Артём Демченко - Ледяной коготь: испытания грядущего дня

Ещё секунда, и длинный тракт боли наконец пройден. Но недолго длилось долгожданное облегчение — каков же был ужас дракона, когда внизу показались очертания бездонного водоёма, наполненного странной красноватой жидкостью. Осознав, что сил увернуться в нем уже не осталось, наш герой схватил лиса и, когда до приводнения оставались считанные метры, с силой оттолкнул его в сторону берега. Успев стать свидетелем жёсткого приземления своего товарища на грубую поверхность пещеры, дракон с чудовищной силой плюхнулся в водоём, расколов гладкую поверхность на сотни влажных осколков. В ту же секунду ярко-алые волны водоема захлестнули его и быстро, словно щупальца кракена, утаскивающие в бездну небытия несчастное торговое суденышко, потянули не умевшего плавать дракона на непроглядное и до жути пугающее дно. Жидкость быстро наполнила пробитый скафандр, и в считанные секунды Хранитель Добра, затаив в широких лёгких крошечную порцию кислорода, оказался один на один со своим злейшим страхом — водой. Схватившись за горло и в ужасе наблюдая за тем, как из скафандра наверх выходят последние пузырьки кислорода, дракон отчаянно пытался всплыть наверх, но тщетно — неумение плавать делало своё чёрное дело, и ему оставалось только с безысходностью смотреть на то, как крошечные круглешки оставшегося в его воздушных мешках углекислого газа игриво уходят на ту сторону зеркала, оставляя его на растерзание жгучей водной массы.

За считанные доли секунды, когда резервуары огромного завода жизнедеятельности тела были опустошены до дна, в широкой груди словно вспыхнул всевыжигающий пожар; наш герой инстинктивно схватился за горло, пытаясь хоть как-то сдержать оставшиеся в его лёгких крупицы углекислого газа, но они все быстрее и быстрее, игриво и неумолимо устремлялись к поверхности, как бы посмеиваясь над обреченным на мучительную смерть драконом. И вот, когда взор нашего героя начал затуманиваться, а тело бесконтрольно дергаться в предсмертной свистопляске агонии, чуть ли не втягивая в обезумевшие от голода лёгкие потоки водных масс, в голове дракона совершенно неожиданно появилось видение. Перед ним, словно святой мученик, стоял обгоревший до черноты Сергей, добродушная улыбка которого сияла на фоне покрытого обуглившейся чернью лица; на его чудом не сгоревшей до тла гимнастёрке блестели ржавые серебряные пуговицы, выделявшиеся на совершенно неживом образе посмертного героя. Гриша Булатов, обнимавший своего фронтового товарища, с искренней радостью и небольшой крупицей озорства, блестевшей в его мальчишеских глазах, наблюдал за тем, как умирает тот, кому они были обязаны счастливому спасению из лап смерти много раз. «Нет! Не может быть! — резкая мысль пронеслась в голове дракона, словно стремительный пространственный прыжок. — Они не могли встретиться! Это не может быть моими воспоминаниями! Чушь!»

Его мысли неожиданно прервал знакомый голос, эхом прозвучавший в его голове, словно гром среди ясного неба. Это был голос Сергея: «Мы с тобой скоро встретимся. Но не сейчас. Ты должен выжить. Ради нас. Ради наших потомков. И тогда мы поможем тебе. Как когда-то ты помог нам». Не поняв, что означали слова Сергея, дракон закрыл глаза и уже было приготовился принять скоропостижную кончину, как вдруг кто-то, отчаянно теребя его за шкирку, снял с его головы шлем и сунул поперек зубастой пасти длинную металическую капсулу. К своему счастью, дракон почувствовал, что может сделать вдох, и через мгновение его лёгкие жадно потребили живительный кислород.

Выпустив из лёгких углекислый газ, отчаянно устремившийся к поверхности, наш герой увидел перед прищуренными глазами лиса, смотревшего на него сквозь прорезь герметичного скафандра. Заметив размытый жест пушистого напарника, сигнализировавший, что пора подниматься наверх, дракон, цепляясь за выступы в скале, осторожно и спешно принялся карабкаться вверх, наблюдая за тем, как лис медленно плывет навстречу поверхности, сопровождая его на пути. Через несколько минут голова дракона наконец показалась на поверхности, и отважный Хранитель Добра, с силой выплюнув аппарат хотел было вдохнуть полную грудь воздуха, как вдруг лапы показавшегося из воды лиса быстро сомкнули его челюсти и зажали могучие широкие ноздри. Долго мучаться дракону не пришлось — лис тут же надел на его голову шлем и заткнул пробоину в космическом костюме любезно припасенным ремонтным набором. По скафандру вновь начал циркулировать живительный кислород. Вдоволь отдышавшись и перекатившись на спину, дракон посмотрел на стоявшего у его головы верного напарника. Тот, похлопав дракона по голове, усмехнулся и сказал:

— Я уж подумал, тебе конец… Фух! Мне аж плохо стало от мысли, как я буду поднимать тебя наверх в бессознательном состоянии — ты же огромная туша в целых сто двадцать килограмм! Хорошо, что я взял с собой эту штучку, — лис гордо повертел в лапе капсулу. — Удобная вещь, не правда ли?

— Да уж, — ответил приглушённым скафандром голосом дракон, выплёвывая последние капли красноватой жидкости, скопившейся в лёгких. — С тобой не поспоришь. Хорошо, что ты умеешь нырять, а то б мне пришлось гнить в этой чертовой субстанции, как селедке в бочке. Спасибо тебе.

— Услуга за услугу, дружище, — лис радостно похлопал дракона по плечу и неспешно пошёл прочь от края водоема. — Мы же вроде как друзья, верно? А друзья должны помогать друг другу! Так… Возвращаемся к нашим баранам. А где мы вообще находимся, ты не в курсе? И где выход?

— Если б знал, давно бы уже пошёл, — усмехнулся дракон, медленно встав с запачканной ярко-алой жидкостью земли. Наверху все ещё были отчётливо слышны многочисленные взрывы и треск разбивавшихся металических горных пород. — Знать бы, где сейчас все остальные… Только у Эронса есть карта.

— Может просто попробуешь с ними связаться? — с подозрением предложил лис, присев на стоявший неподалёку кусок скалы и положив передние лапы на колени. — По-моему, очень здравая идея.

— Голова! — похвалил лиса дракон и, похлопав своего друга по плечу, от чего тот непроизвольно от радости завилял хвостом, прикоснулся к наушнику у левого уха и громко сказал: — Офицер Эронс, вы меня слышите? Прием! — в ответ последовало молчание. — Шорган? — молчание. — Айнон? Норвин? — и снова гробовая тишина. — Мировинг?

Какими бы отчаянными не были попытки нашего героя наладить связь, все его действия оказались безрезультатными — ему отвечало все то же пугающее безмолвие, скооперировавшееся с гнетущей тишиной многовековой пещеры. Лис, тяжело вздохнув и пнув лежавший под правой лапой крошечный камешек, который задорно, словно крошечное перекати-поле, покатился по шершавой поверхности и с плеском исчез в глубине водоема, испуганно озадачился: