Максим Бочковский - Нераскрываемые преступления

Взглянув на часы, следователь увидел на электронном табло три пятёрки. Говорят, удача будет. Какая к чёрту удача?

Стоило Томченко в тот день появиться на работе, как его тут же вызвали к начальнику.

«Ну, вот, сейчас опять начнётся»!

Керенский уже был на месте. Сергей устало проплёлся в кабинет и плюхнулся рядом с помощником.

— Ну, как дела? — поинтересовался Артемьев.

— Да никак!

— Сделали фоторобот, — сообщил Пётр.

— И что? Вы фоторобот сажать собираетесь?

«Началось. Опять этот покровительствующий тон. Ненавижу».

Видимо, следователь скривился, поскольку зам. прокурора вдруг обратил на него своё внимание.

— Вам что-то не нравится, господин Томченко?

Господину Томченко многое не нравится, а в особенности то, что начальник считает его младенцем.

— Нет. Всё хорошо.

— Где фоторобот?

— Вот.

Керенский протянул листок.

— Создавался с помощью группы проституток. Дамы не сошлись в глазах, форме носа, губ…

— …Волосах, лбу, овале лица и ушах, — закончил за молодого следователя Сергей.

— А может быть ворона, а может быть собака, — прокомментировал Артемьев, рассматривая рисунок. — И это всё, что у вас есть?

Подчинённые кивнули.

— Здорово. Так! Сколько ещё подобных инцидентов мы собираемся терпеть?

— Ну, не знаю, — протянул Пётр.

— А я знаю. Один. Я вам предлагаю рыть носом землю, потому что если всплывет ещё хоть один «мажор» со свёрнутой шеей, я буду сам принимать меры.

— Что вы собираетесь делать? — робко поинтересовался Томченко.

— Я отдам эту бумажку на телевиденье и дам интервью. Полагаю, хоть отдалённое сходство с подозреваемой, фоторобот имеет.

— Нельзя этого делать. Если открыть все масштабы дела, начнётся паника, а скрыть что-либо не удастся. Журналюги тут же всё вскроют, и получится ещё хуже.

— Да понимаю я всё! Поверь Сергей — это крайняя мера.

Следователь кивнул.

— Мы справимся.

Под светом молодого серпа луны, укрытая тёплым покрывалом снега, спит Москва. Хотя вряд ли такой огромный мегаполис может когда-либо спать. По широкой улице туда-сюда, сверкая фарами, мчатся автомобили. Сияют световые рекламы. Дорогие заведения, работающие до последнего клиента, всегда готовы распахнуть перед вами двери, если у вас в портмоне хрустят зелёненькие. В случае если ваш кошелёк туго набит отечественной волютой, вам столица предложит рестораны поскромнее. Впрочем, самый дорогой город мира позаботится и о тех, у кого, по-русски говоря, дыра в кармане. Вы с лёгкостью можете найти себе забегаловку по вкусу. Есть такие, обслуживающие быстро дёшево и сердито. Однако Владислав — хозяин ресторана, относящегося к первой категории. У молодого человека выдался сегодня странный денёк. Сразу четверо клиентов устроили скандал официантке из-за того, что цены у них почему-то выше, чем в забегаловке напротив, и вместо, как полагается, надписи руб. после нулей стоит УЕ. В ходе проверки выяснилось, что господа, так называемые гострабайтеры, и, естественно, за душою у них ни гроша. После того как задурил первый посетитель, Владислав пожал плечами, мало ли на свете идиотов, но когда дебоширы косяком пошли, хозяин грешным делом заподозрил массовый побег из «Кащенко».

Молодой человек чувствовал себя на дороге уверенно. Его серебристая иномарка слушалась водителя абсолютно. Руки свободно лежали на руле. Чувствовалось, что Владислав не первый год за баранкой. Вот только видимость что-то сегодня ни к чёрту. Стоило ему выехать на оживлённую трассу, как повалил густой снег. Вдали показался большой рекламный щит. Некая юная модель, улыбаясь во всю ширь, представляла новую продукцию неизвестной молодому человеку фирмы.

Если бы кто-нибудь в этот момент проходил по тротуарной дорожке пешком, он наверняка услышал бы странное потрескивание глубоко под землёй. Правда, наверное, мало кто обратил бы на это внимание. Щит с изображением улыбающийся девушки вдруг дрогнул и покосился, а из почвы под ним стал, как будто, выбираться крот. В следующий момент щит, со скрежещем звуком, рухнул на проезжую часть.

Владислав с воплем рванул руль и на полной скорости вылетел на встречную полосу. Свет фар ослепил водителя, затем сигнал и… Молодой человек даже не почувствовал удар, просто кто-то внезапно выключил для него белый свет.

Так давным-давно, после неизменной сказки на ночь, поступала мама.

— Спокойный ночи, дорогой, — звучал её нежный голос, и рука щёлкала выключателем.

Становилось темно.

У занавешенного чёрной шторой окна, молча курил «Советник». Остальные тоже стояли, ничего не говоря. Тишину нарушало только монотонное тиканье часов. Наконец Аливчеев не выдержал:

— Пора что-то решать, господа.

Штатский вздрогнул.

— Я думал о том, что мы могли бы обратиться к масонам. Возможно, у мастера Людвига есть соображение на этот счёт?

Аливчеев повёл бровью. Значит ситуация и впрямь критическая, ранее связь с масонством была неприемлема для «советника».

— Обращение за помощью к Людвигу означало бы преклонение, — поднялся Задоски. — Никогда ещё официальные структуры не шли на контакт со всевозможными братствами.

Штатский развернулся, собираясь что-то ответить следователю в резкой форме, но тут открылась дверь. На пороге показалась группа учёных во главе с профессором Нарштейном.

— Что? — рявкнул «советник» со всем, не растраченным на Задоски, пылом.

— Проблемы, — отозвался профессор.

— Говорите.

Нарштейн прошёл в комнату и развернул на столе карту Москвы.

— Трещина прошла по нескольким оживлённым трассам города. На одной из них зацепило рекламный щит, спровоцировав крупное ДТП.

— Разлом земной кары посреди Москвы? — удивился штатский. — Это возможно?

— Как долго мы сможем держать это в тайне? — спросил Аливчеев.

— За дорогами столицы ведется круглосуточное наблюдение, — напомнил Задоски. — Так что не долго.

— Нужно принимать меры немедленно, — взорвался профессор. — Люди всё чаще перестают себя контролировать. Это следствие вашей деятельности.

— И вашей, — напомнил «советник».

— Вашей, вашей. Я больше не собираюсь в этом участвовать. Чем больше мы пытались это предотвратить, тем хуже становилась ситуация. Нет, теперь я попытаюсь остановить это безумие.

— Что вы имеете в виду?

— Я обращусь в СМИ. Я выведу вашу деятельность на чистую воду.

— Вы хотите выступить по телевиденью и призвать граждан страны к спокойствию? — хохотнул кто-то их стоящих сзади.

— Да любой из тех, кто вас услышит, воспримут ваше заявление в штыки. Решат, что неизвестной дедушка совсем спятил, — вторил ему штатский.