Уилл Макинтош - Фоллер

— Готова поспорить, что это не особенно помогает тебе в личной жизни, — сказала Мелисса. — Особенно слова «ассистент» и «физика».

— Это вообще мало в чем помогает, но это все, что у меня есть.

Джейми, их официантка, принесла Питеру салат. Он поблагодарил ее и взял вилку.

Мелисса взяла обычную вилку вместо салатной и принялась за еду. Улыбаясь, Питер последовал ее примеру. Когда это он стал таким культурным? Там, где они выросли, было за счастье, если вилка оказывалась чистой, а зубцы были ровными, а не расплавленными от варки метамфетамина.

В памяти неожиданно всплыли образы: мигающие огни, на носилках его отец, кричащий из-за боли от химических ожогов на лице и руках и выглядевший так, будто сейчас расплавится. На заднем плане их горящий дом…

В этот момент Питер услышал на другом конце стола разглагольствования Уго, держащего в руке бокал с выпивкой.

— Фрейд сказал, что именно секс сильнее всего управляет людьми, но он был не прав. Это делает власть.

Питер закатил глаза. Началось — мир по версии Уго.

Скрестив руки на груди, Изабелла зацокала.

— Ох, Уго, ты ведь в это не веришь, — сказала она, посмотрев на Кэтлин. — Он любит говорить невероятные вещи, просто чтобы немного шокировать людей.

— Да, это так, — улыбаясь, произнес Уго. — Но в этом случае и невероятная вещь может оказаться правдой.

Он глотнул виски:

— Многие люди даже самим себе не хотят признаваться, что жаждут власти, потому что им стыдно. Поэтому они маскируют эту жажду под чувство уважения и восхищения, стремление к успеху, иногда даже к любви. Но если окунуться в психологию, получится одно и то же: стремление к власти.

— Любовь — это не стремление к власти, — сказала Изабелла.

Потянувшись, Уго взял ее за руку.

— Не всякая любовь. Иногда любовь — это просто любовь, такая же, про которую говорил Фрейд. Как сигара — это иногда просто сигара.

Питер наклонился вперед, начав было что-то говорить, но Уго продолжил, не давая ему возможность прервать свой великий монолог:

— Однако в одном Фрейд был прав: он сказал, что люди с рождения порочны. Страх быть отвергнутым или наказанным цивилизованным обществом — это то, что держит нас в узде.

Мелисса скривила лицо.

— Я в это не верю. Большинство людей не убивали бы и не крали, даже если бы знали, что им удастся остаться безнаказанными.

— Вот почему во время массового отключения электричества в квартале все грабят магазины, — сказал Уго.

— Не все . Большинство людей заботятся о своих семьях и заходят к соседям, чтобы убедиться, что они в безопасности.

Хмыкнув, Уго покачал головой.

— Возможно, но такое происходит только в фильмах.

— Ладно, хватит нигилизма для одной ночи, — сказала Кэтлин.

— Да, — поднимая бокал с вином, поддержала ее Изабелла. — Питер.

Она повернулась и посмотрела на мужа:

— Уго. Даже в трезвом состоянии я не могу осознать многое из того, что вы делаете, но я понимаю, что вы прыгнули выше головы и мир никогда не будет прежним.

Она повернулась к Питеру:

— В ближайшее время вы спасете миллионы жизней, и я горжусь вами обоими.

Все подняли бокалы.

Мелисса похлопала Питера по руке.

— Ты слышал идею Кэтлин?

— Не знаю, о чем ты. Я слышал много замечательных идей от Кэтлин, — ответил он, наливая себе еще порцию виски.

— Вы никогда не думали использовать свой дубликатор для прекращения голода? — спросила Кэтлин. — Вместо того чтобы перевозить на самолетах зерно, мы поместим в дубликатор курицу.

— Эпидемии, связанные с биотерроризмом, имеют первостепенное значение, — сказал Уго. — Мы не можем бросить эту цель.

— Кроме того, не стоит думать, что дубликатор станет панацеей от голода в мире, — добавила Изабелла с другого конца стола. — Большую часть дубликаторов, если, конечно, каждый из них не будут охранять, захватят диктаторы и военачальники этих голодающих стран.

Кэтлин поочередно сгибала и разгибала большой и указательный пальцы, возможно, подсчитывая количество четных или нечетных слов, произнесенных Изабеллой. Питер отвел взгляд от ее руки, надеясь, что девушка не заметила, что он наблюдал за ней в это время.

— Из того, что сказал Питер, — продолжала Изабелла, — ясно, что производство дубликатора является чрезмерно дорогим. Если бы местные власти подписали согласие, за эти деньги можно было бы создать сельскохозяйственные программы.

Замолчав, она сделала глоток воды и покачала головой:

— В настоящий момент причины голода в основном политические. Дело не в дефиците продуктов питания.

Подняв свой бокал, Кэтлин дважды постучала им по столу и сделала большой глоток. Она выглядела обиженной из-за того, что ее идею раскритиковали подобным образом.

— А как же голод в тех странах, куда летают самолеты с продуктами? Это ведь невероятно дорого.

Изабелла пожала плечами.

— Это действенно в целях помощи голодающим, но не для полного избавления от голода.

— Прекрасно, — сказала Кэтлин, затем повернулась к Питеру, подперев рукой подбородок. — Помощь голодающим, значит.

Питер отхлебнул еще «Гленфиддика» [11] Бренд шотландского виски, производящегося в долине реки Фидик, что неподалеку от шотландского города Дафтаун. (Прим. пер.) , наслаждаясь дубовым привкусом.

— Я только за. Рассмотрим варианты привлечения капитала. Думаю…

Его прервал звонок телефона. Он взглянул на экран: международный номер.

— Извините, — сказал он, поднимаясь по лестнице на палубу. — Алло?

— Доктор Сэндовал? — спросил человек с акцентом, вероятно европеец.

— Да? — Питер подошел к борту палубы и посмотрел на темную воду, переливающуюся бликами огней лодок, плывущих в разные стороны.

— Это Гуннар Оквист, секретарь Шведской королевской академии наук. Прошу прощения за столь поздний звонок.

— Ничего страшного… — попытался было ответить Питер, но издал лишь какой-то бестолковый звук. Есть ли другая причина, по которой звонят из Шведской королевской академии? Но он слишком молод…

— Я звоню, чтобы сообщить вам, что Шведская королевская академия наук решила присудить вам Нобелевскую премию по физике за ваши достижения в квантовом клонировании. Я хотел бы поздравить вас от себя лично и от имени академии.

Питер схватился за перила. Нобелевская премия. Черт побери, он получил Нобелевскую премию!

На другом конце линии раздался смех Гуннара Оквиста.

— Доктор Сэндовал? Вы еще здесь?

— Вы серьезно? Я получил Нобелевскую премию? — Перед глазами мелькали темные пятна. Он понял, что близок к тому, чтобы потерять сознание.

— Да, именно Нобелевскую. Объявление будет сделано утром. Если есть другие получатели, я обычно сообщаю о том, кто они такие, но в этом году вы единственный лауреат в области физики.