Евгений Кудимов - Поезд Судного дня

«Вот оно что – облегченно вздохнул про себя Андрей – А я уж было подумал, не сон ли это…»

Вслух же он произнес, не переставая внутренне удивляться ситуации, в которой он оказался: «А стаканы-то у Вас есть?»

«Как же, как же – явно обрадовался лысый, раскрывая пакет и доставая бутылку водки и два граненных стакана – Стакан для актера, можно сказать, как ружье для солдата, ежесекундно под рукой…»

При этом он, видимо, забыв выйти из образа вождя революции, продолжал слегка картавить и даже размахивать руками как это делал покойный Ильич, если, конечно, мы вправе довериться в этом смысле историкам-летописцам.

Лысый ловко разлил водку, соорудил два толстенных бутерброда с салом: «Ну, будем здоровы!»

«Знаете, уважаемый, Вы не обижайтесь, но давайте выпьем без тостов. День у меня сегодня такой… – печально произнес Андрей – Одним словом…, недавно я потерял близкого мне человека… Эх!»

Он махнул рукой, и решительно опрокинул стакан. Водка огненной струей опалила пустой желудок и ударила в голову.

«Вы закусывайте, закусывайте – засуетился лысый, подкладывая новые бутерброды – Словами горю не поможешь, давайте лучше помянем вашего родственника…»

Незнакомец залпом выпил, крякнул и быстренько налил по второй: «Как звали-то усопшего?»

«Света» – с болью в голосе сказал Андрей и, морщась, проглотил очередную порцию водки.

«Как Света? Позвольте – вытаращил глаза лысый – Это не та ли девушка, что под поезд попала в этом месяце здесь, на станции?»

Андрей молча кивнул головой.

«Помилуйте, голубчик – театрально всплеснул руками собеседник – Мы же Вас все это время разыскиваем…»

Теперь настала очередь нашего героя вытаращить глаза от удивления.

«Да, да, батенька именно разыскиваем – лысый, видимо, от перевозбуждения вновь вошел в роль вождя и начал отчаянно картавить – Мы в тот страшный день, видите ли, на перроне поблизости стояли и все своими собственными глазами видели. Поезд подлетел, а этот щетинистый хулиган возьми да и толкни несчастную девушку прямо под колеса. Ой, ой, горе-то какое!»

Он прикрыл лицо руками и плечи его стали содрогаться от рыданий.

«Что-то я не припоминаю этого лысого черта на перроне – с трудом соображал Климов, ибо алкоголь уже начал оказывать свое действие – Все-таки, странный какой-то тип! Кто он такой?»

Лысый вытер глаза платком, картинно встал в позу, выбросив вперед правую руку с зажатой в кулаке кепкой: «Ах, прошу прощения, я совсем забыл представиться. Я, душа моя, главный распорядитель при свите Великого Магистра. А фамилия моя, скажем, Потемкин. Не слыхали часом? Хотя близкие друзья обычно называют меня Ваалберит…»

«Нет, честно говоря, не припомню – недоуменно пожал плечами Андрей – И имя какое-то еврейское. А зачем вы меня искали-то? Я в милиции показания уже давал…»

Лысый приблизился к нашему герою и доверительно склонился над его правым ухом: « Причем здесь милиция, любезный друг? Поручение к Вам имею, голубчик, от нашего хозяина, великого мага и волшебника, главного хозяина этого, с позволения сказать, – он обвел рукой с кепкой вокруг себя – призрачного театра…»

«Это от главного режиссера что ли?» – тупо хлопнул глазами Андрей – Или как вы его называете? Директор картины?»

«Директор? Можно и так сказать – загадочно улыбнулся Потемкин – Хотя, правильнее все-таки называть его хозяином. Впрочем, что нам слова, что нам эти пустые звуки? Разве дело, в конце концов, в имени? Главное, что возможности у него в мире фактически неограниченные. Семейство Ротшильдов лопнуло бы от зависти, как мыльный пузырь. Да что там Ротшильды? Все сильные мира сего молча склонили бы перед ним колени…»

«О чем это он? – подумал Климов – Вот хвастун лысый…»

«Так, вот, милейший, когда Вас в обморочном состоянии в машину скорой помощи грузили, хозяин увидел это и сказал, что хочет всенепременно помочь Вашему горю и просит принять участие в весьма важном деле…»

Некая часть сущности нашего героя, еще не одурманенная водочными парами, вяло попыталась воспротивиться таким рассуждениям.

«В каком еще деле? И кто он такой, этот ваш директор? Как его фамилия?»

«А Вы еще не догадались? – в свою очередь удивился лысый – Странно,,, Впрочем, я думаю, хозяин и сам Вам вскоре представится. Он сейчас вместе со своей свитой в ресторанчике „Лунный шабаш“ отмечает праздник большого полнолуния…»

«Не помню я здесь никакого ресторанчика! Тем более, с таким экзотическим названием…«» – мелькнуло в голове у Андрея.

«А его только что открыли – заулыбался Потемкин-Ваалберит, словно прочитав его мысли – и именно по случаю сегодняшнего праздника. Пожалуйте за мной, душа моя. Это совсем рядом, максимум сто-двести шагов. Мы в аккурат к ужину и успеем…»

И с этими словами он схватил за руку почти ничего уже не соображающего Андрея и потащил за собой сквозь кустарник вглубь леса.

«Какой ужин? – успел подумать наш герой – Время-то обеденное…»

Впрочем, взглянув на небо, он с изумлением обнаружил, что солнце давно опустилось за верхушки деревьев, и слева от него в небе замаячила бледная луна.

«Неужели я так долго просидел на берегу в одиночестве? Невероятно… И куда меня тащит этот лысый черт? А главное, за каким лешим я-то с ним иду?»

И собравшись с духом Андрей, решил было крепко выругаться и вырвать свою руку из цепких лап Потемкина, но в этот момент они оказались на небольшой лесной поляне, окруженной со всех сторон вековыми соснами. Посреди поляны, под навесом стоял длинный стол, накрытый красной парчовой скатертью с кистями, и уставленный различными блюдами и бутылками. За столом сидели, как представилось нашему герою, артисты в различных сценических костюмах эпохи Великой Октябрьской революции – солдаты, матросы, белогвардейские офицеры, чиновники Временного правительства, светские дамы, крестьянки…

Сухо потрескивали свечи в массивных бронзовых подсвечниках, отлитых в виде невиданных диковинных животных. Смех, шутки, оживленные разговоры, улыбающиеся лица. Бок об бок за одним столом, собрались непримиримые исторические враги – Керенский и Дзержинский, Деникин и Урицкий, последняя русская царица Александра и Надежда Крупская, Распутин и Юсупов,..

Особенно запомнились нашему герою пылающие огнем демонические глаза царского любимца Распутина.

«Хорошо живет, однако, творческая интеллигенция – подумал Климов – Сцену отсняли, и за стол, пьянствовать. Еще одну отсняли, и опять за стол. Это тебе не молотком в цехе размахивать…»

Под ногой Андрея неосторожно хрустнула ветка, и все участники вечеринки немедленно повернули головы в сторону пришедших.

«Хозяин, – почтительно обратился Потемкин к сидящему в центре стола мужчине в черном бархатном костюме, с черным беретом, украшенным красным пером – я привел к Вам молодого человека. Того самого, который недавно потерял свою любимую женщину и которому Вы приготовили известную роль…»