Эдмунд Купер - Рассказы

— Эту жестянку, спаянную тобой?

— Да.

— Э… Завтра ведь суббота, да?

— Да, а какая разница?

Тимоти глубоко вздохнул.

— Я надеялся сходить в кино.

Теперь настала очередь глубоко вздыхать уже профессору Меррино.

— Нет, ты отправишься со мной.

Миссис Меррино взглянула на своего мужа. Этот взгляд обещал тому нелегкие полчаса после того, как Тимоти уляжется спать.

Субботним днем высокий мужчина и маленький мальчик шагали по огромному городку Империал Электрик-инкорпорейтед. Они направлялись к серому кубу здания, где в паутине электрических цепей раскинулся Пищащий Том, мирно смотрящий свои электронные сны.

Они поднялись по узкой лестнице и вошли в центр управления. Профессор Меррино нажал на клавишу, и глаза Пищащего Тома сонно моргнули. Нельзя сказать, что на Тимоти это произвело сильное впечатление.

— Я готов, сэр, — произнес Пищащий Том. — Какие будут указания?

Профессор Меррино усадил Тимоти в кресло перед пультом.

— Я на некоторое время оставлю здесь моего сына Тимоти — пока сам закончу кое-какие дела у себя в лаборатории. От тебя требуется отвечать на все его вопросы и вообще развлекать его до моего возвращения.

— Да, сэр, — прогрохотал Пищащий Том.

Профессор Меррино готов был поклясться, что машина подмигнула ему. Спускаясь по лестнице, он услышал, как Тимоти начал:

— Если полторы белки съедают полтора ореха за полтора дня, то сколько орехов съедят девять белок за девять дней?

«Восемьдесят один», — машинально пробормотал ученый и с удивлением оглянулся, услышав ответ Тома: «Пятьдесят четыре, сэр».

Следующие два часа профессор Меррино провел погруженным в один из научно-фантастических журналов. Увлекшись, он бросил рассеянный взгляд на часы и отшвырнул журнал в сторону. Целых два часа! А он собирался оставить Тимоти минут на сорок пять!

Профессор выскочил из кабинета. Позволить Пищащему Тому попытаться переделать Тимоти — это нормально, а если Тимоти сам взялся исправить Пищащего Тома?

Торопливо взбежав по лестнице, профессор Меррино услышал сквозь бешеный стук сердца что-то весьма похожее на то, как говорил бы по-китайски чемпион мира по скоростной речи. Войдя внутрь, он услышал постепенно замедляющееся окончание речи Пищащего Тома. Наконец тот остановился. Тимоти мирно спал. Профессор облегченно вздохнул.

— Похоже, эксперимент дал негативный результат, — отметил он, глядя на тихонько посапывающего во сне Тимоти.

— Просто глубокий гипноз, сэр, — объяснил Пищащий Том. — Он был необходим, чтобы преодолеть тормозящие развитие препятствия. А потом уже я запрограммировал его соответствующим образом.

— Ты его что? — воскликнул профессор Меррино.

— Запрограммировал. Сейчас он усваивает начальный курс математики и физики. Думаю, вы найдете результаты удовлетворительными.

— Только вот что, — тяжело дыша, вымолвил профессор, — Мой сын, ты, чертова машина, мой сын не автомат!

— Разумеется, сэр, — согласился Пищащий Том. — Поэтому я и предполагаю процентов на семьдесят, что эксперимент может окончиться неудачно. Так что, может быть, вы разбудите его как-нибудь помягче?

Меррино так и поступил. Через несколько мгновений Тимоти раскрыл глаза, зевнул и потянулся.

— Очень интересно, — неопределенно заметил он, — А домой мы когда пойдем? Я есть хочу.

Первое странное событие произошло после необычайно тихого ужина. Вместо того чтобы приклеиться к телевизору, Тимоти направился в кабинет отца и через несколько минут вышел оттуда с книгой. Затем он забился в уголок дивана и погрузился в чтение.

— Ты запугал его, — шепотом обвинила мужа Мери. — Что произошло сегодня?

— Ничего, — профессор Меррино почувствовал себя не очень уютно, — Просто ничего. Я всего лишь оставил его развлекаться с Пищащим Томом, пока сам разбирал кое-какие бумаги.

Тимоти оторвался от книги.

— Как ты думаешь, человек может стать невидимым? — спросил он отца.

— Разумеется, нет, — ответил тот. — Но почему это тебя интересует?

— Да это в книге «Человек-невидимка». Похоже, это отличный роман.

Вспоминая себя в детстве, профессор Меррино был удивлен.

— Она не слишком тяжела для тебя, Тимоти? Я прочитал ее лет в четырнадцать.

— Она немного старомодна, но я справляюсь… Может, сразимся в шахматы, па? Мы давно уже не играли.

Профессор пожал плечами.

— А я думал, ты не любишь шахматы. Ведь ты же сам говорил, что они нагоняют тоску.

— Да, — просто ответил Тимоти. — Но тогда я еще ничего не соображал. — Он потер нахмуренный лоб и на мгновение задумался о чем-то. Затем направился к шкафчику, достал шахматную доску и начал расставлять фигуры.

— Пожалуй, я пойду посмотрю телевизор, — слабо проговорила миссис Меррино.

Профессор Меррино посмотрел ей вслед, недоуменно пожал плечами и повернулся к доске.

— Ты рассердишься, если я тебя обыграю? — спросил Тимоти.

— Разумеется, нет, — ответил ему отец, делая ход королевской пешкой. — Наоборот, я буду очень рад, хотя и удивлен.

— А я нет, — сказал Тимоти.

— Но через пятнадцать минут отец достаточно просто обыграл его. «Малыш не изменился, по крайней мере, ненамного», — с облегчением подумал профессор.

— Это не лучшая твоя партия, — сказал вдруг Тимоти.

— Но я все же обыграл тебя, не так ли?

Хитрая улыбка мелькнула на лице Тимоти.

— Давай еще, а? Я просто позабыл кое-какие гамбиты.

— Жажда мести? — сухо спросил профессор Меррино, заново расставляя фигуры.

Тимоти слегка нахмурился и, немного помешкав, сказал:

— А если я тебя обставлю, ты дашь мне пятнадцать долларов?

— Что?

— Я говорю, ты дашь мне пятнадцать долларов, если я выиграю?

Профессор Меррино смерил сына серьезным взглядом.

— А что я получу, если выиграю?

— Мои тридцать центов на кино в неделю на протяжении года, — быстро ответил Тимоти. — Все по-честному.

— Пожалуй, — согласился Меррино с легкой улыбкой. — Думаю, тебе это будет уроком. Зачем тебе пятнадцать долларов?

— Скажу после игры, — улыбнулся в ответ Тимоти.

— Тогда твой ход, — хмуро сказал профессор.

Игра продолжалась чуть больше двух часов и была разыграна по всем правилам. Вначале профессор ходил наобум. Через пятнадцать минут он потерял слона и тут же ладью, в то время как Тимоти — лишь две пешки.

Это, похоже, только раздразнило ученого. Он начал играть осторожно, выжидая своего часа. И вот озарение, должное принести ему победу, каким-то образом вместо этого обошлось ему в ферзя.

Тем временем Тимоти отрывал глаза от книги лишь затем, чтобы сделать свой ход. Когда он ставил мат, то как раз подобрался к концу семнадцатой главы.

— Тимоти, — произнес профессор надтреснутым голосом, одновременно вытаскивая из кармана бумажник, — Каким… Как тебе удалось это?