Анна Субботина - На пороге зимы

— Я многое посчитала, господин Оллард. В этом году Север принесёт короне одни убытки. Покрыть их можно, подняв налоги, что не понравится людям, или пополнив казну за счёт чужих богатств. Например, сослав их законного хозяина на войну с якобы дипломатическим поручением.

— Полагаете, император не ждёт моего возвращения?

— Будь император заинтересован в продолжении вашего рода, он навязал бы вам вторую жену и не выпустил из спальни, пока вы не исполнили бы свой долг.

Оллард отпил вина и усмехнулся:

— В таком случае я благодарен, что мне предложили всего лишь поездку на Север.

Элеонора снова разлила вино и не удержалась от колкости:

— Как вы пережили брачную ночь, маркграф?

— Превозмогал, — отозвался Оллард. В его глазах плясали озорные огни. — Вы пришли, чтобы обсудить мою супружескую жизнь? Уверен, ваша более красочна.

— Не сомневайтесь, — парировала Элеонора и отставила бутылку, не преминув игриво огладить горлышко. Не соблазняя, но дразня. — Так вот, раз вы в ссылке, значит, мы можем быть полезны друг другу.

— Элеонора, — отозвался Оллард устало, — вам нужна помощь? Попросите. Обсудим. Только помните — у вас нет ничего, что могло бы меня заинтересовать.

Элеонора улыбнулась.

— Вы ошибаетесь. Я кое в чём солгала вам. Мне есть что предложить. И отказаться будет крайне неразумно с вашей стороны. — Она помолчала, подбирая слова и стирая с лица улыбку. — Я не беременна.

— Это, позвольте, как? — Кубок со стуком опустился, брызнув багровыми каплями. — Вы даже от Ардерика не смогли забеременеть? Да на что вы вообще годитесь?

Элеонора прикрыла глаза, защищаясь от безжалостной прямоты:

— Вам ли не знать, как трудно бывает зачать наследника?! Вы жестоки ко мне, маркграф Оллард. Вам совсем неведомо милосердие?

— Нет. Зато нам обоим ведомо, что барон может развестись с вами не позднее следующей зимы. И столица не заступится за вас, потому что без законного наследника Север обречён на вечную грызню. Добудьте младенца, откуда хотите, делайте что угодно, но чтобы в условленный срок наследник был!

— Как вы радеете за благо Севера!

— Всего лишь жду вменяемых поступков, раз вы собрались здесь править. Выходит, вы солгали, когда хвастались, что смогли наконец зачать?

— Не лгала! Ошиблась.

— Ваша ошибка дорого обойдётся всем нам. Придумайте что-нибудь! Ко мне-то вы зачем пришли?

Элеонора перевела дух. Нельзя оправдываться, нельзя просить. Она присела на край стола, небрежно сдвинув бумаги.

— Потому что вы заинтересованы в наследниках не меньше меня. А я не могу зачать от тех, кто ниже по рождению.

Растерянность, замешательство, нервное движение рук — уже ради этого стоило затевать разговор! Элеонора опёрлась на стол, приблизилась почти вплотную, обмирая от того, насколько он чужой, другой, как иначе мыслит и чувствует:

— Не воображайте, ничего личного. Нам обоим нужны наследники. Нам обоим претит нарушать чистоту породы. В вас я уверена, у вас была дочь. А о плодовитости женщин моего рода ходят легенды. Что скажете?

Откажет — и Элеонора убьёт его тут же. Оглушит хоть кубком и вонзит кинжал в горло. Да что он знал о том, как она старалась! Как скрыла лунные крови, стирая бинты в лекарской, как унижалась, обхаживая Ардерика. Её верный воин отдалялся, и Элеонора так и не сказала прямо, что нужно попробовать ещё. Слишком больно было бы услышать отказ. А ещё душил страх, что причина всё-таки в ней. Ардерик так и уехал на восток, а она осталась наедине с сомнениями… и Оллардом.

Теперь в его глазах читался не то испуг, не то брезгливость, не то что-то ещё.

— Я, видимо, неверно понял…

— Вы поняли верно.

— Но… с чего вы решили, что меня заинтересует ваше… предложение?

— А вы думаете, вам позволят жениться снова? — Она склонила голову и изогнула бровь: — Я — ваша последняя надежда оставить потомство. Вы же все помешаны на продолжении рода. Какая ирония, что с каждым поколением это нехитрое дело давалось вашей семье всё труднее.

— Как знать. Я всё же справился лучше вас.

Элеонора расхохоталась и хлопнула ладонью по столу, заставив кубок вновь вздрогнуть. В выдержке Олларду не откажешь.

— Значит, справитесь снова. Мне не меньше вашего жаль, что для появления младенца недостаточно договориться на словах. Но в погребе хватит вина, чтобы сгладить неловкость. И у нас есть время, чтобы пробовать ещё и ещё.

Элеонора закрыла лицо руками. Щёки пылали. В каком отчаянии она тогда была! Пришла к человеку, от которого кровь стыла в жилах! Проще было ложиться с Тенриком, тяжёлым, неуклюжим, пахнущим навозом, чем несмело касаться друг друга при свете единственной свечи, не выходя из-за письменного стола. А сколько разговоров было! Её не подпустили на расстояние вытянутой руки, пока они подробно не обсудили, что делать, если казнят и если помилуют, когда кому открыться… А потом Оллард рассказал, за что его сослали, и настал черёд Элеоноры сторониться и сомневаться.

Рассветные силы, да как им вообще хоть что-то удалось! И как эта благопристойная возня посеяла семя не только в её чреве, но и в сердце?..

Отчаянный план сработал. Потянулись месяцы нового изматывающего страха — ребёнок зачат, но на месяц позже. «Не подведи меня», — шептала Элеонора бессонными ночами, обнимая круглящийся живот. Тайком читала лекарские трактаты, гадала, нельзя ли выгнать плод пораньше, но так и не решилась. И правильно сделала.

Теперь было ясно, отчего лекарь говорил загадками и переглядывался с Гретой! Они знали, что будет двойня, предвидели, что наследники могут попроситься на свет пораньше. Только Элеонора с близнецами перехитрили всех.

Она склонилась над колыбелью. Из кожи вон вылезет, но укрепит свою власть так, что с ней будут считаться. Никто не посмеет отнять у неё и детей Север, когда выяснится, что они не Эслинги по крови. Сама природа благословила их с Оллардом союз: один наследник северным землям, другой — восточным. Так и будет. Она всё для этого сделает. Всё, как договорились. Расскажет Ривелену — не сейчас, лет через десять. Осторожно, бережно откроет тайну близнецам. Они будут рады оказаться детьми героя, о котором к тому времени сложат легенды.

Под веками снова вскипели слёзы. Нет, не мог Оллард уйти за Грань по доброй воле!

Элеонора промокнула лицо и поднялась. Что толку скорбеть! Она зажгла светильник и взяла бумаги, которые Оллард передал, прощаясь. Сверху лежала записка. Её Элеонора оставила на потом. Просмотрела выписки из трактатов, их общие мысли о власти и управлении… Это на завтра, сейчас перед глазами плыло от усталости и слёз. Задержала в руках гербовый лист с печатью — письмо о признании наследников. Его она предъявит императору, когда близнецы войдут в года. Она убрала письмо в ларец, разложила бумаги на столе и развернула записку.