоким гуманоидам.

— Откуда это? — спросил Гума с оттенком легкой иронии, прежде ему не свойственной.

— Из хартианской капусты.

— Сын?

— Что ли, похож?

— Вы все друг на друга похожи, — признался Гума, и снова исчез в лаборатории.

Индер вернулся с пачкой творога, яблоком и бананом, свалил все в миксер, влил туда же немного розовой жидкости, взбил до однородно массы и предложил Имо понюхать. Тот понюхал, взял в рот ложку и стал сидеть с оттопыренной щекой.

— Он забыл, что нужно глотать, — предположила я.

— Сейчас проглотит, — предупредил Индер, — не торопись.

Так и случилось. Имо проглотил порцию, за ней вторую, потом третью, но без восторга, словно это была новая разновидность таблеток. Возможно, с тем же равнодушием он съел бы все, если бы в офис не ворвался Адам и стремительно не помчался по коридору в нашу сторону. Имо отвлекся от ложки, а Адам, едва распахнув дверь медкабинета, окаменел на пороге. И мы окаменели, глядя на него, но не успели представиться, как Адам, с той же прытью помчался обратно и врезался в шефа на пороге лифта. Там они обменялись парой фраз, и шеф, повторив его маршрут, точно так же застыл у двери, но резких движений делать не стал. Он даже не задал вопросов, просто жестом пригласил меня в кабинет.

— Я не знала о его существовании! — оправдывалась я. — Честное слово. Теперь его отец умер и ребенка некуда деть. Сама не знаю, что делать. Мне пришлось его привезти!

— Его отец — Птицелов? — уточнил шеф.

— Кажется, да.

— Кажется? Ну-ка, закрой дверь на минутку.

Он опустил настенные жалюзи и рухнул в кресло.

— Каких еще мне ждать от тебя сюрпризов?

— Но я…

— Я спрашиваю, когда ты, наконец, повзрослеешь и начнешь отвечать за свои поступки?

— Откуда же я могла знать?

— Чего ты не знала? Что ты на Флио, а не на Земле, ты не знала? Ты в состоянии хотя бы изредка просчитывать ситуацию на два хода вперед? Что я тебе не объяснил, прежде чем отпустить к флионерам? О чем я забыл тебя предупредить? Разве ты не знала о возможностях флио-технологий? Ты иногда отдаешь себе отчет?..

— Я запретила ему! Я думала…

— Ты думала? За кого ты думала? За себя или за него? Или ты считаешь, на Флио никто кроме тебя не думает?!