Наталья Никитина - Полтора килограмма

– Дэн, на улицу тебе выезжать пока нельзя, но по зданию лаборатории передвигаться уже можно.

Здесь полностью ручное управление, кнопки расположены в панели подлокотников.

Том тем временем скинул простыню. Они подхватили меня на руки и усадили в кресло. Думаю, Дитте

с его мощной мускулатурой справился бы и один. Я разволновался от новых ощущений. Пребывать в

вертикальном положении стало так необычно. На моей груди пристегнули ремни, чтобы я ненароком не

сложился пополам при наклоне вперед. Голова покоилась на комфортной бархатной подушечке, колеса

блестели новыми хромированными спицами. Сиденье приятно пахло кожей. Том показал основные кнопки,

и мы сделали небольшой круг по палате. Затем выехали в открытую дверь и двинулись по коридору. По пути

Дитте нас покинул, и Том с важным видом проводил для меня экскурсию, открывая дверь в каждый кабинет

и в двух словах объясняя его предназначение.

Том отпустил руки, и я уже сам управлял креслом. Это оказалось совсем не сложно. Каждая кнопка

отвечала за движение в указанном на ней стрелочкой направлении.

Мы поравнялись с дверью, надпись на которой предупреждала: «Вход строго по пропускам».

– Это лаборатория, там всё стерильно и жутко секретно, – пояснил сопровождающий. – А вот та

дверь в конце коридора – это своего рода склад инструментов, и там же морозильная камера, в которой

валяется твое тело.

Меня покоробило от услышанного. Сказанное прозвучало довольно жутко.

– Давай заедем туда, – предложил я.

– Дэн, не начинай! Там холодно, и камера на замке, а ключ хранится у Дитте.

– Ладно, проехали, – согласился, на самом деле испытав облегчение, вызванное отказом Тома.

– Ну, собственно, на этом этаже помещений больше нет, – резюмировал друг. – Еще несколько

человек работает на нас в лаборатории, которая располагается в здании бывшей канатной фабрики в порту

Бостона по соседству с Мартиносовским центром медико-биологической визуализации. Дэн, разворачивай

тачку обратно.

Мы проследовали обратно к палате.

– Примерно через месяц планируем перевезти тебя в санаторий. Там сможешь выезжать на улицу, а

пока придется потерпеть.

– А в чем проблема? Почему здесь нельзя? – возмутился я.

– Лаборатория законспирирована на территории одного из твоих заводов. И ежедневное появление

65

инвалида в коляске в сопровождении медперсонала вызовет массу вопросов и домыслов у рабочих

предприятия.

– К чему такая секретность?

– Не знаю, ты сам так решил.

Я вздохнул.

Мы вернулись в палату и устроились поудобнее, чтобы посмотреть баскетбольный матч с участием

«Boston Red Sox». Том был фанатом этого клуба, а я смотрел за компанию, рассеянно следя за ходом игры. В

голове же вертелось имя «Патрик», и я никак не мог вспомнить, есть ли среди моих знакомых человек с

таким именем.

– Том, а кто такой Патрик?

– Патрик? – оторвав взгляд от экрана и азартно покусывая губу, он быстро повернулся ко мне. Вид

его выражал недоумение: как я могу в такой решающий для матча момент думать о посторонних вещах?! —

Это твой дворецкий, – и опять впился взглядом в экран телевизора.

Через секунду он развернулся всем корпусом ко мне и радостно воскликнул:

– Ты вспомнил Патрика?

– Нет, я просто вспомнил, как я зову этого человека по имени. А как он выглядит, не помню.

– Ну, он моих лет, худой, на гусака похож, – попытался описать его Том. – Еще голову так набок

наклоняет, челку свою бережет, – и принялся старательно наклонять голову вправо. – Жена у него —

Даниэла, поварихой у тебя в доме работает. Готовит так, что закачаешься! Я пару раз испытал эрекцию от ее

паэльи прямо за столом.

Том замолчал, выжидающе глядя на меня.

– Нет, не помню.

– Ладно, еще вспомнишь, – махнул он рукой и снова погрузился в просмотр матча.

Спустя некоторое время озабоченно посмотрел на часы:

– Мне пора. Я, между прочим, не только нянькой у тебя работаю, но еще и начальником Службы

безопасности на этом самом заводе.

Изобразив уважение, я кивнул, давая понять, что ценю его помощь.

– Тебя на кровать пересадить или еще покатаешься? – осведомился он, снимая со спинки стула

пиджак.

– Еще покатаюсь. Думаю, санитары потом меня перекинут на постель, – заверил его я.

Том уехал. Я развернулся и покатился вдоль коридора по уже пройденному маршруту. Доехав до

двери, за которой находилось тело Харта, я остановился. Почему-то тянуло сюда, словно магнитом. При всем

желании я не мог протянуть руку и коснуться дверной ручки, но всё равно хотел находиться здесь. За этой

дверью покоилось доказательство моих сомнений. Мне не хотели показывать тело, однако и не скрывали

его наличие. Было бы куда проще сказать, что его кремировали, и вопрос был бы закрыт. Следовательно,

всё, что мне рассказывают, таки является правдой.

Я развернулся и покатился обратно к палате.

Наступило солнечное мартовское утро.

Ночью я видел странный сон. Был диалог меня нынешнего с собой прежним. Я давно не видел снов.

Под действием обезболивающих препаратов спал как убитый без каких-либо сновидений. Но сегодняшняя

ночь стала исключением.

Я, в сегодняшнем облике, находился в какой-то незнакомой комнате. Она напоминала дорогой

гостиничный номер. В помещении царил полумрак, лишь свет от плазменного экрана телевизора и

настольная лампа создавали ненавязчивое освещение. Я сидел, развалившись в кресле рядом с

журнальным столиком, и пил виски. На столе валялась пачка сигарет. Я потянулся к ней и вынул одну.

Чиркнул пальцем по зажигалке и, прикуривая, прищурил глаза из-за дыма. Взгляд скользнул в сторону

висящего напротив зеркала. Повторяя позу с зажженной сигаретой в одной руке и зажигалкой в другой,

оттуда на меня взирал старик. От неожиданности я вздрогнул всем телом. Старик грустно усмехнулся. Я

торопливо разогнал рукой облачко дыма, надеясь, что это оно причина возникшей галлюцинации. Но старик

не исчез.

Более того, я узнал его. Это был Дэн Харт! Перед ним на столе стоял такой же, как и у меня, стакан с

виски. Он, не торопясь, взял его в руку и поднял повыше, обычно так делают, когда приглашают выпить за

компанию.

– Твое здоровье, Алекс! – глухим голосом, точно таким, как в фильме, произнес Харт.

– Я не Алекс, – ответил я.

– А кто же ты?

– Дэн.

– Нет, это я Дэн, – настаивал он, делая ударение на слове «я».

66

– Но у меня нет другого имени.

– Книга под названием «Дэн Харт» прочитана до конца. Теперь твое имя – Алексей, и тебя очень

ждут в России.

– Кто меня ждет?

– Мать! Она молится о тебе каждый день, и я слышу эти молитвы.