Пол Андерсон - Мы выбираем звезды

– Не дергайся, – посоветовал Гатри. – Не береди душу. Сейчас все равно, что в космосе, когда сделал то, что от тебя требовалось, а остальное – забота машин. Ведь там ты спокойно сидишь и ждешь, верно?

– Там все иначе! – воскликнула девушка. – Речь идет не об одном-единственном звездолете и даже не обо мне! На карту поставлено будущее.

– Ну-ну, девочка, не стоит изображать из себя Иоанна Богослова. [91]

– Но если «Файербол» будет заодно с авантистами, – проговорила Кира, пристально глядя на Гатри, словно хотела рассмотреть выражение его лица, – они останутся у власти, по крайней мере, в Союзе. В моей стране, шеф. Мне не все равно. На моих глазах началось и закончилось множество кризисов, от войн до выборов главного собаколова. Сколько было шума, одни утверждали, что грядет светлое завтра, а другие – что мы падаем в бездонную пучину. Ничего подобного, естественно, не происходило. Человечество как существовало, так и продолжает существовать.

– Чтобы приручить «Файербол», потребуется время, – отозвался он. – Сайре чересчур оптимистичен. Прежде должно смениться несколько поколении, ибо законченные индивидуалисты, вроде наших с тобой коллег, в одночасье от прежних жизненных принципов не отказываются. Авантисты же, я уверен, столько не продержатся. Государство уже потихоньку гибнет, задавленное всякого рода догмами. Мой двойник способен лишь продлить агонию власти, в результате которой теократия превратится в откровенную диктатуру Последняя тоже не идеальная форма правления, особенно в эпоху гиперкомпьютеров, космических кораблей, сверхсветовых коммуникаций и молекулярных фабрик.

– Но сколько людей еще погибнет? – прошептала Кира.

– Согласен, очень и очень много. Поверь, я вовсе не отказался бы увидеть, как судят членов Священного Синода с их присными. Причем не гражданским судом, а военно-полевым.

Кира закусила губу, подалась вперед и стиснула подлокотники кресла.

– А вы, шеф? Что будет с вами?

– Подумаешь! – Девушка будто увидела воочию, как он пожимает плечами, а его губы кривятся в усмешке. – Я не сдамся без боя, но моя жизнь, по большому счету, прожита, а вот молодых, как ты, действительно жаль.

– Неправда! – возразила девушка. – «Файербол» без вас – ничто!

– Он переживет меня. Новая кровь никогда никому не вредила.

– Нет! – Кира вскочила и смерила модуль испепеляющим взглядом. – Без вас компанией станет управлять ваш двойник. А он верит в авантизм, правильно? Когда система начнет распадаться, как он поступит, что, по-вашему, будет делать?

– Не знаю, – признался Гатри. – Ты права, новый «Файербол» может стать… злом, что ли. Или же просто-напросто окажется ни на что не годен. Что, вероятно, еще хуже.

Его слова потрясли девушку. Северная Америка – страна, где прошло ее детство, не более того. Да, когда-то здесь верили в идеалы – свобода, упования на будущее, упорный труд ради высокой цели; верили в разум, который все подвергал сомнению. Теперь верность этим идеалам хранил только «Файербол», и то лишь потому, что во главе компании стоял Энсон Гатри. «Файербол» стал для нее истинной родиной, отечеством, государством, в котором можно не беспокоиться за судьбы детей…

– Мы будем сражаться! – произнесла девушка.

– Выбора у нас все равно нет, – сухо откликнулся Гатри. – Не горячись, подруга. Я вижу мини-бар. Выпей, отдохни, послушай музыку, посмотри мультивизор. Или давай дядюшка расскажет тебе сказку.

Кира отметила про себя, что удивительно быстро успокоилась. Хрипловатый голос Гатри, неожиданная шутка… Да, он умеет обращаться с людьми. Чувствуются опыт – и Божий дар. Должно быть, в свое время женщины были от шефа без ума. Высокий, крепкий, решительный… Жаль, что она поздно родилась, иначе наверняка затащила бы его в постель. Девушка расхохоталась.

– Правильно, – одобрил Гатри. – Так что тебе рассказать?

– Сказку, дядюшка, – весело ответила Кира.

– Какую?

– Про Уинстона П. Сандерса и пьяную русалку, – проговорила девушка, сделав большие глаза и склонив голову набок.

– Ay de mi! Ну уж нет! Хочешь, я расскажу, как с нами пытались заключить контракт – мы были молоды и страдали от безденежья – на постройку орбитального публичного дома?

– Вы обещали! – жалобно воскликнула Кира, выпячивая подбородок.

– Мы не договаривались…

– Вот именно. Вы спросили меня: «Что тебе рассказать?». А я-то думала, что вы человек слова, сеньор Гатри.

– Ну…

Когда появились Валенсия с Паккером, у Киры, несмотря на то, что она испытала легкий ужас, от смеха болели ребра.

Но всякое веселье начисто исчезло, когда девушка увидела Паккера. Валенсия по дороге, должно быть, вкратце описал ему, что и как. Директор подошел к столу, уставился на Гатри и протянул руки, словно намереваясь прикоснуться к модулю…

– Шеф, – выдохнул он. – О, шеф…

– Со мной все в порядке, Вэш.

– Вижу, – отозвался Паккер, глубоко вздохнув. – Но ваш двойник… Он ведь тоже Гатри. Что они с ним сделали!

– Что касается нас, – произнес модуль, – в нашем распоряжении пара-тройка часов и несколько световых лет, чтобы спрятаться. Не будем терять времени. Валенсия, ты что, не видишь, что директору надо налить? Дэвис, тебе полагалось изучить меню и предложить что-нибудь в качестве закуски.

И снова его голос оказал удивительное влияние. Наверно, подумалось Кире, не только голос, но и память о том, как он выглядел, и репутация… Кроме того, все присутствующие были прагматиками, не склонными терзаться сомнениями. Думать, решать, что хорошо и что плохо, прикидывать последствия и побочные эффекты следует до того, как начнешь действовать. Разумеется, тем горше сознавать, что твои действия – или бездействие – ведут к заранее известному результату, тем тяжелее груз ответственности. Вскоре люди уселись вокруг стола, и началось обсуждение.

Космопорт охраняли подразделения национальной милиции и тайной полиции. На поле стоял один-единственный корабль, тот самый, на котором прилетела на Землю Кира. Это объяснялось, во-первых, тем, что Камехамеха не была, в отличие от аналогичных сооружений в Эквадоре и Австралии, основным транспортным узлом компании; вдобавок, «Файербол», судя по всему, решил до полного прояснения ситуации не посылать на Землю своих звездолетов.

– Черт побери! – вырвалось у Киры. – Я надеялась, что мы раздобудем корабль с ионным двигателем. Что ж, хочется думать, что за нами не будет погони.

– Тсс! – прошептал ей на ухо Валенсия. – Паккеру не нужно знать все.

Кира нахмурилась. Если они не могут доверять директору, значит, все потеряно. Одновременно девушка наслаждалась близостью Валенсии, чувствовала щекой его дыхание…

– Сепо обязательно поинтересуется, куда я ездил и зачем, – сказал Паккер.