Энди Вейр - Проект Радуйся, Мария [ЛП]

Немного погуглив, я узнал, что средняя температура Венеры составляла 462 градуса по Цельсию.

У меня был целый ящик, полный запасных лампочек для микроскопов и других лабораторных вещей. Я схватил один и подключил его к переменному источнику питания. Лампы накаливания работают, нагревая нить накаливания настолько, что она излучает видимый свет. Это происходит около 2500 градусов по Цельсию. Мне не нужно было ничего столь драматичного. Мне просто нужны были жалкие 462 градуса. Я регулировал мощность, проходящую через лампочку вверх и вниз, наблюдая с помощью ИК-камеры, пока не получил именно ту частоту света, которую хотел.

Я перенес всю эту штуковину в свой тестовый шкаф, посмотрел на монитор с моими мальчиками и включил искусственную Венеру.

Ничего. Абсолютно никакого движения от маленьких рывков.

- Что ты хочешь от меня?!” - потребовал я.

Я снял очки и бросил их на землю. Я забарабанил пальцами по столу. - Если бы я был астрономом, и кто-то показал мне пятно света, как бы я узнал, что это Венера?”

Я ответил сам себе. - Я бы поискал эту ИК-подпись! Но это не то, что делает Астрофаг. Хорошо, кто-то показывает мне пятно света и говорит, что мне не разрешается использовать излучаемый ИК-излучатель для определения температуры тела. Как еще я мог узнать, что это Венера?”

Спектроскопия. Ищите углекислый газ.

Я приподняла бровь, когда эта идея пришла мне в голову.

Когда свет попадает на молекулы газа, электроны возбуждаются. Затем они успокаиваются и вновь излучают энергию в виде света. Но частота фотонов, которые они излучают, очень специфична для участвующих молекул. Астрономы использовали это в течение десятилетий, чтобы узнать, какие газы находятся там, далеко-далеко. Вот в чем суть спектроскопии.

Атмосфера Венеры в девяносто раз превышает давление Земли и почти полностью состоит из углекислого газа. Его спектроскопическая сигнатура CO2 будет чрезвычайно сильной. На Меркурии вообще не было углекислого газа, так что ближайшим конкурентом была бы Земля. Но у нас была крошечная сигнатура CO2 по сравнению с Венерой. Может быть, Астрофаг использовал спектры излучения, чтобы найти Венеру?

Новый план!

В лаборатории имелся, казалось бы, бесконечный запас светофильтров. Выберите частоту, и для нее есть фильтр. Я посмотрел спектральную сигнатуру углекислого газа—пиковые длины волн составляли 4,26 мкм и 18,31 мкм.

Я нашел подходящие фильтры и соорудил для них маленькую коробочку. Внутрь я вставил маленькую белую лампочку. Теперь у меня была коробка, которая излучала спектральную сигнатуру углекислого газа.

Я положил его в шкаф для тестов и вышел посмотреть на монитор. Ларри, Керли и Мо болтались на своей горке, как и весь день.

Я включил световой короб и стал наблюдать за любой реакцией.

Астрофаг ушел. Они не просто блуждали к свету. Они исчезли. Абсолютно исчезла.

“Гм…”

Конечно, я записывал ввод камеры. Я прокрутил его назад, чтобы посмотреть кадр за кадром. Между двумя кадрами они просто исчезли.

“Гм!”

Хорошие новости: астрофагов привлекла спектральная сигнатура углекислого газа!

Плохие новости: мои три незаменимых астрофага шириной 10 микрон где-то стартовали-возможно, со скоростью, приближающейся к скорости света,—и я понятия не имел, куда они направились.

“Краааааап.”

—

Полночь. Повсюду тьма. Армейцы сменили смену на двух парней, которых я не знал. Я скучала по Стиву.

У меня была алюминиевая фольга и клейкая лента на каждом окне лаборатории. Я заклеил щели вокруг входов и выходов изолентой. Я выключил все оборудование, на котором были какие-либо показания или светодиоды. Я положил часы в ящик стола, потому что на них была светящаяся в темноте краска.

Я позволила глазам привыкнуть к полной темноте. Если я видел хоть одну фигуру, которая не была моим воображением, я искал утечку света и заклеивал ее лентой. Наконец, я достиг такого уровня темноты, что ничего не мог разглядеть. Открытие или закрытие моих глаз не имело никакого эффекта.

Следующим шагом были мои недавно изобретенные инфракрасные очки.

В лаборатории было много вещей, но инфракрасных очков среди них не было. Я подумывал спросить Стива, армейского парня, может ли он забить немного. Я, наверное, мог бы позвонить Стрэтту, и она попросила бы президента Перу лично доставить их или что-то в этом роде. Но это было быстрее.

“Очки” были просто ЖК-экраном моей ИК-камеры с кучей ленты вокруг них. Я прижал их к лицу и добавил еще скотча. Потом все больше, и больше, и больше. Я уверена, что выглядела нелепо. Но все равно.

Я включил камеру и оглядел лабораторию. Множество тепловых сигнатур. Стены все еще были теплыми от солнечного света в тот день, все электрическое сияло, и мое тело сияло, как маяк. Я отрегулировал частотный диапазон, чтобы искать более горячие вещи. В частности, вещи выше 90 градусов по Цельсию.

Я заполз в свой импровизированный шкаф для микроскопов и посмотрел на световой короб, который я использовал для спектрального излучения CO2.

Астрофаги имеют всего 10 микрон в поперечнике. Ни малейшего шанса, что я увижу что-то настолько маленькое с помощью камеры (или своими глазами, если уж на то пошло). Но мои маленькие инопланетяне очень горячие, и они остаются горячими. Таким образом, если они не двигаются, они потратили последние шесть часов или около того на медленное нагревание своего окружения. Это была надежда.

Все получилось. Я сразу же увидел круг света на одном из пластиковых светофильтров.

“О, слава Богу,” выдохнула я.

Он был очень слабым, но он был там. Пятно было около 3 миллиметров в поперечнике и становилось все слабее и холоднее от центра. Маленький парень нагревал пластик в течение нескольких часов. Я прошелся взглядом по двум пластиковым квадратам. Я быстро нашел второе место.

Мой эксперимент сработал гораздо лучше, чем я ожидал. Они увидели то, что считали Венерой, и направились к ней. Когда они попали в светофильтры, они не могли идти дальше. Вероятно, они продолжали давить, пока я не выключил свет.

В любом случае, если бы я мог просто подтвердить, что все три Астрофага присутствовали, я мог бы упаковать фильтры в пакеты, а затем потратить столько времени, сколько мне нужно, чтобы найти и забрать мальчиков из них с помощью микроскопа и пипетки.

Так оно и было. Третий Астрофаг.

- Вся банда здесь!” Я сказал. Я полез в карман за пакетом с образцами и приготовился очень осторожно снять фильтр с светового короба. Вот тогда-то я и увидел четвертого Астрофага.

Просто...занимается своими делами. Четвертая камера. Это было прямо в том же общем кластере, что и первые три, на фильтрах.

“Святой…”

Я смотрел на этих парней целую неделю. Я бы ни за что не пропустил ни одного. Объяснение могло быть только одно: Один из Астрофагов разделился. Я случайно заставил Астрофага размножаться.