Илья Твиров - Точка невозвращения

— О, очнулся, — радостно бурча, продекламировал профессор. — Ну, слава богу, а то мы уж думали в лазарет тебя класть. Как ты себя чувствуешь?

— Как после столкновения с поездом, — буркнул в ответ Кондратьев.

Он подошел к одному из лабораторных столов, в упор уставился на тело неизвестного. Мужчина средних лет среднего роста, спортивный, то же похож на борца.

— Сложные черти, — кивнул в сторону лежащего без движений незнакомца Кондратьев. — Я пока с одним бодался, думал, что могу и не сдюжить. Насилу одолел, а их, оказывается, тут четыре человека присутствовало. Или больше?

Профессор развел руки в стороны, по очереди поглядел на всю четверку бывших убийц-невидимок.

— Возможно, их и было больше, но нашли мы тела только этих.

— Кто ж их так?

— Он, — сказал профессор, тыча указательным пальцем в Мезенцева.

Григорий смущенно улыбнулся, не переставая массировать виски. Выглядел парнишка не важно, как после пары десятков километров бега по пересеченной местности в полном боекомплекте да на тридцатиградусной жаре. Он здорово исхудал, под глазами появились ярко выраженные синяки, нос заострился, щеки впали. В данный момент он чем-то напоминал покойного нынче Вампира. Однако ж парень силен. Ухлопать троих невидимок — это дорогого стоит, но как?

То ли немой вопрос отразился на лице Михаила, то ли Мезенцев сумел прочесть мысли суперсолдата, но он ответил на невысказанный вслух вопрос:

— Честно, я понятия не имею, откуда у меня силы взялись. Я был совершенно уверен, что оставил все в бою с ликвидаторами, однако же, как видишь, мне еще долго предстоит изучать себя самого. Трудно представить, на какие сюрпризы я еще способен.

Михаил попытался улыбнуться. Получилось у него это довольно зловеще.

— Опять твои выкрутасы с мозгами?

— Не без этого. Невидимость — это против глаз обычного человека, а я их видел не глазами. Насилу успел, один уже собирался тебя добить, а я как это увидел, так и жахнул по ним всем, что у меня осталось. Самое главное, что хватило им за глаза. Пытался оглушить, а в итоге прикончил. — Мезенцев скорчил извиняющееся лицо. — Хреновый из меня разведчик выискался. Их бы спеленать да допросить, кто такие и чего хотят, а я их… наповал.

Кондратьев махнул рукой:

— Забей. Главное, что все живы и здоровы. Вы их проверяли, профессор? Они действительно… того?

— Сто процентов. Температура тела, активность мозга, сердечный пульс, точнее его отсутствие.

— Вы и мозг успели уже проверить?

— А что тут такого? Аппаратов, позволяющих мне это сделать, тут пруд пруди, а Вы, голубчик, спали отнюдь не час.

— Сколько же я провалялся в отключке?

— Почти семь часов.

Михаил от неожиданности чуть не присел там, где стоял.

— Да быть того не может…

— Истинная правда. Вы выглядели, мягко говоря, неважнецки, но, не волнуйтесь, серьезных травм у Вас не обнаружилось.

Михаил в недоумении посмотрел на Лившица.

— Вы и меня… проверить успели?

— Естественно. Положили, подключили, посмотрели… Все в полном порядке. Элементарное переутомление. Хотя…

— Что?

— Ну, не такое уж оно у Вас и элементарное. Кажется, я представляю, чего Вам стоило расправиться с ликвидаторами и с этими… невидимками. Вы могли сжечь себя, Вы в курсе?

— И не напоминайте. Но…, у меня не было альтернативы. Или я, или меня.

— В этом Вы правы. Ваши противники — люди весьма специфические.

— С ними что-то не так?

— Нет, с ними все в порядке. Да, они хорошо тренированы, хорошо подготовлены, но без своего технологического оснащения они были для Вас не слишком опасны. Взгляните. — Игнат Семенович протянул Михаилу нож необычной формы без рукояти и без гарды. Держать такой клинок в руке было бы очень не удобно. — Ваши соображения? Что это такое?

Кондратьев тщательнейшим образом осмотрел клинок. Обоюдоострое лезвие было оснащено кровостоком, имело длину двенадцать сантиметров и великолепную заточку. У своего основания лезвие имело ширину два с половиной сантиметра и толщину всего в полтора миллиметра. На первый взгляд клинок выглядел довольно хрупко, но Кондратьев как не пытался его согнуть, так и не смог этого сделать.

— Странно, — с задумчивым видом Михаил повертел загадочный ножик в руках, — из чего же он сделан?

— О, сударь мой, это самое любопытное. Но прежде чем ответить Вам на данный вопрос, взгляните сюда. Ничего не замечаете?

Кондратьев посмотрел в сторону, куда указывал профессор. Серая кожа, обтягивающая прекрасную фигуру спортсмена, рука, перевитая развитыми мышцами… Стоп, а это что такое? У запястья серая кожа имела утолщение, и в нем виднелось аккуратное еле заметное отверстие шестигранной формы. Такой же формой обладала условная ручка необычного клинка.

— Крепление? — предположил Михаил.

— Именно! — довольно воскликнул Лившиц. — У всех этих деятелей клинки были прикручены к рукам.

Григорий смущенно улыбнулся и выдал:

— Похожи на ассасинов, как в компьютерной игрушке, только там они не такие навороченные были. Ну, я имею ввиду, с технологической точки зрения.

— Ну-ка, ну-ка, — мгновенно заинтересовался Игнат Семенович, — расскажите, мой юный друг, поподробней об том? Чем эти ассасины там занимались?

Смущенный серьезностью профессора, Мезенцев ответил невпопад:

— Вроде как с тамплиерами боролись…

— Вот только тамплиеров да ассасинов нам не хватало, — пробурчал Кондратьев. — Игнат Семенович, из чего сделана эта штука?

— Из того же, из чего сделана одежда этих убийц. Материал практически идентичен, просто в клинке он представлен в чрезвычайно плотной, жесткой форме, а одежда имеет немного иную структуру того же самого материала. Это нанокомпозит, насколько я успел разобраться в данных экспресс-анализа, но очень необычный. Я такого никогда не видел.

— Благодаря ему эти убийцы могли становиться невидимыми?

— Именно. Всего-то нужен электрический ток определенной частоты и материал мгновенно начинает преломлять свет таким образом, что заставляет фотоны, фактически, циркулировать по кругу внутри материала.

— А тепловое излучение он экранирует?

Профессор задумчиво почесал голову.

— Как-то я не подумал исследовать этот вопрос. Вполне возможно, что да, не знаю.

— Что ж, это многое объясняет, — сказал Михаил, пытаясь приладить нож в положенное ему место.

Прежде чем спросить, Игнат Семенович тактично кашлянул:

— Объясняет, простите, что?

— Манеру ведения боя этих диверсантов-невидимок. Когда мне удалось понять его преимущества и недостатки, я с удивление отметил, что мой противник не умет атаковать меня на дистанции. Тогда меня это удивило, сейчас же все становится на свои места. Очевидно, что стороннее оружие просто бы демаскировало невидимку, вот он и лез в рукопашную. Скажите, профессор, а еще каких-нибудь ножей Вы при них не находили?