Russell d. Jones - Выше головы! Том I

Исключений из этого требования не было. Космос же! Современная базовая модель комбинезона отращивала перчатки и прото-шлем за три секунды. Могла продержаться при жёстком излучении, не говоря про разгерметизацию отсеков, биологическое заражение или пожар. Главное средство безопасности. «Защита, которая всегда с тобой» .

Его не особо любили. Но не протестовали – против чего? Для тех, кто переселился на станции, комбо был постоянным напоминанием о смертельной опасности снаружи. Впрочем, станции тогда были не то, что сейчас. Да и комбинезоны эволюционировали, стали легче, тоньше, удобнее. Сейчас существуют десятки моделей, сотни сочетаний оттенков, разные типы под каждый повод. Каждая станция располагала десятком признанных мастеров, не говоря про любителей. Широкий выбор! У людей. Не у меня.

Кто придумал полосатое убожество, в которое меня нарядили? Мой брат Виктор – сам модельер – выдвинул гипотезу. Тот горе-портной посмотрел фильм про раскраску насекомых. И впечатлился. Решил, что комбинация чернильно-фиолетовых и оранжевых полос – самое то. Антимаскировка. «Опасность». Не затеряешься. И будешь завидовать чужой форме…

С экрана всё так же предлагали «восстановить справедливость». Финальная реплика вызвала новый взрыв веселья.

«Если мы стремимся к равноправию, мы должны быть до конца честными и никому не давать поблажек!»

– Так и есть! Её держат для контраста, – заметил один из пурпурно-бирюзовых. – Она выкладывает своё, и потом они без напряга…

Я не расслышал окончания фразы – кто-то перебил, и всё потонуло в смехе. Голос был высоким. Общались они по-испански, как и мы с таможенником. Половая принадлежность пошутившего осталась тайной. «Разве это важно? Разве это сейчас важно?»

«Вы прослушали выступление представителя партии «За справедливое…«»

– Ты в какой Службе?

Я засмотрелся на хохочущих зрителей, вернее, настолько увлёкся самоанализом, что не заметил, как она подкралась. Лет двенадцать. А может, и все пятнадцать, судя по заметной груди. Смуглая, черноглазая, индийский типаж. Сделав пару снимков, девушка бесцеремонно уселась за мой столик. Подогнула ногу. Поставила локти на столешницу. Снова щёлкнула. Камера её альтера пряталась на внутреннем сгибе запястья, и достаточно было слегка отогнуть кисть. Аккуратный глазок фиксировал трёхмерное пространство. Модель «TREZA». Дорогая.

– Почему ты ничего не взял? Кого-то ждёшь?

Она тоже использовала испанский, говорила без акцента. Можно было бы и ответить, но клятва… Я ограничился вежливой улыбкой. Нортонсон не выходил.

Проследив за моим взглядом, девушка оглянулась на кабинки.

Наверное, лейтенант звонил на «Тильду». Из-за меня? Вот это вряд ли! Он слишком высоко ценит свои организационные навыки, чтобы жаловаться или просить о помощи. Что-то личное. Срочное.

– Кто там у тебя? Ты сам откуда? – не отставала девушка.

Бойкая. Настырная! Я не удивился значку «Репортёр школьного канала» на её комбинезоне. Как и альтер, комбинезон был особенный – нарочито не форменный, ассиметричный, золотисто-бежевый, с вышитым орнаментом. Авторский. «Заработала, – подумал я. – Заработала и хвастается этим».

– Ничего себе комбо у тебя! – заявила юная журналистка. – Расскажи! Я делала передачу про моду. Всё про это знаю!

У неё было с десяток коротких хвостиков на затылке – я помнил такое у сотрудниц лаборатории. Ей необыкновенно шло.

– А из какой ты Службы? Я такого не видела!

«И не увидишь», – не забывая о клятве молчания, я взглядом указал на её альтер.

Догадалась, активировала на столешнице экран, полезла проверять… Быстро нашла. Глаза у неё расширились. Ротик приоткрылся. Девушка сглотнула слюну. Она разглядела предупреждающий знак у меня на груди. Прочитала, что там написано. Это было посерьёзнее, чем найти статью в Сети… Слетела со стула. Но справилась с собой – села обратно. Ровно. Локти убрала.

Испуг, промелькнувший на её лице, сменился восторгом. Безусловно, она читала про «ашек» и знала, что мы принципиально отличаемся от Б-класса. Но полосатый комбо – нововведение из последних – могла и пропустить. И у неё не было никого на «Кальвисе». В этом я был уверен.

– Э… А… Приятно познакомиться! – и она протянула мне руку. – Мика. А как тебя зовут?

Я остался сидеть неподвижно – и указал взглядом на кабинки.

– Кто там? – она обернулась. – Кто там у тебя? Там кто-то важный?

Я кивнул. «Важный».

Можно было и руку пожать, и поболтать. И ничего бы не случилось. Ну, лейтенант Нортонсон огорчится. Мне с ним ещё лететь. И там, на «Тильде», тоже будет он, а не девочка Мика. Для неё это приключение, для меня – испорченные отношения с человеком, чьё мнение может стать определяющим в моей судьбе.

Противно было так рассчитывать. Как будто я чего-то боюсь!

– Тебе нельзя разговаривать? – сообразила юная журналистка.

Умница! Я вновь кивнул – и тяжело вздохнул, чтоб она поняла, как я страшно этому не рад!

– Бедный! – и Мика снова сняла меня.

Её смуглая шейка была расписана белыми завитушками. Видимо, самый писк. Новейшая модель альтера, модный наряд, простота в манерах. Я ощутил себя старым… А ведь она была старше меня! Я же, хоть и выглядел на биологические двадцать четыре, был гораздо моложе. Да я и человеком не был.

– Давай так: я буду спрашивать, а ты показывай – «да» или «нет», – не отставала девушка. – Договорились? Ты летишь на «кампо» или «мину»? Ой… Прости! На «мину»?

От волнения она перешла на сленг. «Mina» – это «шахта»: так называли станции промышленного производства. А «campo» – «поле» – по всему выходит, независимая автономная станция терраформирования.

«Нет», – показал я глазами.

– Значит, «кампо»? И какая? Сейчас сама посмотрю… – её пальцы забегали по экрану. – «Тильда», «Финелла», «Мирьям»… Ага, «Финелла» уже сщёлкнулась. Ты на «Тильду»?

«Да».

– Wahnsinn! – воскликнула она и подпрыгнула на стуле от удовольствия.

«Ванзинн». Английский? Нет, немецкий. «С ума сойти». Значит, немецкий – родной? Как на «Агнессе», материнской базе «Кальвиса». Чтобы девушка оттуда была лояльной к андроиду?! По всем признакам она родилась на одной из станций Солнечной системы. Значит, наносное.

«Кальвис» заморозили. На «Агнессе» дела шли не лучшим образом. Многие перевелись. На «Флиппере» сплошные отели, чтобы ждать СубПортации на выбранную станцию. Мика нахваталась у переселенцев. А сама она здесь, скорей всего, проходит профпрактику. Или делает ньюс. Где, как ни здесь!

– А кем ты там будешь? Знаешь?

«Нет».

Она искренне удивилась. Как и Нортонсон, Мика успела распланировать своё будущее. На «Флиппере» она учится собирать материал. Учится общаться с людьми. Чтобы стать профессиональным репортёром. Наверняка у неё целый список знаменитых людей, о которых она должна написать. И можно не сомневаться – напишет и снимет.