Уилл Макинтош - Фоллер

Опустившись настолько, что можно было разглядеть проезжающие машины, он развернул стропы и выпустил их из рук.

Парашют неуверенно затрепетал на ветру, словно раненая птица. Слишком измученный, чтобы бояться удара о землю, Фоллер спрашивал самого себя: существует ли какая-то максимальная скорость, при которой парашюты просто не раскрывались.

Парашют взмыл вверх и с громким хлопком раскрылся. Голову отбросило назад, шею и плечи пронзила резкая боль. В глазах зарябило, и в этот миг ремни подвесной системы врезались ему в грудь и спину.

На земле стояла абсолютная тишина. Ветер, который был с ним так долго, что, казалось, стал его частью, стих. Фоллер посмотрел вниз. Повсюду сквозь тусклый свет он различал контуры зданий, дорог и транспортных средств. Здания были приземистыми, а улицы узкими, но это место не сильно отличалось от его родного мира.

Фоллер удивительно быстро приближался к земле и, подняв глаза, увидел, что один из узлов парашюта развязался и одна его часть бесцельно болталась в воздухе.

Прокрутившись по кругу, Фоллер опустился на крышу длинного здания. Ноги от удара подкосились, и он жестко приземлился на задницу. Не успел Фоллер разглядеть крышу, как его тут же накрыло парашютом, который он попытался сразу же сбросить, но тот, казалось, имел в себе километр материи. Он сдался и рухнул на спину.

Дверь на крышу открылась.

— Вот он, — раздался приглушенный, но взволнованный голос ребенка, за которым последовал приближающийся шепот.

— Воды, — прохрипел Фоллер. — Пожалуйста, дай воды.

— Откуда вы тут взялись? — спросил второй ребенок, девочка.

Как он мог ответить на это?

— Не знаю. Я умираю. Воды. Пожалуйста.

— Мы за папой, — сказал мальчик, и дети убежали.

Фоллер провел рукой по штукатурке. Он был в другом мире. Его измученный ум не производил никаких мыслей, поэтому он лежал и, ни о чем не думая, ждал, пока дети приведут своего отца.

Наконец он услышал оживленную болтовню приближающихся детей. Разговор прервал взрослый мужской голос:

— Что ты там прячешься? Выходи.

Фоллер был слишком измучен, чтобы двигаться.

— Воды, — сказал он и пошевелил губами, чтобы добавить «пожалуйста», но на это слово сил уже не хватило.

Он услышал мягкий шуршащий звук парашюта, и уже в следующий момент, прищурившись, он лежал и смотрел на пасмурное небо. Над ним нависло нахмуренное обветренное лицо мужчины с густой бородой, разглядывающего его, как вонючую дохлую рыбу.

— Я никогда не видел тебя раньше. Из какого ты района?

— Кто это? — прозвучал неподалеку еще один голос.

— Я его никогда раньше не видел, — повторил хмурый мужчина через плечо.

— Он упал с неба, — предположила одна из детей, рыжеволосая девочка с большой залысиной над виском. Над Фоллером собралось трое взрослых с изможденными лицами, впалыми глазами и ввалившимися щеками.

— Он определенно не из этого района, — сказал мужчина без передних зубов и, отвернувшись, плюнул на землю.

Земля под Фоллером была неустойчивой, как будто он, эти люди и этот мир все еще падали. Трудно было осознать, что он живой. Если, черт возьми, ему дадут хоть немного воды, он будет жить.

— Как вы думаете, что с ним случилось? — спросила женщина с выступающими передними зубами. На ее запястье были две нити коричневого жемчуга.

— Что с тобой случилось? — громко спросила она. — Кто ты?

— Я… я упал.

Когда никто, казалось, не понял, Фоллер указал на небо. Люди смотрели друг на друга, нахмурившись.

— Мы видели, как он упал, — настаивал другой ребенок, мальчик.

— Он из другого района. Думаю, из Верхнего квартала, — сказал папа. Игнорируя расспросы детей, он развернулся: — Я скоро вернусь.

— Воды, — снова прохрипел Фоллер. Но никто не двинулся с места.

Отец детей вернулся с грязным обломком кирпича.

— Проще всего треснуть его по черепу и сбросить в канализацию.

— Нет! — воскликнул Фоллер, поднимая руки.

— Дети, возвращайтесь домой, — жестом указал отец. — Вы слишком маленькие, чтобы смотреть на такие вещи.

— Подожди, Бо. Может быть, нам стоит отвести его к людям Мунларка, — сказал лысый мужчина с седой полукруглой бородкой.

Затем добавил:

— Если он из Верхнего квартала, то может знать что-то полезное.

— Мунларк, — согласился Фоллер, чувствуя, как колотится сердце.

— Христ, но дорога туда и обратно займет два часа, — сказал Бо, игнорируя Фоллера.

— И ты говоришь, что не стоит дружить с Мунларком? Мы приведем ему шпиона, а он это запомнит.

— Я не шпион, — перебил их Фоллер.

— Ага, — рассмеялся лысый. — Ты упал с неба.

Наклонившись, он помог Фоллеру сесть.

— Вставай, пацан.

Они говорили странно. Акцент — всплыло слово в голове Фоллера. Мужчина пытался поставить Фоллера на ноги, но его колени отказывались выпрямляться.

— Вставай, — сказал Бо, встряхнув Фоллера так, что он рухнул в руки парня. — Христ, помоги-ка мне с ним.

Лысый мужчина взял Фоллера под руку. Сняв с него ремни парашюта и отшвырнув их в сторону, незнакомцы позволили ему повиснуть на себе и начали тащить.

— Папа, а если в этом? — позвал один из детей.

Они остановились. Мальчик держал ручку красной строительной тачки, прислоненной к низкой стене.

— Неплохая идея. Давайте ее сюда.

Фоллера погрузили в тачку, как мешок с мукой. Не имея никаких сил, Фоллер прислонил голову к одной из ручек тачки.

— Эй, это же наш вундеркинд! — попыталась как можно радостнее крикнуть Изабелла, но ее голос дрожал. Она сидела на кровати, руки лежали на коленях ладонями вверх, а пальцы резко то сжимались в кулаки, то разжимались.

Сколько дней прошло после поставленного ей диагноза? Восемь? Прион действовал очень быстро. Скоро все ее тело будет себя так вести. Прион постепенно разрушал нервную систему Изабеллы, через месяц она совсем не сможет себя контролировать.

На глаза Питера навернулись слезы, но он продолжал улыбаться.

— Привет, Рыжая Соня [15] Женщина-воин Хайборийской эры, персонаж комиксов Marvel Comics и Dinamite Entertainment. Создана в 1973 году писателем Роем Томасом и художником Барри Виндзор-Смитом как «женский аналог» Конана-варвара. (Прим. пер.) . Как ты себя чувствуешь?

— Как дерьмо, если ты действительно хочешь знать. Как большой старый мешок дерьма.

Питер рассмеялся.

— Прости. Это не смешно. Я просто смеюсь над тем, как ты это обрисовала.

— Продолжай смеяться над инвалидом, больной ты ублюдок. — Изабелла протянула руку. Питер через мгновение понял, что она хочет, чтобы он ее взял.

— Интересно наблюдать, как тебя меняет смерть. — Она произносила слова с усилием. — Я никогда не была одной из тех, кто любит обниматься и держаться за ручки. Мне не нравилось, когда до меня дотрагивались. А теперь все мало.