Энди Вейр - Проект Радуйся, Мария [ЛП]

Я помню навигационное управление. В разделе ручного управления есть кнопка для обнуления всех вращений. Сейчас это очень заманчиво, но я не могу рисковать. Топливный отсек широко открыт, я сбросил пару капсул, и я понятия не имею, какой еще ущерб мог быть нанесен. Последнее, что я хочу сделать,—это запустить какие-либо приводы вращения-даже те маленькие, которые управляют ориентацией.

Я поднимаю экран центрифуги. Он мигает красным и белым, все еще злясь из-за чрезмерного падения корабля. С усилием я отклоняю предупреждение, а затем перехожу в ручной режим. Есть куча диалогов типа “эй, не делай этого”, но я отвергаю их все. Вскоре у меня есть прямой контроль над катушками кабеля. Я заставил их вращаться с максимальной скоростью.

Комната странно вращается и наклоняется. Мои внутренние уши и мои глаза не наслаждаются несоответствием. Я знаю, это потому, что две половины корабля разделяются, и это оказывает неприятное воздействие на силы, которые я чувствую здесь, в рубке управления. Но логика в этой ситуации не помогает. Я поворачиваю голову, и меня рвет на стену.

Через несколько секунд сила резко уменьшается. Теперь это гораздо более управляемо. На самом деле меньше 1 г. Все благодаря волшебству математики центрифуги.

Сила, которую вы ощущаете в центрифуге, обратно пропорциональна квадрату радиуса. Размотав кабели, я увеличил радиус с 20 метров (половина длины корабля) до 75 метров (расстояние от диспетчерской до центра масс с полным удлинением кабеля). Я не знаю, с какой силой я имел дело раньше, но теперь это на одну четырнадцатую больше, чем было.

Я все еще прижат к монитору, хотя и не так сильно. По моим оценкам, около половины грамма. Я снова могу дышать.

Все кажется перевернутым с ног на голову. Я использовал центрифугу в ручном режиме, поэтому она сделала именно то, что я ей сказал, и ничего больше: она удлинила кабели. Он не поворачивал отсек экипажа лицом внутрь. Центрифуга толкает все к носу отсека экипажа. Лаборатория теперь “наверху” от меня, а общежитие еще дальше "наверху".”

Я даже не знаю, где находится ручное управление вращением отсека экипажа, и у меня нет времени их искать. А пока мне придется работать на перевернутой земле.

Я привязался к воздушному шлюзу и открыл его. Внутри все в беспорядке, но мне все равно. Я распутываю скомканный костюм ЕВЫ и снимаю перчатки. Я надел их.

Вернувшись в диспетчерскую, я стою на консолях (панели управления теперь “опущены”). Надеюсь, я не слишком сильно все порчу. Я встаю над телом Рокки, хватаюсь руками в перчатках за его панцирь с обеих сторон и поднимаю.

Боже мой.

Я положил его обратно. Если я попытаюсь сдвинуть его вот так, я выверну спину. Но я поднял его, хотя и ненадолго. Это было похоже на 200 фунтов. Слава богу, мы находимся в половине гравитации. При полной гравитации он весил бы 400 фунтов.

Мне понадобится нечто большее, чем мои руки, чтобы поднять его.

Я сбрасываю перчатки, отскакиваю назад к воздушному шлюзу и отбрасываю предметы в сторону, пока не нахожу страховочные тросы. Я оборачиваю два троса под панцирем Рокки и перекидываю их через плечи. Я обожгла руки в нескольких местах во время процесса, но с этим я разберусь позже.

Я пристегиваю каждый трос к себе под мышками. Это будет неудобно и определенно не будет выглядеть круто, но мои руки будут свободны, и я буду поднимать ноги.

Я протягиваю обе руки через люк в лабораторию и хватаюсь за ближайшую ступеньку лестницы. Поначалу все идет медленно. В рубке управления нет лестницы. С чего бы это? Никто не думал, что он будет перевернут вверх дном.

Мои плечи кричат от боли. Это не очень хорошо продуманный рюкзак с правильно распределенной нагрузкой. Это 200 фунтов инопланетянина, удерживаемого двумя тонкими ремнями, впивающимися в мои ключицы. И мне остается только надеяться, что температура плавления нейлоновых тросов выше, чем температура тела Рокки.

Я хрюкаю и морщусь, переступая через ступеньку за ступенькой, пока не вхожу в лабораторию. Я использую край люка, чтобы упереться ногами и подтянуть Рокки ремнями.

Лаборатория - это катастрофа. Все свалено в кучи по всему потолку. Только стол и стулья остались на полу надо мной—они привинчены к полу. И, к счастью, большая часть более тонкого оборудования прикреплена к ним болтами. Тем не менее, это тонкое готовое лабораторное оборудование не было предназначено для того, чтобы его разбрасывали, как попкорн, и подвергали воздействию 6 или 7 граммов. Интересно, сколько вещей безнадежно сломано.

Здесь, наверху, гравитация меньше. Я ближе к центру центрифуги. Чем выше я поднимусь, тем легче будет.

Я пинаю лабораторные принадлежности и оборудование с дороги и тащу Рокки к люку в общежитие. Я повторяю болезненный процесс, который только что проделал. Сила меньше, но все равно больно. И снова я использую люк в качестве опоры, чтобы затащить Рокки в комнату.

Моя маленькая часть общежития едва вмещает нас обоих. В секции Рокки такой же беспорядок, как и в лаборатории. Его верстак не был закреплен на месте, так что теперь он на потолке.

Я тащу его по потолку и забираюсь на свою койку. Он полностью развернулся, благодаря своему поворотному шарнирному креплению. Это удобная платформа для доступа к воздушному шлюзу между моей зоной и зоной Рокки.

Дверь шлюза с моей стороны открыта. Он использовал его, чтобы спасти меня.

“Чувак, зачем ты это сделал?!” Я ворчу.

Он мог позволить мне умереть. Он должен был, правда. Он мог справиться с центростремительной силой, без проблем. Он мог бы не торопиться, изобрести изобретение и использовать его, чтобы вернуть контроль над кораблем. Да, я знаю, он хороший парень, и он спас мне жизнь, но дело не в нас. Ему нужно спасти планету. Зачем рисковать его жизнью и всей его миссией ради меня?

Дверь шлюза не доходит до потолка, так что мне придется сыграть “Пол-лава”, чтобы попасть внутрь.

Я прыгаю в шлюз со своей койки, затем использую ремни, чтобы затащить Рокки за собой. Я начинаю выбираться обратно и тут вижу панель управления воздушным шлюзом.

Или, скорее, я вижу разрушенный ящик, который когда-то был панелью управления воздушным шлюзом.

“Ой, да ладно тебе!” - кричу я.

По обе стороны шлюза были панели управления, так что либо Рокки, либо я могли управлять им по мере необходимости. Но теперь мои разрушены—вероятно, их ударили какие-то обломки, летающие во время хаоса.

Я должен вернуть его в его среду обитания, но как? У меня есть идея. Это не очень хорошая идея. В самой камере шлюза есть аварийный клапан, который может впускать воздух со стороны Рокки.

Он предназначен для того, чтобы охватить очень специфический крайний случай. Я ни за что не смогу войти в зону корабля Рокки. Я, конечно, не могу справиться с его окружением, и мой костюм ЕВЫ будет раздавлен, как виноградина. Но Рокки может прийти в мой район со своей самодельной штукой в виде шара-скафандра. Так что, на всякий случай—на случай, если произойдет чрезвычайная ситуация, пока Рокки был в своем шаре в воздушном шлюзе,—есть предохранительный клапан, который впустит воздух из его бокового отверстия. Это большой железный рычаг, поэтому им можно манипулировать с помощью магнитов, которые Рокки носит с собой, находясь в шаре.