Андрей Газаев - Исход

В этом зеленом, огороженном пространстве, прямо посередине стоял большой мольберт с чистым листом бумаги. Рядом, на табуретке, лежала палитра с красками и кисти. Лекса взяла их в руки и задумалась, что бы такого изобразить, учитывая, что рисовать она не особо умеет, тем более кисточками. Однако пока она размышляла, на листе сама собой проявилась картина, едва не испортившая девушке настроение. Совершенно чужеродная здесь, в этом цветущем мире. И такая уместная в том, откуда она пришла. Даже, скорее, являющаяся неотъемлемым атрибутом того мира, той реальности, в которой она прожила всю свою жизнь.

Лекса, закусив губу, стояла и смотрела на кошмарное изображение атомного взрыва. Этот уродливый, огненный гриб, безжалостно взрезал бездонную синеву неба. А на земле, тугое кольцо ударной волны крушило город, оставляя за собой руины.

Какого черта? Неужели и здесь не избавиться от этого кошмара цивилизации? Хотя, нет. Это в том мире слишком много идиотов бряцало оружием и не хотело от него избавляться. А здесь, она хозяйка и орудиям убийства здесь не место. Лекса сжала зубы и макнула кисть в зеленую краску.

Сколько она трудилась, переделывая рисунок, она не знала. Увлеченная работой, изрядно заляпанная краской, совершенно не заметила, как склонилось к горизонту яркое солнце. Как удлинились и расползлись тени, насыщая воздух вечерней прохладой. И когда она, наконец, закончила, на побледневшем небе появилась робкая луна.

Лекса положила опустевшую палитру и отступив пару шагов назад, еще раз осмотрела свое творение. Страшный дымный гриб превратился в огромное, подпирающее небеса, дерево. С густой, раскидистой кроной. А внизу, исходящее от ствола сияние, благодатными волнами меняло пространство. И там, где раньше стоял пыльный и вонючий город, с нелепыми коробками из стекла и бетона, вырастали сады. Искрилось озеро, и стая белых лебедей мирно покачивалась на его волнах.

— Вот так вот! Хрен вам, а не война! — Лекса гордо распрямила плечи, обращаясь неизвестно к кому. — Я выбираю чистое небо, чистый воздух и гармонию с природой. И выбор мой незыблем.

Девушка повернулась и поискала взглядом куртку спортивного костюма, сброшенную во время рисования. Однако, там, где она ее бросила, куртки не оказалось. Зато в стороне, буквально в паре метров возвышался высокий флагшток. И ее куртка, победным знаменем развевалась на самом верху.

— Вот так вот, значит. Ладно, принимается. Как в том стихотворении:

Зеленая стена расступилась сама собой и девушка медленным шагом направилась к оставленной в саду двери. И лишь возле нее обернулась. В мягких, весенних сумерках, над ее рисунком, оставленным в зеленом квадрате, поднималось сияние. И этот, пока еще не особо яркий свет, едва ощутимо пульсировал. Лекса устало улыбнулась, подняла голову и зачем-то посмотрела на первые звезды. А затем тихо отворила дверь и вернулась в белый коридор.

— Гай, — позвала она тихо. — Здесь есть кровать или диван, в общем, место, где я могла бы поспать?

— Да, конечно, — одна из дверей распахнулась сама собой, приглашая ее войти.

Девушку не пришлось долго упрашивать. Лекса прошла в просторную и удивительно уютную комнату. Не особо вдаваясь в детали, привела себя в порядок в соседней, ванной комнатке и через полчаса, уже крепко спала на большой, пахнущей травами, кровати.

Пробуждение было не совсем приятным. Всю ночь снились кошмары. То снилось, что она мечется в пламени, и нигде нет выхода, только огонь. И вокруг и внутри нее. И с каждым дыханием она выдыхает жгучие языки пламени и клубы зловонного дыма. И ей отчаянно не хватает чистого, живительного воздуха. Она просыпалась в ужасе и долго не могла отдышаться. А потом снились дети. Радостно машущие руками и зовущие ее за собой. И она пытается бежать к ним, но она пленница большой стеклянной призмы и выхода из нее нет. А дети уходят, так и не дождавшись ее. И снова пробуждение и подушка мокрая от слез. Гулко бьющееся сердце и всепоглощающая тоска. А потом снова сон, и так до самого утра.

Кое-как приведя себя в порядок, вспомнила о еде. Собралась спросить об этом Гая, но тот опередил ее:

— Доброе утро, Лекса.

— И тебе доброе, таинственный всемогущий джинн.

— Знаю, сон твой был полезным. Надеюсь, ты довольна.

Лекса едва не поперхнулась. Ничего себе, заявочки.

— Довольна?! Чем? Кошмарами? Да ты хоть знаешь, какие ужасы мне снились?

— Знаю. Но это был твой выбор.

— Мой?! — удивление осталось, однако эмоции в этот раз были далеки от негодования. — Ничего не понимаю. А это не ты, мне подсунул такие сновидения?

— Нет, — бесстрастность этого мягкого голоса подкупала. — Я не в праве этого делать.

— Не в праве? — Лекса опустилась на кровать, стульев в этой комнате не было. — Значит, все-таки можешь, чисто технически?

— И технически, и теоретически — могу. Но это не меняет субординации.

— Это ты о чем? — Лекса взяла с тумбочки расческу и стала снова расчесывать волосы.

— Я, по отношению к тебе, существо более низкого порядка.

— Ты?! — Лекса от удивления едва не выронила расческу. — Разум, творящий чудеса, ниже меня!? Лихо! И чем это я так возвышена?

— Ты, как и определенная часть людей, возвышена своим звездным происхождением.

— А что, есть и другие люди?

— Есть. Планетарного происхождения. И с ними я на одном уровне.

— Погоди, все это для меня так непонятно и непривычно. А что означает это самое звездное происхождение? Я что, мега супер пупер звезда? Только не знала об этом, да?

— Ты есть часть многомерной межзвездной сущности.

— Так! Хватит мне забивать голову байками, — девушка встала. — Я все это уже слышала в религии, дети Бога и тому подобное. Все это, конечно интересно, но в данный момент я хочу есть.

— Тебе следует выйти в первую дверь, туда, где сад и дом. Тем тебе оставили еду.

— Кто? Какие-нибудь очередные сущности?

— Я не могу тебе этого сказать, но если ты поторопишься, то может быть, их еще увидишь.

Лекса торопливо прошла по белому коридору и распахнула дверь в сад. В нескольких метрах от нее, под большой грушей, прямо на траве кто-то постелил красивую белую скатерть. На ней стоял небольшой глиняный кувшин. Рядом, ломилась от фруктов, плетеная корзина с ручками.

Шагнув на траву, Лекса осмотрелась. В саду никого. Перевела взгляд на речку и только тут заметила, как от реки, на гору поднимается странная компания. Всех подробностей с такого расстояния было явно не различить. Но то, что на гору взбираются обнаженные мужчина и женщина, взявшись за руки, стало понятно сразу. Эта картина вызвала удивление и в тоже время какую-то затаенную радость. Как-никак первые увиденные люди в этой странной реальности. К тому же, что-то явно знакомое было в этой парочке, точнее, в каждом, по отдельности. Но что именно, Лекса пока понять не могла.