Виктор Антоненко - Охота на бога

— Вот-вот, — конкретизировал команду Антоний, — туда. Сейчас у какого-нибудь куркуля разживёмся.

Через пять минут «Нива» с рёвом подкатила к полосатому шлагбауму, преграждавшему въезд на территорию садово-огороднического хозяйства.

Снаружи поселение походило на хорошо укреплённое городище времён средневековья: вдоль высокой городьбы тянулась глубокая канава, доверху заполненная мутной водой коричнево-чёрного цвета.

Антоний вылез из машины:

— Сень, ты пока со своими боевыми ранами в машине посиди. Дачники народ бдительный. Развлеки мамзель нашу. А мы с Лёшкой за бензином смотаемся.

Антоний подошёл к ветхой дощатой сторожке и заглянул внутрь: охранника на месте не оказалось.

— Убирай! — самоуправно распорядился Антоний.

Бусин поднял шлагбаум.

— Вы чего здесь хуланствуете?! — строго окрикнул недружественный голос.

Из корявых кустов козьей ивы к нарушителям границы вышел угловатый дедушка: на лацкане его кургузого пиджачка, надетого поверх толстого свитера домашней вязки, красовался начищенный орден красной звезды.

— Электросеть! — ещё строже рявкнул Антоний и, не мешкая, перешёл в контрнаступление: — К нам поступила информация о том, что ваше товарищество производит несанкционированный отбор электроэнергии с соседней линии электропередачи.

— У нас всё в порядке, — стушевался пожилой ветеран. — Зачем же напраслину наговаривать. Можете проверить.

— Проверим, — многообещающим тоном пригрозил Антоний. — И с мусором вдоль дороги разберёмся. Устроили тут помойку в неположенном месте. Всю природу изгадили. Пригласите председателя.

— А его сейчас нет, — занял глухую оборону старый вояка.

— Ничего, время терпит, — объявил о начале затяжной осады Антоний и, обратившись к Бусину, нарочито громко спросил: — Николай Борисович, бланки протоколов у вас с собой?

Бусин вытаращил глаза и, приоткрыв рот, хотел что-то ответить, но Антоний опередил, снова обратившись к пожилому ополченцу:

— Проводите нас с инспектором на территорию.

Антоний смело вступил на обетованную землю, вдоль и поперёк истоптанную многочисленными проверяющими организациями.

— А я чего? — мелко заегозил дряхленький старичок, еле поспевая за нахрапистым проверяющим. — Я человек маленький. У меня тута дачка своя. Помидорчики, картошечка. Куда же без неё? Пенсия не ахти какая. Мы у караульной будки по очереди дежурим. Сегодня я.

— Ваша фамилия? — Антоний требовательно посмотрел в глаза исполнительного пенсионера.

— Матвеев, — втянув голову в плечи, доложил честный труженик дачного фронта, — Михаил Фёдорович…

— Так мы с вами тёзки, — тоном подобревшего начальника заметил Антоний. — Меня тоже Михаилом зовут. Михаил Сергеевич… Как же так, Михаил Фёдорович? Электричество — продукт рукотворный. За него денег платить надо.

— Да, ей Богу, наговаривают, — неистово перекрестился бывший фронтовик-коммунист. — Кому вы верите? Да вы у людей спросите. Васильевна!

Из-за соседнего забора донёсся хруст: колючие ветки боярышника раздвинулись, и из кустов высунулась сухощавая бабуля.

— Здрастье, — скромно поприветствовала престарелая дачница.

— Вот, из электросети опять приехали, — наябедничал Михаил Фёдорович. — Говорят, электричество мы у них воруем.

— Мы не воруем, — за всех начала оправдываться отзывчивая бабуся. — Нам, как сказали, по чётным дням…

— Ты чего?! Чего ты?! — остановил пожилую подельницу по дачному бизнесу Михаил Фёдорович. — Буробишь тут несуразное! Чётным, нечётным! Иди, вон… эта… капусту свою добирай. Несёт, сама не знамо чего. Вы её не слушайте, Михаил Сергеевич. Пойдёмте, я вас к председателю провожу.

— Вы же божились, что его нет, — напомнил Антоний.

— Правильно, нет, — не моргнув глазом, подтвердил неустранимое противоречие попавший впросак Михаил Фёдорович, и сию же секунду уточнил, изъяснившись в менее лапидарном стиле: — На работе нет. У него сегодня выходной. А так он здесь. У себя. На огороде копается. У него в этом году хорошая картошка уродилась…

— А машина у него есть? — как-то врасплох и совсем не по теме задал каверзный вопрос Антоний, учуявший ядрёный запашок компромата.

— Есть, — проговорился Михаил Фёдорович и спохватился: — А вам зачем?

— Так, бензинчику подзанять, — как бы невзначай обмолвился Антоний, — если есть. Так-то с утра по плану не вы, а соседи ваши. Сменщик, разгильдяй, не заправился с вечера. Вот мы и решили с вас проверку начать. Вы поближе. А то в баке уже на донышке.

— А-а-а, — мигом смекнул Михаил Фёдорович и, немного расслабившись, льстиво затараторил: — Так это вам в «Богатырь» надо. Вот там воруют, так воруют. Сговаривались же. Их нечётные дни, наши — чётные. А они, поганцы такие… — тут говорливый дедушка осёкся и как-то невпопад умолк: точно муху проглотил.

— Это вы о чём, товарищь?

— О чём? — заюлил Михаил Фёдорович. — А-а, это… Это после инсульта. Так-то рукой двигаю, а получается не точно. Вещи совсем перестали слушаться. Прямо из рук валятся. И в голове непорядок…

— Кто такие?! — донёсся властный окрик: по широкой дороге из утрамбованного гравия навстречу к Антонию печатал шаг огромный рыжебородый мужик со штыковой лопатой наперевес.

— А вот и наш председатель, — с облегчением выдохнул малость оплошавший Михаил Фёдорович и трусцой выбежал вперёд к рыжебородому: — Максим Павлович! Всё в порядке! Это из электросети. Им бензин до зарезу нужен. В «Богатырь» едут с проверкой…

Запыхавшийся Михаил Фёдорович притиснулся к председателю и скороговоркой засипел в самое ухо:

— Дай им бензину, кровососам, Палыч, и пусть уматывают. У них «Богатырь» по плану. Беды не оберёмся. Мишка, дерьмо всмятку, опять, как на грех, провода с ночи не убрал.

Максим Павлович широко улыбнулся и приятным баритоном проворковал:

— Слышал, слышал я про вашу беду. Поможем, чем можем. Бензин, так бензин. Михаил Фёдорович, организуйте господам из электросети. Наш долг, так сказать.

— Николай Борисович, — Антоний сделал скучное лицо, — помогите товарищу с ёмкостями.

Через полчаса белая «Нива», с неимоверным трудом продравшись через заросшие просеки неухоженного подмосковного леса, выехала на тряскую коряжистую дорогу и повезла своих пассажиров подальше от места недавнего побоища.

— … и лежал бы сейчас твой фиолетовый трупик, Настюха, в какой-нибудь грязной канаве, — не преминул сгустить краски Антоний.

— Вот, гады, — только и оставалось приговаривать Насте.

— Но, не отчаивайтесь, — покровительственным тоном утешил Антоний, заканчивая душераздирающую историю про то, как все они волей случая оказались втянутыми в смертельную игру сильных мира сего. — Пока мы вместе, есть надежда…