Владимир Третьяков - Марсианские тайны

– У меня все готово, – спокойно ответил Матти. – Можешь проверять.

– У меня тоже порядок, – отозвался Пеньков. – А Сереге я помогу, если нужно.

– Бросаете… – Наташа с сожалением покивала головой, и неожиданно выпалила. – А я, может быть, тоже туда хочу.

– Нет, тебе Наташенька, никак нельзя туда идти, – рассудительно возразил Пеньков. – Ты ведь начальник, и материально ответственное лицо и, стало быть, отвечаешь за всю обсерваторию, за сохранность вверенного тебе имущества. Так что, тебе уходить, ну, никак нельзя.

– А вы, значит, безответственные лица, и вам, значит, можно, – защищалась Наташа. – Феликс, ни в коем случае не бери с собой этих типов. Сегодня они предают и бросают на произвол судьбы своего начальника, после чего, я думаю, на них уже нельзя будет положиться в трудной ситуации.

– Вообще-то, лишние руки нам бы не помешали, – наконец-то взял слово Рыбкин. – Собственно, я и шел к вам для того, чтобы предложить ребятам поучаствовать в вылазке…

– Заговор… – каким– то обреченным голосом произнесла Наташа. – И ты, Брут! А я его еще кашей кормила…

– Спасибо, – ровно произнес Феликс, вставая из-за стола. – Каша была очень вкусная.

– Так как же мы? – спросил Матти. – Ты нас берешь?

– Беру, – коротко ответил Рыбкин. – Готовьтесь. Послезавтра рано утром мы с ребятами за вами заедем.

Едва только забрезжил рассвет, Наташа уселась у окна, пытаясь через завесу, пока еще не очень густой пыли, разглядеть приближающихся следопытов.

– Да не напрягай так зрение, – пожалел ее Сергей. – Придут они, никуда не денутся.

– Да они уже давно должны здесь быть, – упрямо дернула головой Наташа. – Может чего случилось?

– С ними ничего не может случиться, – меланхолично отозвался Пеньков. – Скорее всю нашу обсерваторию песком завалит, чем с ними что-то произойдет. Они же потом нас и откопают.

– А чего они на вездеходе не поехали? – с плохо скрываемым беспокойством спросила Наташа. – У них ведь есть вездеход.

– Они отдали свой вездеход для подвоза воды, – ответил Пеньков. – Теперь только пешком ходят.

– Наташа, да не изводи себя так, – пожалел начальника Матти. – Я ведь засек время, когда ты с Рыбкиным разговаривала. Вот увидишь, минут через пять – семь, они будут здесь.

Ровно через шесть с половиной минут Матти торжествующе воскликнул:

– Ну, что я говорил, идут!

– Где? – тут же встрепенулась Наташа и, приставив ладошки к глазам, прильнула к окну. – Точно, идут… Фу, отлегло!

Вскоре из шлюзовой донесся стук тяжелой обуви, но процесс выравнивания давления почему-то затягивался. За это время Пеньков, глядя в сторону Матти, успел заметить, что кое-кому пора бы уже очистить фильтры, на что тот в свою очередь, как бы между прочим, произнес, что кое-кому, ответственному за техническую сохранность всего оборудования обсерватории, неплохо бы уже и самому хотя бы иногда поработать руками, а не перекладывать свои обязанности на не причастных к ним людей. Наташа тут же постаралась успокоить обоих, пообещав им, что пока они отсутствуют, она почистит фильтры.

Наконец входная дверь открылась, в прихожую ввалились четверо следопытов, отчего в помещении сразу стало тесно.

– Фильтры бы вам надо почистить в шлюзовой, – едва лишь сняв кислородную маску, заметил один из них, канадец Жак Савар.

– Принято к сведению, – коротко отрапортовал Пеньков. – Устраним в самое ближайшее время.

– Вы завтракали? – спросила Наташа у Рыбкина. – Может, по-быстрому перекусите, а?

– Это можно, – ответил за него громадный Стас Лещинский. – Все одно, батареи бы нужно подзарядить, а то ведь неизвестно, сколько мы в этих развалинах прокувыркаемся.

– Ладно, – согласился Феликс. – Отдавайте свои батареи на подзарядку, а сами садитесь за стол. Лучше сейчас час потратить, чем потом мерзнуть.

Следопыты сбросили свои куртки в угол под вешалкой, отсоединили аккумуляторные батареи и вручили их Матти, который отнес их заряжаться, а сами прошли за стол.

– Так, и чем же нас здесь станут кормить? – радостно потирая руки, спросил Александр Матвеев, четвертый следопыт команды Феликса.

– А, вот, влажные салфетки, – поспешно сказала Наташа, подавая ребятам пакет. – Прошу прощения, но воду приходится экономить.

– Да, понимаем, – отозвался Матвеев, бережно, двумя пальцами вытягивая себе салфетку, и пуская пакет по кругу. – Чего там, мы привычные ко всякому… Так, что там у вас?

– Можно лапши с беконом, или картофельного пюре с куриным окорочком, – немного растеряно произнесла Наташа. – Все сублимированное и быстрого приготовления. Две минуты – и готово.

– Наташенька, а гречневой каши с тушенкой у вас случайно не осталось? – спросил Феликс.

– Нет, кашу мы тогда доели, – еще более растеряно пролепетала Наташа.

– Ее Володька добил, – признался вернувшийся из аккумуляторной Матти.

– Я сам видел, как он после ужина возле плиты отирался. Он и добил, больше некому.

– Ты, что, решил на меня бочку накатить? – Пеньков с угрожающим видом приподнялся с табурета. – Я совсем за другим к плите подходил, мне спички нужны были. Сам, наверное, доел, а на меня стрелки переводишь.

– Да ладно вам, из-за такой ерунды начинаете склоку, – осадила обоих Наташа. – Доел и доел, и на здоровье. А ты хочешь именно каши?

– Очень она мне тогда понравилась, – слегка улыбнулся Феликс. – Но, раз такое дело, можно и картошечки, а, братцы?

Сидевшие за столом дружно одобрили выбор своего начальника. Наташа тут же засуетилась у плиты, и пока шла готовка, Пеньков спросил у следопытов насчет того, какие у них есть предположения по поводу исчезновения пиявок.

– Одно из двух: или мы их все же перестреляли, либо насмерть перепугали, – заявил Савар. – А если насмерть перепугали, то сами понимаете, они умерли от страха, а потому их и не видно.

– Смешно, – задумчиво промолвил Матвеев. – А мне кажется, что вчера одну видел. Далековато, правда, было, но что-то такое на гребне холма мелькнуло. А может и показалось. Может ветер пылью поиграл. Но так чтобы прямо перед собой, как в прежние времена, такого, точно, не было.

– И мне показалось, – вклинился в тему Лещинский. – Я как раз шел к Теплому Сырту, с километр еще оставалось. Так вот, под одним из барханов заметил что-то. Только оно не гигантское было, как те пиявки, а совсем маленькое, не больше метра. – Он замолчал, задумчиво глядя перед собой, и добавил, – А может быть это вовсе и не пиявка была, может, обрезок пластиковой трубы…

– Ну вот, можете кушать, – сказала Наташа, вынимая из духовки чашки с едой и подавая их на стол.

Четверка следопытов дружно взялась за ложки, и на некоторое время в столовой воцарилось молчание. Первым его нарушил Феликс.