Сергей Абаимов - Слезы каменной пустыни

Проводник бесцеремонно бросил Энтони на дно тоннеля и вернулся к вихрящемуся облаку. Запустив туда руку и нашарив что-то, он выудил Климова, отмахивающегося руками и ногами.

Постепенно приходя в себя, Энтони встал на ноги. На плечи сзади давила знакомая тяжесть. Потерянный рюкзак оказался на месте.

— Что это, Джеремия? — спросил Энтони, подходя к проводнику и помогая подняться Климову.

— Я же велел вам оставаться на месте, — недовольно пробурчал рыжий проводник. — Морок это был. Пойдем дальше, я вам может покажу, что осталось от других любопытных.

— И что же от них осталось? — переспросил Климов.

— Только косточки. Один из старых проводников там лежит. Уснул и не проснулся.

— Но что же это такое? — покосился Павел на кипящий искристый клок тумана, заполнявший дальше весь проход. Сквозь него просвечивали очертания чего-то огромного, квадратного, ворочающегося внутри.

— А кто его знает, — уже спокойно ответил Джеремия. — Человеку кажется, что он куда-то бежит, с кем-то сражается, а на самом деле лежит он на месте и руками и ногами по сторонам машет. Как в виртуале. Только выйти самостоятельно из виртуала еще никому не удавалось.

— Виртуале? — возмутился Энтони, ощупывая здоровенную шишку на макушке. — Ничего себе виртуал. А если б я там о стену насмерть расшибся?

— То пришлось бы вас здесь схоронить, — спокойно ответил проводник. — Полная аналогия с реальностью. Ведь вы и запахи должны были чувствовать. И тепло, и холод. Но хватит болтать. Хоть эта штука сейчас больше и не опасна, лучше будет убраться от нее подальше, — Джеремия вернулся в главный тоннель и быстрым шагом двинулся вдоль него. Энтони с Павлом поспешили следом.

Длинная бетонная труба вела их более часа по прямой, не давая возможности ни выбраться наверх, ни свернуть. Проводник нервничал все сильнее и сильнее. Ему явно не хотелось идти в этом направлении, но и возвратиться он также не решался. Наконец, когда они отшагали по устланному хрустящей коркой бетонному дну тоннеля не менее семи-восьми километров, над головой у них неожиданно выплыл из темноты широкий зев вертикального колодца. Наверх вела лестница из толстых металлических скоб, конец которой тонул в непроглядном мраке.

Джеремия отдал Энтони свой фонарик и, клацая подошвами, стал взбираться по ней. Его шаги замерли где-то наверху. Но тут же дробной поступью застучали вновь, и проводник ссыпался обратно в тоннель.

— Надо уходить, — только и сказал он.

— Что там, Джеремия? — спросил Павел Климов.

— Мы забрели во владения Бродящей Скалы. Этого я и боялся всю дорогу, — проводник нервничал. Ему явно хотелось убраться отсюда как можно скорее.

— Можем мы тоже посмотреть? — спросил Энтони.

— Это опасно, очень опасно! — запротестовал Джеремия.

— Напомню вам, что наблюдение опасных объектов и является основной целью нашей экспедиции.

Проводник потускнел, уставился в пол и тяжело вздохнул.

— Только не торчите долго наверху. Заметит — тогда мы костей не соберем, — буркнул он наконец.

Первым в колодец полез Климов. Звук его шагов замер в высоте, после чего Павел быстро спустился вниз.

— Там ночь?! — полуспросил, полуудивился он. — Как такое возможно?

— Мы в самом центре Зоны. Здесь еще и не то увидите, — неохотно буркнул Джеремия. — Если и вы полезете, то давайте скорее, — недовольно обратился он к Энтони, отбирая у того фонарик.

Металл скоб был холоден и шершав от ржавчины. Сверху веяло зябкой ночной прохладой. Неожиданно лестница кончилась, и Энтони понял, что он уже на поверхности.

Вертикальный колодец обрывался здесь так, будто кто-то срезал его верхушку вместе с люком и чугунной крышкой. Широко открытый зев трубы просто зиял под открытый небом. Вокруг царил полный мрак. По дороге наверх глаза успели привыкнуть к темноте, и сейчас Энтони различал тоненькие иголочки звезд, мерцающие в небе. Но, как ни странно, небесный купол не обрывался на горизонте, а вместо этого он плавно перетекал на земную поверхность, и там тоже мерцали звезды. Энтони не сразу сообразил, в чем дело, а догадавшись, удивленно хмыкнул. Открытый зев колодца выходил наверх среди необъятного зеркала. Его идеально гладкая поверхность тянулась до самого горизонта, отражая огоньки звезд.

— Господин Джефферсон! — донесся снизу недовольный голос Джеремии.

Подчиняясь призыву проводника, Энтони, прыгая по вделанным в стену скобам, быстро спустился вниз. При его появлении Джеремия молча развернулся и бросился бегом по тоннелю. Переглянувшись, Энтони с Павлом последовали за ним.

Но уйти им не дали. Тяжкий глухой звук сотряс стены бетонной трубы и подбросил в воздух. От него противно застучали зубы и содрогнулись колени. Проводник припустил вперед что было сил, безопасники старались не отставать. Но пробежать смогли лишь несколько десятков шагов.

Звук усилился. Дрожащая кишка бетонной трубы, как паровоз дышащая белой цементной пылью, пошла пологими волнами. Сбив с ног, она принялась швырять их из стороны в сторону. Сверху сыпалось каменное крошево. Судорогой свело желудок. От кошмарного звука болело все тело, в глазах было темно, руки и ноги болтались самостоятельно, не подчиняясь рассудку. Сквозь муть слез, застлавшую взор, Энтони видел, как, словно рыба об лед, бьется впереди о бетонное дно тоннеля Джеремия. Один его глаз был открыт и неподвижным взором упирался в спутников.

Неожиданно все закончилось. Звук ушел, тоннель, взбрыкнув пару раз, успокоился. С трудом вставая на дрожащие колени, Энтони чувствовал, как все вокруг плывет перед его глазами точно в кошмарном сне. Его вырвало. Постепенно пульс успокаивался, голова приходила в норму, стены трубы стали на свое место.

Он поднялся на плохо слушающиеся ноги и, опираясь на свод тоннеля, помог подняться покрытым белой пылью Павлу и Джеремии.

— Идиоты, придурки, … — проводник ругался последними словами, — чтобы я еще когда-нибудь связался с вами. Ваше счастье, что ОНА стороной прошла. Не то был бы нам полный …

— Кто она? — спросил Энтони, еще плохо соображающий.

— Бродящая Скала, кто ж еще, — проводник шмыгнул носом. — Уходим, — неожиданно четким и спокойным голосом подытожил он и двинулся вперед, опираясь на стену тоннеля.

До развилки они, уже почти оправившиеся, добрели минут за двадцать. Что-то прикинув в голове, Джеремия выбрал правое ответвление. Вскоре тоннель опять пересекла другая труба, а затем они попали в настоящий лабиринт из проходов. Однако это совсем не испугало проводника. Наоборот он выглядел повеселевшим и более уверенным чем раньше. Как человек, который теперь знает, что делает.

Вокруг стало жарко и сыро. Где-то далеко шумела вода. Сухая корка под ногами превратилась в чавкающую и весьма неароматную жижу, в центре которой весело журчал маленький мутноватый ручеек.