Нил Стивенсон - Интерфейс

– Вы звонили в полицию?

– С хера ли мне им звонить?

– Потому что совершено тяжкое преступление.

– Вот дерьмо. Я вам звоню, девушка, потому что мне нужен нормальный совет.

– Я его только что дала. Позвоните копам. Расскажите им, что произошло. Отправьте подонка в тюрьму.

– Этот козел уже сказал мне, что если я позвоню копам, он меня убьет.

– Мэм, почему смерть пугает вас больше изнасилования ваших дочерей?

Потрясенная тишина.

– Что это за отношение?

– Разумное отношение. Именно так должен относиться к детям любой родитель.

– Да кто вы такая, чтобы меня учить?

– Я женщина, воспитанная своими родителями как должно и пытающаяся так же воспитать своих двоих.

– Вы что хотите сказать, меня неправильно воспитали?

– Именно это я и говорю – вам настолько наплевать на своих драгоценных дочерей, что вы даже не пытаетесь добиться справедливости. Если бы кого-то из членов моей семьи изнасиловали, я бы не успокоилась, пока мерзавец не оказался бы за решеткой или на том свете.

– Вообще-то я не для того звонила, чтобы выслушивать оскорбления.

– Подружка, – сказала Элеанор, – сейчас я скажу тебе одну по-настоящему важную вещь, так что лучше слушай.

– Я слушаю, – сказала женщина. Ее голос звучал пристыженно и слабо.

– То, что я только что сказала, не было оскорблением. Это правда. Просто иногда правда настолько уродлива, что звучит, как оскорбление. И одна из проблем этой страны – не только черных ее жителей, а всех вообще – заключается в том, что современный человек так легко обижается, что уже никто не решается говорить правду вслух. Так вот, я уже сказала вам, что нужно сделать. Идите и сделайте это. И если для защиты от сукиного сына, который изнасиловал ваших дочерей, вам потребуется купить пистолет – купите, черт возьми, пистолет, потому что это ваша обязанность. Если вы не способны выполнять свои обязанности, то вы не заслуживаете этого дара от Бога – двух ангелов, ваших девочек.

Элеанор бросила трубка. Телефон тут же зазвонил.

– Офис сенатора Маршалла.

Раздался надтреснутый стариковский голос:

– Помогите! Я упал и не могу подняться!

– Доброе утро, сенатор Маршалл, как поживаете?

– После всего этого бодр и полон сил!

– После чего этого?

– После вашей мотивирующей речи. Вы молодец!

– Вы подслушивали?

– Я всегда подслушиваю своих представителей, – сказал сенатор Маршалл. – Это важная часть работы. И если бы мне удалось дозвониться до того, как вы начали действовать, я бы по-честному предупредил вас об этом. Вот, предупреждаю.

– Ну, вообще-то я не привыкла орать с утра пораньше, но...

– Вы не орали. Вы прекрасно справились. Люди только и делают, что ноют о помощи, в то время как на самом деле нуждаются только в том, чтобы кто-нибудь вроде вас вколотил им в головы немного здравого смысла.

– Вообще-то я не совсем с этим согласна, – ответила Элеанор, слегка задетая.

– Так или иначе, приятно видеть, что вы поменяли позицию по вопросу контроля за оружием. Со временем вы впишетесь в «Аламо», как родная!

– Кто-то что-то говорил о контроле за оружием?

– Вы говорили, – сказал сенатор Маршалл. – Вы же за контроль, так ведь?

– Теоретически да, – сказала Элеанор, – но у меня есть пистолет и я знаю, как им пользоваться.

– Ну тогда скажите мне кое-что. Если бы эта женщина, с которой вы только что говорили, должна была заполнить кучу форм, чтобы получить официальное разрешение на владение оружием, она бы не смогла последовать совету, который вы ей дали, не так ли?

Элеанор в изумлении потрясла головой.

– Все-таки вы человек, переполненый мочой и уксусом, скажете – нет?

– Нет, я просто люблю подискутировать, вот и все.

– Я ожидаю важных звонков от важных людей, – сказала Элеанор и дала отбой.

Телефон мгновенно зазвонил.

Аарон Грин сидел, закинув ноги на свой стол в «Грин Байофизикл Системс» в Лексингтоне, Массачусеттс, и наслаждался перерывом – первым со времен большого разговора с Ки Оглом в январе. Они разрешили все проблемы, связанные с миниатюризацией СОР, которые только могли вообразить. Теперь вся ответственность легла на плечи сотрудников «Пасифик Нетвеа». Аарон купил «Нью-Йорк Таймс» и «Бостон Глоуб» и читал о фантастических результатах праймериз в Иллинойсе, прошедших накануне.

Несколько членов правящей партии бросили вызов нынешнему президенту. Обычно подобные шаги имели сугубо символический характер, но в этот раз политика президента в отношении национального долга давала шанс на более серьезные ожидания, и эти кандидаты получили удивительно много голосов.

Ситуация, сложившаяся в другой партии, была еще интереснее. Заявленных кандидатов было два – три, если считать преподобного Уильяма Джозефа Швейгеля, которого практически никто не считал. Еще с «Суперчетверга» было понятно, что настоящая борьба развернется между Типом Маклейном и Норманом Фаулером-младшим, юным миллиардером из Гросс-Пойнт.

Вышло, однако, так, что за неделю до иллинойских праймериз некое неназванное лицо запустило кампанию сбора подписей за выдвижение Уильяма Э. Коззано, губернатора штата Иллинойс, пребывавшего в данный момент в реабилитационной клинике. Кампания казалась стихийным, спонтанным выражением общественной поддержки. Люди начали заказывать футболки и шляпы с изображением Коззано. Грубые, размноженные на ксероксе постеры с Коззано стали появляться на почтовых ящиках и на стеклах автомобилей.

На вчерашних праймериз очень многие вписали в бюллетени имя губернатора. Очень многие. Их было так много, что оглашение окончательных результатов пришлось задержать. Но данные, ставшие известными прошлым вечером, когда газеты пошли в печать, указывали на то, что Коззано победил во многих округах и набрал достаточно голосов, чтобы выйти на второе место после Нормана Фаулера. Поддержка его была столь широка, что он ухитрился получить несколько тысяч голосов на праймериз другой партии.

Когда Аарон увидел предварительные результаты, напечатанные на бумаге, он включил телевизор, надеясь узнать, не было ли по ним обновлений. Он никогда не обращал особого внимания на политику, но знакомство с Оглом породило в нем искренний интерес к выборам.

Новостные сети были полны Коззано. Коззано во Вьетнаме. Коззано на плечах собратьев-«Медведей». Коззано, сгребающий листья у своего большого дома в каком-то затрапезном городишке в Иллинойсе. Коззано, машущий рукой из окна палаты в Шампани. И имя Коззано, грубо намалеванное на футболках и самодельных плакатах.

До Аарона начало доходить, что в дверях кабинета кто-то стоит. Это была Марина, офис-менеджер и гений верстки, решательница проблем, дипломат и кто угодно еще. Вид у нее был слегка обалделый. Будь она персонажем мультика от «Уорнер бразерс», у нее над головой кружились бы сейчас птички и звездочки.