Ирина Ванка - Секториум

— Но ведь это невозможно было…

— Невозможно представить, что с тобой не произойдет никакой глупости! Почему всегда именно с тобой? Почему никто другой мне не доставляет столько стрессов? Когда это прекратится, я спрашиваю? Я хочу знать, когда я смогу на тебя рассчитывать как на взрослого, мыслящего человека? Когда ты, наконец, перестанешь мне доставлять одни только проблемы? Детеныша фрона на Землю притащила! Это ж додуматься надо!

Я вышла из кабинета, укусив себя за губу, и в таком виде возникла перед Индером. Имо доедал остатки фруктовой смеси под руководством опытного кормильца и пытался освоить ложку. Взглянув на меня, Индер покачал головой.

— С виду здоровый мальчик, — сообщил он. — Никакой патологии не видно. Не вижу также препятствий для того, чтобы ему здесь жить. Конечно, я его обследую, но сейчас он смотрится неплохо. Зубы скоро вырастут, а волосы — вряд ли. Теперь насчет речи. Ты готова меня слушать? — я кивнула. — Обычно дети в его возрасте говорят. — Я кивнула еще раз. — Не вижу причины, чтобы и ему не заговорить. Он не пытался? — я отрицательно помотала головой. — Странно. А ты пробовала с ним разговаривать?

— Всю дорогу. Бесполезно.

— Не знаю, не знаю. А на их языке не пробовала?

— Он ни на каком языке говорить не хочет. Он просто не пытается вступить в контакт.

— Возможно, это стресс. Надо ждать. Если в течение месяца прогресса не будет, тогда и подумаем. Только ты уж постарайся его психику не нагружать, и вот еще что, — Индер подошел ко мне близко, чтобы не слышал мальчик, — я знаю, что ты большая мастерица распустить сопли. Чтобы при сыне этого не было никогда. Поняла меня? — я опять кивнула и еще сильнее прикусила губу. — Ни за что! Если не хочешь навредить ему — сухой закон!

До темноты я просидела в своей комнате на кровати. Соблюдала «сухой закон». В полной прострации. Имо в это время катал по прихожей Мишину гантель. Я нарядила его в свою футболку и подпоясала, чтобы он не мерз. У меня не было желания даже включить свет. Мне не хотелось жить. «Покормлю его утром Индеровой «кашей», лягу и умру, — думала я. — За день его найдут и как-нибудь устроят. По крайней мере, примут на Флио, потому что ни одного живого родителя у ребенка уже не будет. А если не найдут? — пугала я сама себя. — Миши нет. Кому придет в голову лезть ко мне в модуль?»

Темнота из зимнего сада подбиралась к дальним углам. Мальчика это ничуть не смущало. За всю дорогу он ни разу не заплакал, ничего не попросил. И, если бы я не совала ему в рот пилюли, так и умер бы от голода. Даже на меня он никак особенно не реагировал. Что Юстин, что Индер, что я, что Мариванна, — все мы были для него на одно лицо и интересовали не более чем гантели.

Когда в прихожей замигал фонарь, я не пошевелилась. Вега с сумками вошел в модуль, переступил через Имо, увидел меня, отрешенно сидящую, и присел рядом. Так мы стали сидеть вдвоем, в темноте и молчании, пока он не собрался духом для разговора:

— Прости, — сказал он. — Я был не прав. Погорячился, — но прощения не услышал. — Я не должен был так себя вести, — признался он. — Это было несправедливо и, поверь, мне неловко за то, что произошло. Все на нервах, не могу себе позволить ни дня разгрузки. И вот, видишь как: обидел тебя ни за что, получается, — я продолжала молчать. — Может быть, включим свет? Ты не против? — не дожидаясь согласия, он включил свет в комнате, в прихожей, и снова сел рядом. — Я кое-что о нем подумал, — сказал шеф, — о мальчике твоем. Не знаю, что из этого получится. Попробую послать его данные в Лого-школу. На Блазе хорошая Лого-школа, занимается обучением нестандартных детей. Его происхождение может заинтересовать. Там умные педагоги, индивидуальные программы. Джон уже учится там, им вдвоем будет веселее. Ты помнишь Джона Финча? Школа специализируется на аномальных способностях, а фроны — сами по себе аномалия. Там должны заинтересоваться. Главное, выпускники этой школы котируются не только в Сигирии. Я, конечно, не могу гарантировать его будущее…

— Со скольких лет туда берут? — спросила я.

— С любого возраста. Чем раньше, тем лучше. Там занимаются делом, а не убивают время, как в здешних школах и детсадах. Они развивают ученика в оптимальном направлении. Давай, пошлем о нем информацию, если ты не против?

— Мне будет хорошо все, что хорошо для него.

— Вот и прекрасно, — обрадовался Вега. — Попробуем это устроить. Даже если откажут, вырастим твоего парня. Ты всегда можешь на нас рассчитывать. — Он привел Имо в комнату, открыл сумки и стал вынимать оттуда кофточки, штанишки, ботиночки… — Все, что мы смогли собрать на скорую руку, — объяснил шеф, примеряя это на ребенка. — Тут кое-что на вырост, разберешься. Возьми завтра в офисе денег, купи ему что-нибудь из теплой одежды.

Имо понял игру и сам начал брать из сумки тряпки, прижимать их к своему тощему пузу, совершенно не понимая, зачем это нужно делать. Он выдернул за ухо розового зайца и тоже приложил к себе. Затем ему попался игрушечный самосвал, и что-то произошло. Что-то странное. Он замер в руках с большой пластмассовой машиной, схватив ее за черное колесо. Из всех предметов, побывавших в его руках, этот произвел на него самое сильное впечатление. Имо стоял в раздумьях над самосвалом, а мы с Вегой наблюдали, как в этом крошечном инопланетном существе медленно, но верно просыпалось мужское человеческое начало. Мы даже затаили дыхание. «Интересно, сообразит или нет?» — думала я, но шеф не дождался:

— Его надо поставить на пол, вот так, — объяснил он, и опустил самосвал на колеса, — а теперь тяни за веревочку. — Машинка поехала, Имо пошел за ней. — Тебе же теперь декретные полагаются, — вспомнил шеф. — Купи ему игрушек. Велосипед купи. Не знаю… у нас еще не было таких маленьких. Тебе виднее. И не переживай. Никакой трагедии нет. С каждым может случиться.

«Почему это случилось именно со мной? — думала я. — Почему не с Мишей? Так было бы гораздо более естественно. А главное, ни для кого не стало бы неожиданностью».

На следующий день Индер отпустил меня в магазин за продуктами. Составил список фруктов и овощей, которые надо давать Имо, и согласился посидеть с ним. Список ничем не уступал ассортименту овощного ларька, я отправилась за покупками с большой хозяйственной сумкой, а когда вернулась, обнаружила своего ребенка под столом в пустой лаборатории. Он возил по полу грязную губку, вымазанную неизвестно какой белой массой, и сам был похож на маляра-штукатура после рабочей смены.

Пока я отмывала его в санитарной раковине, объявился Индер, и, вместо того, чтобы выслушать мои претензии, сам прочел мне лекцию, как следует обращаться с ребенком, а как не следует, когда и как его купать, во что одевать и по каким признакам определить, что у него начинают резаться зубы.