Сергей Булыга - Ведьмино отродье

Ночью, когда жена заснула, Рыжий тихонько встал и подошел к свече, достал из пояса монету, посмотрел. Глаз снова повернулся к Океану - как намагниченный. Там, в Океане, говорил Сэнтей, нет ничего. И подал Яблоко. Он думал, что ты все забудешь, и все же, чтобы до конца увериться, что все у него получилось, как надо, прикинулся фискалом, прибежал... Да, тот фискал - теперь ты уже точно это вспомнил - это и был Сэнтей. И вот он прибежал сюда и нюхал и нашептывал... Хр-р! Р-ра! А ведь опять Сэнтей ошибся! Есть Южный Континент! Вот Незнакомец - да, вот именно, тот самый, который в Дымске укрывался подо льдом, - вот этот самый Незнакомец теперь смотрит на тебя с этой монеты, зовет тебя на юг, в Бескрайний Океан. И сразу же все твое прошлое...

Р-ра! А твое настоящее? Как с ним теперь быть? Рыжий задул свечу, лег на постель, задумался. Да, миром правит Равновесие: уже пять тысяч лет все так, как им тогда было дано, и живут. И при этом они даже счастливы - что в Лесу, что на Равнине, что в Мэге и Фурляндии, Далянии, Горской Стране - то есть везде! А Южный Континент - там, что ли, то же самое? Тоже пять тысяч лет тому назад все замерло? Так стоит ли тогда искать его, тот Континент, чтобы еще раз убедиться в том, что никому нигде и никогда не изменить того, что изначально было создано Создателем?!

А Незнакомец? А монета?! Они тогда к чему? Разве это не знак?!

Так он лежал и размышлял. Потом, так ничего и не решив, заснул.

Проснулся он позже обычного. Долго лежал и ждал. Никто не приходил. Тогда он позвонил. Не отзывались. Тогда он встал и вышел в зал...

Нет никого. Столы - без скатертей, а зеркало повернуто к стене. Вошла жена. Рыжий спросил:

- Случилось что-нибудь?

- Да, - сказала она, помолчав. - Ты уходишь.

- Я? - поразился он.

- Да, ты. Я этого ждала. Меня предупреждали.

- Но, может, я...

И Рыжий замолчал. Глаза их встретились... Эй, ты чего задумал, а?! Опомнись, Рыжий! Впервые за всю жизнь ты наконец обрел свой дом, покой! И вообще, Ику так тебя любит! И не обманет, не предаст - да ни за что! А ты...

Спокойнее, спокойнее! Он сел. Жена - голос ее дрожал - сказала:

- Ты все равно уйдешь. Я знаю. Проклятый Океан околдовал тебя. Фискал, который приходил сюда, просил, чтобы я следила за тобой...

Рыжий вскочил, гневно вскричал:

- Что?! Повтори!

- Да, - сказала жена. - Он просил...

- Фискал? И ты следила?!

- Н-нет, не совсем. Но я очень боялась. За тебя.

- И потому молчала? Целый месяц!

- Я не одна. Мы все молчали - весь поселок. Фискал так приказал. Но я надеялась...

- Так, - мрачно сказал Рыжий, - хорошо. Что он еще приказывал?

- Нет, больше ничего. Он только говорил, что ты был одержим: тебя лечили и спасли. Теперь ты в здравом разуме. Но может так случиться, что...

И замолчала. Р-ра, боится! И не она одна - ведь и Сэнтей, значит, боится! Но если я - да как, впрочем, и все - ничего не могу изменить, ибо на все воля Создателя, тогда чего они меня боятся? Зачем тогда было травить меня, а после прибегать сюда и подговаривать против меня и наушничать? Пять тысяч лет мир находился в Равновесии, и ради Равновесия...

Так будь же оно проклято, такое Равновесие! И Рыжий встал, сказал:

- Довольно. Пойди и передай фискалу - я все вспомнил. И вот пусть теперь он попробует меня остановить. Если сможет. Прощай.

- Останься! Я...

- Прощай!

И Рыжий вышел из трактира. Куда? Теперь только в Ганьбэй. Там хоть не лгут, там все в открытую. И, главное, хоть Башня бесконечна, но никогда еще она не простиралась до Ганьбэя!

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

РЕКА БЕЗ БЕРЕГОВ

Глава первая

ГОРОД ЗЛОДЕЕВ ГАНЬБЭЙ

Ганьбэй никто не охранял. И даже более того: на всем пути к нему время от времени на поворотах дороги встречались полосатые столбы, на них были таблички с надписью "Добро пожаловать!" и стрелки-указатели. Рыжий три дня бежал - босой, ганьбэйцы непременно босы... бежал вдоль берега, кормился крабами и сладкими медузами, спал прямо на песке, утром вставал и вновь бежал, потом свернул, взошел на перевал - едва-едва вскарабкался, - затем спустился по крутой, резко петляющей тропе - и вышел к городу.

Ганьбэй был город небольшой, зато красивый. Здесь, Бурку не в пример, были широкие, прямые улицы. Пальмы, цветущие магнолии. Дома из легкой белой пемзы. Все крыши - плоские, окна закрыты парусиной. А дальше - гавань, корабли. Форт на скале. Маяк. Две верфи, зимний док. Цепь, запирающая Внутреннюю Гавань. Чайки. Солнце. Жара... И крепкий дух смолы, канатов, пота, перца. Рыжий зевнул, оскалился - ушел-таки!..

Ушел? Ну, скажем так, почти. Ведь что ни говори, пусть это было только на бумаге, но все-таки Ганьбэй - юридически это часть Мэга. Правда, когда Республике ставят в вину Ганьбэй, Правитель тотчас отвечает, что, мол, Ганьбэй уже давно ему не подчиняется, налогов, податей оттуда нет и не предвидится, да и бегут в Ганьбэй не только одни мэгцы, а все, кому не лень. Вот так! Перешагнув через поваленный шлагбаум, Рыжий вошел в Ганьбэй. Пыль. Тишина. Был адмиральский час; город, казалось, вымер. Вот разве что вон там, наискосок по улице, вдруг занавеска дернулась, а вон как будто кто-то промелькнул и скрылся в палисаднике, за бочкой... Хр-р! Р-ра! Иди, друг мой, смелей, и нечего глазеть по сторонам, и нюхать нечего, ушами не стриги; такое нужно чуять шкурой. И знать - один неосторожный шаг, а то и просто жест... и тотчас же раздастся тонкий свист, из духовой трубы засадный выплюнет колючку, смоченную ядом, - и будешь корчиться, хрипеть, ибо духовка бьет без промаха на двадцать пять шагов. А так все хорошо в Ганьбэе; тихо, жарко. Иди, Рыжий, иди! И он и шел, спокойно и уверенно, как некогда ходил по Дымску. Встретив случайного - случайного? - прохожего, Рыжий спросил у него, как пройти к Карантину. Тот объяснил. Рыжий прошел еще немного и вышел к двухэтажному строению с высоким мраморным крыльцом и флагом над раскрытыми дверями. Флаг был такой: на выцветшем черном полотнище девять белых волнистых полос - то есть девять единых эскадр, девять морей, девять законов.

Охраны перед Карантином не было; Рыжий поднялся на крыльцо, вошел и осмотрелся. Обшарпанный, исчерканный когтями пол. Широкий колченогий стол, на нем две книги - красная и черная, - рядом с ними перо и чернильница. И карта на стене. В дальнем углу на пуфаре лежал дежурный в синем форменном бушлате и, закатив глаза, курил обманку - здесь это запросто и даже поощряется. Рыжий, немного подождав, откашлялся. Тогда дежурный нехотя привстал, спросил:

- Чего тебе?

- Да вот, пришел.

- Ну так давай, впишись. Или неграмотный?

Рыжий прошел к столу, сел, пододвинул к себе книгу...

- Не эту! Сперва черную! - велел дежурный.

Рыжий, отсунув красную, взял черную, раскрыл ее и полистал, нашел свободную страницу и начал заполнять вопросник. "Кто?" - "Кронс, второй трубач Шестого Легиона". "Судим ли?" - "Да, неоднократно. Дважды к смерти". В графе "Полезные профессии" Рыжий, подумав, записал: "Шулер, бретер". "Последнее пристанище" - "Трактир "Под якорем" в Голодной Бухте". Ну, и так далее, всего четырнадцать вопросов. В последней же графе, где нужно было указать цель приезда, Рыжий поставил жирный прочерк, а потом расписался замысловато, с прибамбасами - и отложил перо и поднял голову... Как вдруг дежурный приказал: